Алексей МастепановД.э.н., акадаемик РАЕН, зам. директора ИПНГ РАН, Член Совета Директоров ИЭС, эксперт РСМД
С лёгкой руки американцев, «сланцевая революция» (или «сланцевая лихорадка»?) в считанные годы охватила весь мир. Ещё буквально 5-6 лет назад о сланцевом газе как коммерческом источнике энергии знали лишь «узкие» специалисты, а сейчас о нём идут бурные дискуссии на различных конференциях, форумах и симпозиумах. Тысячи и тысячи людей – представителей самых различных сфер, заинтересованно обсуждают вопрос: «Сланцевый газ – миф или реальность?». Сланцевый газ всё больше и больше становится предметом широкого и пристального внимания политиков и общественности, ему посвящены солидные научные работы и многочисленные комментарии на страницах печатных и в электронных СМИ [см., напр., 1-32].
Одновременно СМИ европейских стран запестрели заголовками: «Сланцевый газ – убийца акул «Газпрома», «Конец трубной власти бело-сине-красных» и т. п. (1); а в деловых, общественных и, особенно, в политических кругах широкое распространение получили мнения (домыслы, лозунги, мифы, тезисы – как хотите), что «сланцевая революция» является мощным средством борьбы с монополизмом Газпрома, причём сразу на нескольких «фронтах» (американском, европейском, азиатском…).
На «американском фронте» (рынке газа Северной Америки) сланцевый газ не только почти полностью закрыл внутренние потребности в газе, заставив Газпром отказаться (по крайней мере, временно) от реализации Штокмановского проекта, но и создаёт условия для масштабного экспорта сжиженного сланцевого газа (ССГ), в первую очередь – на европейский рынок.
Тем самым будет оказано решительное давление на Газпром и на «европейском фронте», где, вдобавок к американскому ССГ, начнётся своя добыча сланцевого газа, активными лоббистами которой являются представители деловых и политических кругов тех же США. Они всячески пытаются убедить европейские правительства, что запасов нетрадиционного газа в Европе не намного меньше, чем в США, следовательно – добыча будет экономически выгодна. Кроме того, добыча сланцевого газа в Европе позволит ей если не полностью избавиться от российской газовой зависимости, то, во всяком случае, избавиться от ценового диктата Газпрома, вынудить его существенно снизить цену на экспортируемый природный газ.
А развёртывание масштабной добычи сланцевого газа в Китае нанесёт поражение Газпрому и на «азиатском фронте».
Что стоит за подобными рассуждениями и предположениями? Насколько они справедливы? И что вообще несёт «сланцевая революция» России?
Давайте попробуем объективно разобраться в этих вопросах.
При этом отмеченная выше широкая освещённость проблемы делает, на наш взгляд, излишним подробное рассмотрение в данной статье целого ряда вопросов, связанных со сланцевым газом, особенно таких, как «что такое сланцевый газ» (2) , история его разработки (3), применяемые технологии (4), воздействие на окружающую среду и даже стоимость добычи (см. рис. 1).
Рис. 1.Оценка производственных издержек при добыче традиционного и нетрадиционного газа
Источник: Central and Eastern European Shale Gas Outlook. [24].
Не будем касаться и таких сугубо научных проблем, как генезис, закономерности, условия и факторы формирования и размещения неконвенционных (нетрадиционных) ресурсов углеводородов(6) и др.
Отметим лишь тезисно два положения, необходимых для лучшего понимания тех вопросов, в которых мы собрались разобраться.
Первое – место сланцевого газа среди других ресурсов углеводородов. Во второй половине ХХ века по мере развития нефтегазовой отрасли выявлялось всё больше случаев нахождения и распространения залежей и месторождений нефти, газа и газового конденсата в сложных, необычных (нетрадиционных) условиях. К концу ХХ века углеводородные ресурсы целого ряда разновидностей нетрадиционных скоплений (таких, как газогидраты и тяжёлые нефти, сланцевые газ и нефть, водорастворённые газы, газы плотных резервуаров) намного превысили ресурсы их традиционных аналогов [33], а начало XXI века ознаменовалось переходом к их широкому использованию [37]. И хотя достоверные данные о величине ресурсов нетрадиционного углеводородного сырья отсутствуют, даже их оценка впечатляет (рис. 2-4).
