Европейская комиссия обнародовала новый прогноз насчет перспектив экономического роста, из которого следует, что Европе не удастся выйти из кризиса в 2013 году. Может ли кризис продлиться несколько десятилетий?
В опубликованном в августе 2012 года докладе под названием «Кризис в еврозоне может продлиться 20 лет» директор департамента экономических исследований Natixis Патрик Артюс (Patrick Artus) утверждает, что кризис в еврозоне не получится разрешить в ближайшее время. По его словам, приоритетные задачи - это восстановление потерянных во время кризиса рабочих мест, сокращение дефицита и решительное движение в сторону федерализма.
Тем не менее, в еврозоне, по всей видимости, все же наметилась стабилизация, а в сфере процентных ставок тоже заметна разрядка после заявлений Марио Драги (Mario Draghi), который пообещал «неограниченную» скупку государственных облигаций на вторичном рынке. В интервью le Figaro в начале октября глава Международного валютного фонда Кристин Лагард (Christine Lagarde) даже говорит, что больше не верит в «развал еврозоны», насчет которого так беспокоились рынки всего несколько месяцев назад. Тем не менее, хотя финансисты сейчас верят в будущее единой валюты, опубликованные в октябре показатели среднего и малого бизнеса свидетельствуют о сильнейшем снижении активности в частном секторе еврозоны с июня 2009 года. Как следует из последних прогнозов Европейской комиссии, ЕС не рассчитывает на выход из кризиса в 2013 году, тогда как европейский комиссар по экономическим и валютным вопросам Олли Рен (Olli Rehn) отметил, что «Европа проходит через тяжелый период восстановления макроэкономического равновесия, который продлится еще некоторое время».
Atlantico: В интервью le Figaro глава Международного валютного фонда Кристин Лагард говорит, что больше не верит в «развал еврозоны». Тем не менее, до выхода из кризиса еще далеко. Долго ли еще он может продлиться?
Огюстен Ландье: Существует еще немало непонятных моментов насчет того, какой путь позволит еврозоне выйти из кризиса. Тем не менее, сейчас вырисовывается определенная точка зрения, это касается в частности банковского союза, которая позволяет смотреть на ситуацию с большим оптимизмом, чем год назад. Банковский федерализм является решением для изначальной структурной проблемы еврозоны, которая заключается в том, что крах крупного финансового института может представлять угрозу для долгов государств.
Кроме того, мы движемся в сторону системы, при которой дефолт в отдельных странах еврозоны не станет катастрофой для всех, а государства больше не будут занимать так, как это было до кризиса. Поэтому сейчас у нас есть больше причин с оптимизмом рассматривать перспективы сохранения еврозоны в ее нынешних или близких к ним границах. Имеется в виду без исключения каких-либо других стран помимо Греции. Вопрос выхода Греции по-прежнему стоит, но он больше не представляет угрозы для Европы. При всем этом, еврозоне все равно придется пройти через второй этап экономического спада, так как сама Германия в настоящий момент вступает в эту фазу. Далее ситуация может принять плохой оборот в политическом плане, особенно в южных государствах, где принятые меры жесткой экономии тяжело ударили по населению.
Анес Бенаси-Кере: Кристин Лагард хотела подчеркнуть принятие решительных мер в направлении выхода из кризиса. Европейское бюджетное соглашение, новые планы ЕЦБ по выкупу государственных облигаций на вторичном рынке и проект банковского союза - все это чрезвычайно важные шаги для решения кризиса. Однако, несмотря на все заявленные намерения, остается немало вопросов насчет реализации этих новых мер. Так, например, до сих пор существуют разногласия вокруг банковского союза, границ банковского контроля и необходимости введения страхования депозитов. Речь идет о колоссальных суммах.
Сейчас пока еще невозможно сказать что-то определенное о длительности кризиса, потому что помимо собственно экономического кризиса существуют государственные договоренности, конкретизация которых требует времени. До настоящего момента оба эти фактора совпадали. Но мы не можем исключать, что экономический подъем опередит переустройство институтов еврозоны или наоборот. Принятая стратегия, которая опирается на бюджетную корректировку и внутреннюю девальвацию, то есть снижение цен в периферических странах, также является довольно рискованной, потому что снижение цен создает дополнительные проблемы с задолженностью. Перспективы реализации стратегии выхода из кризиса, которую сегодня обсуждают европейцы, также окружает полнейшая неопределенность.