Рис. 2.Геологические ресурсы углеводородов
Источник: Якуцени В.П., Петрова Ю.Э., Суханов А.А. [21].
Рис. 3.Основные виды (формы нахождения) источников газа в земной коре и перспективы их освоения
Источник: Ананенков А.Г. [38].
Рис. 4.Мировые ресурсы газа нетрадиционных источников (по оценкам ООО «Газпром ВНИИГАЗ)
Источник: по данным [39, 40]
Более того, само их наличие в таких масштабах наводит на мысль, что энергетический голод человечеству не грозит даже при современном уровне развития науки, техники и технологий. И хотя динамика доступной ресурсной базы не имеет ярко выраженной нарастающей тенденции (эта тенденция скорее имеет циклический характер – периоды подъёма чередуются с периодами спада), однако, в долгосрочном плане она, однозначно, растущая. Другое дело, что себестоимость освоения новых ресурсов является, как правило, постоянно растущей величиной. Поэтому в обозримой перспективе основной проблемой развития мировой энергетики будет не нехватка энергетических ресурсов как таковых, а возможность обеспечить требуемые объёмы производства топлива и энергии необходимыми инвестиционными ресурсами на таких условиях, чтобы стоимостные показатели оставались приемлемыми для потребителей и привлекательными для производителей энергоносителей [41].
Второе – ресурсы сланцевого газа. О том, что в широко распространённых по всему миру сланцевых породах содержится газ, известно давно. По оценкам специалистов, залежи сланцевого газа в недрах земли огромны. Как образно заметил В.А. Язев, «сланцевый газ есть везде – где-то больше, где-то меньше», поскольку он присутствует во многих осадочных породах [42]. Однако достоверных данных о его геологических ресурсах и разведанных запасах в мире не существует, а соответствующие приводимые цифры достаточно условны, поскольку геологоразведочные и поисковые работы на сланец как источник природного газа практически нигде, кроме США и Канады, не проводились. Поэтому все публикации и рассуждения на эту тему носят лишь оценочный характер, причём большинство подобных работ (говорится об этом прямо, или нет) базируются на исследовании Ханса-Хольгера Рогнера «Оценка мировых ресурсов углеводородов» (Hans-Holger Rogner «An Assessment of World Hydrocarbon Resources» [43]), выполненном в 1996-1997 гг. В этой работе дана оценка ёмкости газоносных пластов, коллекторов для нетрадиционного газа (unconventional gas reservoirs) и оценка ресурсов газа не только по его видам, но и по регионам. Причём, сам Х-Х. Рогнер специально подчеркнул, что приводимые им данные (411 Gtoe или 456 трлн. куб. м) о сланцевом газе (Gas from fractured shales) весьма приблизительны, гипотетические и умозрительные, называя их «speculative», и настойчиво подчёркивая, что тема крайне плохо изучена, особенно в плане регионального распределения.
Как убедительно показала С.И. Мельникова, эксперт Центра изучения мировых энергетических рынков ИНЭИ РАН, в ходе семинара «Революция сланцевого газа: риски и возможности для России», который прошёл 2 декабря 2010 г. в рамках Форума «Нефтегазовый диалог» ИМЭМО РАН, именно эти данные лежат в основе большинства работ по сланцевому газу [44] (рис. 5-7).
Рис. 5.Первоисточник данных о мировых ресурсах сланцевого газа
Источник: Мельникова С.И. [44].
Рис. 6.Трансформации данных о мировых ресурсах сланцевого газа
Источник: Мельникова С.И. [44].
Рис. 7.Трансформации данных о мировых ресурсах сланцевого газа - 2
Источник: Мельникова С.И. [44].
«Много лет эти данные не использовались, но вдруг началось их победное шествие по миру» – отметила она. Так, Международное энергетическое агентство (МЭА – International Energy Agency–IEA) в своём обзоре World Energy Outlook-2009 приводит те же самые данные, но уже назвав их «gas resources in place», тогда как «сам Х-Х. Рогнер говорил о «gas in place», то есть, о самой низшей, самой неопределённой степени оценки газовых ресурсов по американской классификации, безо всякой оценки возможности и целесообразности их извлечения. Грань тонкая, на первый взгляд, все корректно, однако, «резервуары» уже превратились в «ресурсы». А с учётом того, что ежегодный отчёт МЭА – один из наиболее цитируемых источников, то данные о наличии в мире потенциальных запасов сланцевого газа, приведенные агентством с оговоркой о крайней степени неопределённости такой оценки, в дальнейшем начали цитироваться уже без этой самой оговорки. Таким образом, общественность оказалась под гипнозом огромных «запасов» сланцевого газа в мире, хотя за этими оценками пока нет никаких серьёзных подтверждающих исследований» - подчеркнула С.И. Мельникова (8). Даже летом 2010 г., когда уже начали появляться некие сомнения в масштабах «сланцевой революции», Международный газовый союз без колебаний приводит все те же данные. Если же говорить о подтверждённых запасах (proven reserves, 1P), каковых в мире насчитывается 182 трлн. куб. м, то, по данным МЭА со ссылкой на Cedigaz, нетрадиционные запасы составляют в них лишь 4%, что эквивалентно 7трлн. куб.м [44].
Таким образом, геологическая изученность сланцевого газа была и остаётся крайне низкой, детальная оценка ресурсов (объем которых определяют на основе геологических предпосылок и теоретических построений) и, тем более, запасов (подсчитываемых по результатам геологических и геофизических исследований) нетрадиционных углеводородов за пределами Северной Америки до сих пор отсутствует. Как следствие, в имеющихся оценках ресурсов и запасов нетрадиционного газа присутствует большая неопределённость. Для того чтобы более или менее точно говорить о мировых извлекаемых запасах, необходимо время и значительные инвестиции в геологоразведку.
Исходя из выше сделанного вывода, перейдём к анализу того, насколько «сланцевая революция» может повлиять на газовую промышленность России и стать средством борьбы с монополизмом Газпрома.
Начнём с гипотетического «американского фронта» и с его основы – ресурсной базы «сланцевой революции». И первое, что бросается в глаза, это то, что даже в самих США, где геологическая изученность сланцевых залежей наиболее высока, данные о технически извлекаемых ресурсах сланцевого газа достаточно условны и варьируются в широком диапазоне. Так, в 2009 г. Комитетом по разработке газовых месторождений (Potential Gas Committee, входящим в состав Potential Gas Agency of the Colorado School of Mines) выпущен комплексный отчёт об объёмах газовых ресурсов в сланцевых залежах США. По оценке Комитета, технически извлекаемые ресурсы сланцевого газа в стране составляли 495 трлн. куб. футов (17,4 трлн. куб. м) [44]. Согласно исследованию “World Shale Gas Resources: An Initial Assessment,” выполненномуAdvanced Resources International (ARI) для Управления энергетической информации США (U.S. Energy Information Administration – EIA) и опубликованному в апреле 2011 г., технически извлекаемые ресурсы сланцевого газа в США оценивались уже в 850 трлн. куб. футов (30 трлн. куб. м) [32], а в Annual Energy Outlook 2011, опубликованном тем же Управлением в том же месяце – в 750 трлн. куб. футов (26,5 трлн. куб. м) [45 – по состоянию на 1.1.2009 г.].