- Каковы итоги нынешнего курса выхода из кризиса? В чем заключаются новые приоритетные задачи для скорейшего поиска решения?
Огюстен Ландье: Банки по-прежнему получают вливания от ЕЦБ в форме чрезвычайно низких процентных ставок и разнообразных программ. В этом смысле банковская система стабилизировалась, однако она все равно не завершила «дегиринг» и остается в коматозном состоянии, что ощутимо тормозит экономический рост. Европейский центральный банк (среди всех институтов ЕС только он может похвастаться серьезным доверием к себе) начал играть более активную роль путем массовой скупки государственных облигаций. Он согласился отказаться от своего традиционного консерватизма при условии, что такие страны как Франция продемонстрируют твердость. Отсюда и символичная цель в 3% дефицита. В будущем ЕЦБ, безусловно, проведет реструктуризацию задолженности южных государств.
Такая динамика со стороны ЕЦБ представляет собой нечто вроде обмена, который подталкивает государства к проведению структурных реформ и должен продолжиться в будущем. Так, уже сейчас очевидно, что в течение года французскому правительству нужно будет приступить к структурным реформам. Принятие европейского бюджетного соглашения и бюджета на 2013 год - это шаги в правильном направлении, который позволят европейскому банку в дальше играть роль кредитора последней надежды, с которой изначально были не согласны в Германии.
Стратегия разрешения кризиса займет определенное время, по меньшей мере, пять лет. Кроме того, она сильно бьет по молодежи, которой придется пройти через период массовой безработицы. Европа в настоящий момент находится в состоянии диалектики поколений: у нас выбрали хорошую стратегию выхода из кризиса с точки зрения европейского пенсионера (он заинтересован в борьбе с инфляцией), однако она просто чудовищна с точки зрения молодого испанского безработного.
Анес Бенаси-Кере: В настоящий момент ни одна проблема так и не была полностью решена, так как речь идет о многообразном кризисе. Его характеризуют четыре главных оси: долговой кризис (еще не решен с учетом ситуации в Греции и Испании), банковский кризис (основные принципы уже определены, однако конкретных мер по их реализации пока не видно), недостаточная конкурентоспособность и система управления. Как бы то ни было, положительный момент заключается в том, что сейчас все же начинает вырисовываться общая последовательная стратегия.
Наконец, нужно реализовать скоординированную бюджетную политику так, чтобы периферические страны не оказались забытыми в условиях замедления экономического роста в северных странах, в первую очередь во Франции и Германии.
- В последние несколько недель в еврозоне, по всей видимости, наметилась стабилизация. Но нет ли сейчас риска стагнации, которая может продлиться еще несколько лет?
Огюстен Ландье: Опасность застоя действительно существует. По правде говоря, сценарий низкого экономического роста представляется наиболее вероятным. Многие экономисты полагают, что темпы роста в долгосрочной перспективе будут невысокими. Именно поэтому мы до сих пор не уверены, что вышли из кризиса. Пенсионным системам многих стран будет непросто выстоять в условиях медленного развития экономики, причем касается это как Франции, так и всей Европы: обо всем нужно будет договариваться, и на все это нужно время.
Хотя очень часто можно услышать обратное, еврозону удерживает вместе в большей степени не экономика, а политика: средний класс периферических государств не на шутку боится внутренних политических последствий, к которым может привести выход их стран из еврозоны. На первый взгляд может показаться удивительным, что средний класс готов смириться с пятью годами высокой безработицы, чтобы сохранить место в еврозоне. Тем не менее, некоторые южные страны не обладают достаточно долгим демократическим опытом, чтобы позволить себе выйти из нее. Что касается немцев, они не хотят брать на себя историческую ответственность за ее развал.
Анес Бенаси-Кере: Разумеется, сейчас существует риск длительной стагнации на японский манер. В начале 1990-х годов в Японии лопнул «пузырь» с недвижимостью. За этим последовали рецессия, снижение цен и крайне долгая нехватка капиталов в банках. Все это помешало им реализовать валютную политику, несмотря на ее позитивные качества (для экономического роста - прим.ред.). Все это называют потерянным десятилетием.