В том же 2011 г. многие газосланцевые компании и члены правительства США начали признавать, что объявленные ранее ресурсы сланцевого газа завышены и не так оптимистичны. И уже через год, в Annual Energy Outlook 2012, по данным на 1.1.2010 г., их официальная оценка составила только 481,8 трлн. куб. футов (17 трлн. куб. м) [23]. Причём, причина подобного снижения – с 750 до 482 трлн. куб. футов – достаточно банальна: бурением не подтверждены ранее сделанные оценки по крупнейшему сланцевому бассейну Marcellus. По данным на 1.1.2009 г., технически извлекаемые ресурсы сланцевого газа оценивались здесь в 410374 млрд. куб. футов (около 14,5 трлн. куб. м) [45], а уже через год, после начала масштабного бурения, по данным на 1.1.2010 г., их оценка составила только 140541млрд. куб. футов (около 5 трлн. куб. м), то есть, была снижена в 2,9 раза [23].
Подобный пример лишний раз свидетельствует, что каждый сланцевый бассейн, каждое сланцевое месторождение имеет совершенно уникальные геологические особенности, а отсюда – свои характеристики эксплуатации, свои проблемы добычи.
Что касается категории доказанных запасов, то есть, тех запасов, которые могут быть вовлечены в разработку уже сегодня, можно сказать, что они для сланцевого газа не превышают 13% от общих доказанных запасов газа США или 0,93 трлн. куб. м [44].
В целом же, динамика неподтверждённых (возможных, вероятных) технически извлекаемых (Unproved technically recoverable resource) ресурсов сланцевого газа в США, согласно официальным данным Annual Energy Outlook, такова (трлн. куб. футов)[23]:
Естественно, что прогнозы добычи сланцевого газа, построенные на подобной основе, достаточно ненадёжны и показывают скорее направление (тренд) развития, чем его количественные характеристики (см., напр., рис.8).
Рис. 8.Прогноз объёмов и структуры добычи природного газа в США
Источник: Annual Energy Outlook 2012 [23].
Тем не менее, факт остаётся фактом: сланцевый газ в США – не миф, а реальность, к 2011 г. его добыча выросла до 141,6 млрд. куб. м (до 23% всей добычи газа в стране)[23], а в целом за 2000-е годы – в 17 раз (9).
По последнему прогнозу (AEO2012), к 2016 г. США превратятся в экспортёра сжиженного природного газа (СПГ), а после 2025 г. будут экспортировать и трубопроводный газ. И уже в 2021 г. США могут стать нетто-экспортёром природного газа. Но вот какой газ США будут экспортировать и куда – здесь пока больше вопросов, чем ответов.
Специалистам известно, хотя в СМИ об этом практически не говорится, что «сланцевая революция» «похоронила» целый ряд проектов крупнейших компаний(BP, Conoco Phillips, Exxon Mobil, Trans Canada)по строительству газопроводов в южные районы США из Аляски и Канады (10) (см., напр., рис.9), а соответствующие объёмы аляскинского и канадского газа оказались невостребованными. Вот эти объёмы газа и могут в ближайшее время (в 2017-2020 гг.) пойти на экспорт в сжиженном виде, но, конечно же, не в Европу, а в страны АТР, где цены на газ в разы более высокие, чем в США.
Рис. 9.Проект строительства газопровода из Аляски в Канаду с последующим подсоединением к существующей системе экспортных газопроводов в США
Источник: [47].
Что же касается экспорта собственно ССГ, то, хотя подобные планы и озвучены, его перспективы достаточно проблематичны. Да, безусловно, производители сланцевого газа в подобных проектах могут быть заинтересованы, поскольку выйдут на рынки дорогого газа (свой рынок они же и обвалили) (11). Но самим США нужен дешёвый газ для новой индустриализации, поскольку отказ от промышленного производства завёл страну в тупик (12). Однако, как справедливо отмечает К. Симонов [14], «как только американский сланцевый газ начнёт покидать территорию США, тут же цены на него на внутреннем рынке поползут вверх», а на дешёвом газе в последнее время строится вся экономическая политика страны, на него сильно завязаны многие экономические процессы, поэтому власти США заинтересованы сегодня не в экспорте газа, а в сохранении высокого уровня его потребления на внутреннем рынке[14, 17].