- Можно ли будет в кратчайшие сроки восстановить потерянные рабочие места по окончанию кризиса?
Огюстен Ландье: Текущая стратегия заключается в снижении зарплат для восстановления конкурентоспособности, что подразумевает довольно длительную фазу высокой безработицы. Так уже обстоят дела в Испании, а в скором времени это может затронуть и Францию. Все это может надолго ударить по целому поколению молодежи. У неудачной интеграции на рынке труда могут быть неисправимые последствия для будущей карьеры.
Мы сможем сказать, что вышли из кризиса только после снижения уровня безработицы.
Анес Бенаси-Кере: После финансового кризиса мы обычно наблюдаем некий посткризисный рост, который не больше и не меньше того, что было до кризиса. Таким образом, окончание кризиса вовсе не обязательно означает быстрый экономический подъем.
Что касается занятости, по окончанию кризиса происходит повышение производительности, и первыми идут вверх наиболее производительные предприятия, которые в среднем создают меньше рабочих мест. Так, например, автомобилестроение, которое дает большое число рабочих мест, начнет расти не так быстро, как другие, более конкурентоспособные отрасли. Хотя все это хорошо для конкурентоспособности и восстановления экономики, оно не даст большого прироста в сфере занятости, по крайней мере, в первое время. В автомобилестроении может начаться бурный подъем, но с меньшим приростом рабочих мест, чем до кризиса из-за достигнутого увеличения производительности.
- В Европейских странах и США наблюдается высокий дефицит. Тем не менее, в Америке это не становится препятствием для государственного финансирования. Действительно ли сокращение дефицита бюджета представляет собой столь серьезную проблему, или же нам нужно в первую очередь восстановить доверие рынков к государствам?
Огюстен Ландье: Нудно восстановить доверие к государствам на рынках путем принятия мер, которые позволят в перспективе добиться уменьшения дефицита. У США имеется весомый козырь: их фискальные возможности (для сокращения дефицита) по-прежнему велики, потому как налоги ниже, чем у нас. С экономической точки зрения у них остается значительная свобода маневра, так что подпортить все может только политика.
Франции удалось сохранить доверие к себе. Для этого Франсуа Олланд пытается любой ценой добиться того, чтобы дефицит не превысил отметку в 3% ВВП. Достижение этой задачи обладает скорее не экономической, а символической значимостью. Ее смысл в том, что, отказавшись от пересмотра планов по сокращению дефицита, мы демонстрируем способность удержать под контролем государственные финансы и постепенно расплатиться с долгами. Для этого гораздо эффективнее было бы сокращать расходы, а не проводить повышение налогов, которое может замедлить экономический рост. Но правительство пока что не придерживается этой стратегии и действует в рамках взятых во время избирательной кампании обязательств.
Анес Бенаси-Кере: У США есть доллар, который пользуется немалым доверием, тогда как Европа не является федерацией, что отражается на рынках. Таким образом, сокращение дефицита на разных берегах Атлантики проходит в непохожих условиях. Чтобы вернуть доверие рынков, европейским государствам нужно неукоснительно следовать курсу на уменьшение дефицита.
Наконец, хотя сокращение дефицита является приоритетной задачей для восстановления доверия рынков, темпы этих сокращений не должны превышать разумных пределов, так как рынки придерживаются кейнсианской логики и прекрасно понимают, что слишком резкие и сильные уменьшения бюджетных расходов могут негативно отразиться на работе экономики и ее подъеме. Правительство должно действовать решительно, но придерживаться разумной дозы. С этой точки зрения европейское бюджетное соглашение можно считать хорошим шагом, так как оно выставляет обязательства на несколько лет.
- Статус ЕЦБ нередко вызывает критику, так как ему в частности запрещено напрямую финансировать государства. Не ведет ли такой валютный консерватизм к потере времени в поисках выхода из кризиса?
Огюстен Ландье: Мне так не кажется. ЕЦБ очень умело сыграл свою роль, продемонстрировав прекрасное умение выбирать момент и вести переговоры. Это институт, которому удалось великолепно выполнить заложенные в него функции. Во время кризиса ЕЦБ добился очень хороших результатов.
Анес Бенаси-Кере: Не думаю, что реформа статуса ЕЦБ такой уж насущный вопрос. Хотя, он, конечно, должен получить в свои руки другие инструменты помимо одних лишь процентных ставок. Так, если мы предоставим ему право банковского надзора без полномочий, например, по повышению коэффициента достаточности капитала того или иного банка, это будет нелогично. Располагая этими новыми инструментами, он сможет защитить свою валютную политику.
- В сентябре один из руководителей американской Федеральной резервной системы заявил, что ведомство понятия не имеет о том, что нужно сделать для вывода американской экономики из кризиса. Ощущается ли в нынешнем поиске решений нехватка идей?
Огюстен Ландье: Что касается валютной политики, мы находимся в новой и неизвестной обстановке. Нам прекрасно известны механизмы валютной политики, когда процентные ставки положительны. Однако сейчас нам приходится иметь дело со ставками в районе 0%, и у нас нет большого опыта, который бы позволил понять, что может сработать наилучшим образом. То есть, политика ФРС носит в значительной степени экспериментальный характер. Мы пока еще не можем сказать, как она отразится на ожиданиях игроков, и какими будут ее потенциальные последствия, в том числе для «пузырей».
Тем не менее, текущая обстановка затяжного кризиса оправдывает попытки реализации такой нетрадиционной политики выкупа активов.
Анес Бенаси-Кере: Существует много идей. Может быть, даже слишком много! Доказательством тому служит тот факт, что ЕЦБ продемонстрировал во время кризиса творческий подход, не переступая при этом границ своего мандата. То же самое касается объединения долгов, банковского союза… Не хватает сейчас как раз не самих идей, а консенсуса по реализации этих проектов.
Огюстен Ландье (Augustin Landier) - экономист, преподаватель Тулузской школы экономики.
Анес Бенаси-Кере (Agnès Bénassy-Quéré) - преподаватель Парижской школы экономики и председатель Совета экономического анализа.
http://www.inosmi.ru/world/20121112/202039751.html
В опубликованном в августе 2012 года докладе под названием «Кризис в еврозоне может продлиться 20 лет» директор департамента экономических исследований Natixis Патрик Артюс (Patrick Artus) утверждает, что кризис в еврозоне не получится разрешить в ближайшее время. По его словам, приоритетные задачи - это восстановление потерянных во время кризиса рабочих мест, сокращение дефицита и решительное движение в сторону федерализма.
Тем не менее, в еврозоне, по всей видимости, все же наметилась стабилизация, а в сфере процентных ставок тоже заметна разрядка после заявлений Марио Драги (Mario Draghi), который пообещал «неограниченную» скупку государственных облигаций на вторичном рынке. В интервью le Figaro в начале октября глава Международного валютного фонда Кристин Лагард (Christine Lagarde) даже говорит, что больше не верит в «развал еврозоны», насчет которого так беспокоились рынки всего несколько месяцев назад. Тем не менее, хотя финансисты сейчас верят в будущее единой валюты, опубликованные в октябре показатели среднего и малого бизнеса свидетельствуют о сильнейшем снижении активности в частном секторе еврозоны с июня 2009 года. Как следует из последних прогнозов Европейской комиссии, ЕС не рассчитывает на выход из кризиса в 2013 году, тогда как европейский комиссар по экономическим и валютным вопросам Олли Рен (Olli Rehn) отметил, что «Европа проходит через тяжелый период восстановления макроэкономического равновесия, который продлится еще некоторое время».
Atlantico: В интервью le Figaro глава Международного валютного фонда Кристин Лагард говорит, что больше не верит в «развал еврозоны». Тем не менее, до выхода из кризиса еще далеко. Долго ли еще он может продлиться?
Огюстен Ландье: Существует еще немало непонятных моментов насчет того, какой путь позволит еврозоне выйти из кризиса. Тем не менее, сейчас вырисовывается определенная точка зрения, это касается в частности банковского союза, которая позволяет смотреть на ситуацию с большим оптимизмом, чем год назад. Банковский федерализм является решением для изначальной структурной проблемы еврозоны, которая заключается в том, что крах крупного финансового института может представлять угрозу для долгов государств.