На гипотетическом «европейском фронте» ситуация ещё более туманна. Для Европы оценки возможных геологических ресурсов сланцевого газа (Shale Gas Resources In-Place) колеблются от 549 трлн. куб. футов (19,4 трлн. куб. м) [30] до 2587 трлн. куб. футов (91,4 трлн. куб. м) [32], а оценка технически извлекаемых ресурсов, чаще всего, лежит в пределах 15 трлн. куб. м [24], хотя Управление энергетической информации США придерживается другой цифры - 639 трлн. куб. футов (22,6 трлн. куб. м) [32].
Основные сланцевые бассейны простираются на территории Северной Германии, Франции, Великобритании, Норвегии, Швеции, Польши, Украины и стран Балтии (рис. 10), а технически извлекаемые ресурсы сланцевого газа, по оценкам того же Управления энергетической информации США, сосредоточены в Польше (187 трлн. куб. футов/ 6,6 трлн. куб. м), Франции (180/6,4), Норвегии (83/2,9), Украины (42/1,5), Швеции (41/1,4), Дании (23/0,8) и Великобритании (20 трлн. куб. футов/0,7 трлн. куб. м) (13) [32].
Рис. 10.Основные сланцевые и газоугольные бассейны Европы
Источник: Golden Rules for a Golden Age of Gas [26].
Исходя из подобных оценок, сланцевый газ, который можно добывать рядом с районами потребления при минимальных затратах на транспортировку, в Европе ищут более 40 компаний, в числе которых Shell, Chevron, Exxon Mobil, Conoco Phillips, OMV, Halliburton и другие гиганты. В Польше, Венгрии, Швеции, Испании, Франции, Англии начался настоящий «газосланцевый бум», который накрыл и Украину [1]. Соответствующим образом прогнозируются и возможные объёмы добычи сланцевого газа, надеясь, что в Европе можно повторить «американскую сланцевую революцию», причём разброс оценок здесь ещё больше, чем в случае с США (рис. 11).
Рис. 11.Прогноз добычи природного газа в Европейском Союзе в зависимости от сценария развития
Источник: Golden Rules for a Golden Age of Gas [26].
Не затрагивая всех аспектов этой проблемы (14), лишь отметим, что в Европе надёжных данных о величине запасов сланцевого газа нет, они здесь ещё не подсчитывались. Есть лишь оценки, которые варьируют в широком диапазоне. Поэтому и добыча сланцевого газа в Европе, как полагает, например, глава британского энергетического регулятора Office of Gas and Electricity Markets господин Алистер Бушанан, не будет существенной ранее 2025 г. По оценкам европейских организаций, объёмы возможной добычи сланцевого газа в Евросоюзе составят к 2030 г. лишь 15 млрд. куб. м в год [51]. По оценкам ВР, опубликованным в январе этого года, суммарная добыча всех видов нетрадиционного газа (сланцевого, метана угольных пластов и др.) составит в Европе к 2030 г. всего порядка 50 млрд. куб. м в год [52].
Поэтому импортный газ ещё долгое время будет играть главную роль в газоснабжении Европы. По оценкам той же ВР, в 2030 г. на него будет приходиться 75% всего европейского газопотребления. И более половины (почти 60%) импортного газа будет поступать по трубопроводам.
Что касается гипотетического «азиатского фронта», то и здесь пока ещё больше проектов, чем реальных достижений. Основным (и крупнейшим в мире) потребителем энергоресурсов, в том числе и природного газа, здесь выступает Китай, энергопотребление которого, по оценкам МЭА, к 2035 г. составит 3835 млн. т н.э. (22,6% мирового), что будет в 1,7 раза больше, чем в США, вдвое больше, чем во всех странах ОЭСР Европы и 4,6 раза – чем в России. И всё это при том, что энергоёмкость китайской экономики за рассматриваемый период снизится более чем в 2,7 раза [31]. И хотя сами китайские специалисты считают, что энергетика Китая в течение всех предстоящих 30-40 лет будет находиться в переходном периоде, что в стране будет осуществляться контроль над потреблением энергии, общий объем энергопотребления в 2020 г. достигнет 4 млрд. т у.т. (в угольном эквиваленте), в 2030 г. – 4,5 млрд. т у.т., в 2050 г. – 5-5,5 млрд. т у.т. [53].