Кроме того, мы движемся в сторону системы, при которой дефолт в отдельных странах еврозоны не станет катастрофой для всех, а государства больше не будут занимать так, как это было до кризиса. Поэтому сейчас у нас есть больше причин с оптимизмом рассматривать перспективы сохранения еврозоны в ее нынешних или близких к ним границах. Имеется в виду без исключения каких-либо других стран помимо Греции. Вопрос выхода Греции по-прежнему стоит, но он больше не представляет угрозы для Европы. При всем этом, еврозоне все равно придется пройти через второй этап экономического спада, так как сама Германия в настоящий момент вступает в эту фазу. Далее ситуация может принять плохой оборот в политическом плане, особенно в южных государствах, где принятые меры жесткой экономии тяжело ударили по населению.
Анес Бенаси-Кере: Кристин Лагард хотела подчеркнуть принятие решительных мер в направлении выхода из кризиса. Европейское бюджетное соглашение, новые планы ЕЦБ по выкупу государственных облигаций на вторичном рынке и проект банковского союза - все это чрезвычайно важные шаги для решения кризиса. Однако, несмотря на все заявленные намерения, остается немало вопросов насчет реализации этих новых мер. Так, например, до сих пор существуют разногласия вокруг банковского союза, границ банковского контроля и необходимости введения страхования депозитов. Речь идет о колоссальных суммах.
Сейчас пока еще невозможно сказать что-то определенное о длительности кризиса, потому что помимо собственно экономического кризиса существуют государственные договоренности, конкретизация которых требует времени. До настоящего момента оба эти фактора совпадали. Но мы не можем исключать, что экономический подъем опередит переустройство институтов еврозоны или наоборот. Принятая стратегия, которая опирается на бюджетную корректировку и внутреннюю девальвацию, то есть снижение цен в периферических странах, также является довольно рискованной, потому что снижение цен создает дополнительные проблемы с задолженностью. Перспективы реализации стратегии выхода из кризиса, которую сегодня обсуждают европейцы, также окружает полнейшая неопределенность.
- Каковы итоги нынешнего курса выхода из кризиса? В чем заключаются новые приоритетные задачи для скорейшего поиска решения?
Огюстен Ландье: Банки по-прежнему получают вливания от ЕЦБ в форме чрезвычайно низких процентных ставок и разнообразных программ. В этом смысле банковская система стабилизировалась, однако она все равно не завершила «дегиринг» и остается в коматозном состоянии, что ощутимо тормозит экономический рост. Европейский центральный банк (среди всех институтов ЕС только он может похвастаться серьезным доверием к себе) начал играть более активную роль путем массовой скупки государственных облигаций. Он согласился отказаться от своего традиционного консерватизма при условии, что такие страны как Франция продемонстрируют твердость. Отсюда и символичная цель в 3% дефицита. В будущем ЕЦБ, безусловно, проведет реструктуризацию задолженности южных государств.
Такая динамика со стороны ЕЦБ представляет собой нечто вроде обмена, который подталкивает государства к проведению структурных реформ и должен продолжиться в будущем. Так, уже сейчас очевидно, что в течение года французскому правительству нужно будет приступить к структурным реформам. Принятие европейского бюджетного соглашения и бюджета на 2013 год - это шаги в правильном направлении, который позволят европейскому банку в дальше играть роль кредитора последней надежды, с которой изначально были не согласны в Германии.
Стратегия разрешения кризиса займет определенное время, по меньшей мере, пять лет. Кроме того, она сильно бьет по молодежи, которой придется пройти через период массовой безработицы. Европа в настоящий момент находится в состоянии диалектики поколений: у нас выбрали хорошую стратегию выхода из кризиса с точки зрения европейского пенсионера (он заинтересован в борьбе с инфляцией), однако она просто чудовищна с точки зрения молодого испанского безработного.
Анес Бенаси-Кере: В настоящий момент ни одна проблема так и не была полностью решена, так как речь идет о многообразном кризисе. Его характеризуют четыре главных оси: долговой кризис (еще не решен с учетом ситуации в Греции и Испании), банковский кризис (основные принципы уже определены, однако конкретных мер по их реализации пока не видно), недостаточная конкурентоспособность и система управления. Как бы то ни было, положительный момент заключается в том, что сейчас все же начинает вырисовываться общая последовательная стратегия.
Наконец, нужно реализовать скоординированную бюджетную политику так, чтобы периферические страны не оказались забытыми в условиях замедления экономического роста в северных странах, в первую очередь во Франции и Германии.
- В последние несколько недель в еврозоне, по всей видимости, наметилась стабилизация. Но нет ли сейчас риска стагнации, которая может продлиться еще несколько лет?
Огюстен Ландье: Опасность застоя действительно существует. По правде говоря, сценарий низкого экономического роста представляется наиболее вероятным. Многие экономисты полагают, что темпы роста в долгосрочной перспективе будут невысокими. Именно поэтому мы до сих пор не уверены, что вышли из кризиса. Пенсионным системам многих стран будет непросто выстоять в условиях медленного развития экономики, причем касается это как Франции, так и всей Европы: обо всем нужно будет договариваться, и на все это нужно время.
Хотя очень часто можно услышать обратное, еврозону удерживает вместе в большей степени не экономика, а политика: средний класс периферических государств не на шутку боится внутренних политических последствий, к которым может привести выход их стран из еврозоны. На первый взгляд может показаться удивительным, что средний класс готов смириться с пятью годами высокой безработицы, чтобы сохранить место в еврозоне. Тем не менее, некоторые южные страны не обладают достаточно долгим демократическим опытом, чтобы позволить себе выйти из нее. Что касается немцев, они не хотят брать на себя историческую ответственность за ее развал.
Анес Бенаси-Кере: Разумеется, сейчас существует риск длительной стагнации на японский манер. В начале 1990-х годов в Японии лопнул «пузырь» с недвижимостью. За этим последовали рецессия, снижение цен и крайне долгая нехватка капиталов в банках. Все это помешало им реализовать валютную политику, несмотря на ее позитивные качества (для экономического роста - прим.ред.). Все это называют потерянным десятилетием.
- Можно ли будет в кратчайшие сроки восстановить потерянные рабочие места по окончанию кризиса?
Огюстен Ландье: Текущая стратегия заключается в снижении зарплат для восстановления конкурентоспособности, что подразумевает довольно длительную фазу высокой безработицы. Так уже обстоят дела в Испании, а в скором времени это может затронуть и Францию. Все это может надолго ударить по целому поколению молодежи. У неудачной интеграции на рынке труда могут быть неисправимые последствия для будущей карьеры.
Мы сможем сказать, что вышли из кризиса только после снижения уровня безработицы.
Анес Бенаси-Кере: После финансового кризиса мы обычно наблюдаем некий посткризисный рост, который не больше и не меньше того, что было до кризиса. Таким образом, окончание кризиса вовсе не обязательно означает быстрый экономический подъем.
Что касается занятости, по окончанию кризиса происходит повышение производительности, и первыми идут вверх наиболее производительные предприятия, которые в среднем создают меньше рабочих мест. Так, например, автомобилестроение, которое дает большое число рабочих мест, начнет расти не так быстро, как другие, более конкурентоспособные отрасли. Хотя все это хорошо для конкурентоспособности и восстановления экономики, оно не даст большого прироста в сфере занятости, по крайней мере, в первое время. В автомобилестроении может начаться бурный подъем, но с меньшим приростом рабочих мест, чем до кризиса из-за достигнутого увеличения производительности.
- В Европейских странах и США наблюдается высокий дефицит. Тем не менее, в Америке это не становится препятствием для государственного финансирования. Действительно ли сокращение дефицита бюджета представляет собой столь серьезную проблему, или же нам нужно в первую очередь восстановить доверие рынков к государствам?
Огюстен Ландье: Нудно восстановить доверие к государствам на рынках путем принятия мер, которые позволят в перспективе добиться уменьшения дефицита. У США имеется весомый козырь: их фискальные возможности (для сокращения дефицита) по-прежнему велики, потому как налоги ниже, чем у нас. С экономической точки зрения у них остается значительная свобода маневра, так что подпортить все может только политика.
Франции удалось сохранить доверие к себе. Для этого Франсуа Олланд пытается любой ценой добиться того, чтобы дефицит не превысил отметку в 3% ВВП. Достижение этой задачи обладает скорее не экономической, а символической значимостью. Ее смысл в том, что, отказавшись от пересмотра планов по сокращению дефицита, мы демонстрируем способность удержать под контролем государственные финансы и постепенно расплатиться с долгами. Для этого гораздо эффективнее было бы сокращать расходы, а не проводить повышение налогов, которое может замедлить экономический рост. Но правительство пока что не придерживается этой стратегии и действует в рамках взятых во время избирательной кампании обязательств.
Анес Бенаси-Кере: У США есть доллар, который пользуется немалым доверием, тогда как Европа не является федерацией, что отражается на рынках. Таким образом, сокращение дефицита на разных берегах Атлантики проходит в непохожих условиях. Чтобы вернуть доверие рынков, европейским государствам нужно неукоснительно следовать курсу на уменьшение дефицита.
Наконец, хотя сокращение дефицита является приоритетной задачей для восстановления доверия рынков, темпы этих сокращений не должны превышать разумных пределов, так как рынки придерживаются кейнсианской логики и прекрасно понимают, что слишком резкие и сильные уменьшения бюджетных расходов могут негативно отразиться на работе экономики и ее подъеме. Правительство должно действовать решительно, но придерживаться разумной дозы. С этой точки зрения европейское бюджетное соглашение можно считать хорошим шагом, так как оно выставляет обязательства на несколько лет.
- Статус ЕЦБ нередко вызывает критику, так как ему в частности запрещено напрямую финансировать государства. Не ведет ли такой валютный консерватизм к потере времени в поисках выхода из кризиса?
Огюстен Ландье: Мне так не кажется. ЕЦБ очень умело сыграл свою роль, продемонстрировав прекрасное умение выбирать момент и вести переговоры. Это институт, которому удалось великолепно выполнить заложенные в него функции. Во время кризиса ЕЦБ добился очень хороших результатов.
Анес Бенаси-Кере: Не думаю, что реформа статуса ЕЦБ такой уж насущный вопрос. Хотя, он, конечно, должен получить в свои руки другие инструменты помимо одних лишь процентных ставок. Так, если мы предоставим ему право банковского надзора без полномочий, например, по повышению коэффициента достаточности капитала того или иного банка, это будет нелогично. Располагая этими новыми инструментами, он сможет защитить свою валютную политику.
- В сентябре один из руководителей американской Федеральной резервной системы заявил, что ведомство понятия не имеет о том, что нужно сделать для вывода американской экономики из кризиса. Ощущается ли в нынешнем поиске решений нехватка идей?
Огюстен Ландье: Что касается валютной политики, мы находимся в новой и неизвестной обстановке. Нам прекрасно известны механизмы валютной политики, когда процентные ставки положительны. Однако сейчас нам приходится иметь дело со ставками в районе 0%, и у нас нет большого опыта, который бы позволил понять, что может сработать наилучшим образом. То есть, политика ФРС носит в значительной степени экспериментальный характер. Мы пока еще не можем сказать, как она отразится на ожиданиях игроков, и какими будут ее потенциальные последствия, в том числе для «пузырей».
Тем не менее, текущая обстановка затяжного кризиса оправдывает попытки реализации такой нетрадиционной политики выкупа активов.
Анес Бенаси-Кере: Существует много идей. Может быть, даже слишком много! Доказательством тому служит тот факт, что ЕЦБ продемонстрировал во время кризиса творческий подход, не переступая при этом границ своего мандата. То же самое касается объединения долгов, банковского союза… Не хватает сейчас как раз не самих идей, а консенсуса по реализации этих проектов.
Огюстен Ландье (Augustin Landier) - экономист, преподаватель Тулузской школы экономики.
Анес Бенаси-Кере (Agnès Bénassy-Quéré) - преподаватель Парижской школы экономики и председатель Совета экономического анализа.
http://www.inosmi.ru/world/20121112/202039751.html
Комментарии (0)