Соответственно, в Китае огромное внимание уделяется национальному производству энергоресурсов, в том числе, и углеводородного сырья из нетрадиционных ресурсов (подробнее см., напр., [53, 54]). В частности, ожидается, что в течение ближайших 10 – 20 лет роль нетрадиционных источников газа существенно возрастёт, и они станут одним из главных факторов увеличения добычи и прироста запасов газа. Уже к 2015 г. добыча газа из нетрадиционных источников может составить 65 млрд. куб. м (45% от общей добычи), к 2020 г. – 230 млрд. куб. м (66%), а к 2030 г. – 380 млрд. куб. м (70%):
Прогноз объёмов добычи природного газа в Китае в 2015 – 2030 гг. (млрд. куб. м)
Высоко оценивают перспективы спроса на газ в Китае и зарубежные специалисты: при всём разбросе существующих оценок они едины в главном – уже на уровне 2030-2035 гг. Китай будет одним из крупнейших потребителей газа в мире, причём значительная часть его перспективной потребности будет покрываться из национальных источников нетрадиционного газа (подробнее см. [54]). В частности, по прогнозам того же МЭА, Китай к 2035 г. выйдет в тройку мировых лидеров по добыче газа, причём станет абсолютным лидером по удельному весу сланцевого газа в общем объёме газодобычи.
Вот такие-то прогнозы и настораживают. Что стоит за ними? Не попытка ли отвлечь внимание от развития импорта газа, в первую очередь, из соседней России?
На подобные мысли наталкивает ситуация со сжиженным газом, крупнейшим импортёром которого МЭА вплоть до 2006 г. считало Северную Америку, и прежде всего – США. Так, согласно WEO – 2004, к 2030 г. прогнозировалось строительство в этом регионе 45 новых терминалов по приёму СПГ, в том числе, 33 – в США. А общий объём импорта СПГ в Северную Америку прогнозировался к 2030 г. на уровне 197 млрд. куб. м [55].
Под такие прогнозы в Катаре и ряде других стран были созданы огромные мощности по производству СПГ, заказаны и построены многие десятки крупнейших танкеров-метановозов. Под них разрабатывался целый ряд проектов по строительству газопроводов в южные районы США из Аляски и Канады.
И мы в России, в основном под этот американский рынок, начали разработку проекта освоения Штокмановского газоконденсатного месторождения в акватории Баренцева моря.
А буквально через три года – в WEO-2009 – признаётся, цитирую, что «неожиданный стремительный рост добычи газа из нетрадиционных источников в Северной Америке, сопровождаемый снижением спроса в период текущего кризиса, по нашим оценкам, внесёт свою лепту в острый переизбыток поставок газа в ближайшие несколько лет»[56]. Представляете, в проекты по производству и транспорту СПГ вложены многие десятки млрд. долларов, а газ оказался не нужным!
Теперь же с таким же напором прогнозируется, что Китай и Индия могут практически полностью закрыть свои потребности в газе за счёт национальной разработки его нетрадиционных ресурсов.
Даётся чёткий сигнал руководству этих стран и бизнесу – инвестиции надо направлять на разработку сланцевого и синтетического газа, метана угольных пластов, а не в проекты по импорту трубопроводного или сжиженного газа.
Ну а если «точность» таких прогнозов повторится? Где тогда будет экономика Китая или Индии?
А что ожидается на других гипотетических «фронтах»?
Под гипнозом подобных прогнозов «ведущих зарубежных специалистов и исследовательских центров» оказались и некоторые российские эксперты и чиновники. И вот уже в Сценарных условиях долгосрочного прогноза социально-экономического развития Российской Федерации до 2030 года, разработанных Минэкономразвития России в апреле 2012 г., констатируется: в варианте Inn (15) – «добыча сланцевого газа в период 2018-2030 гг. может составить порядка 60 млрд. куб. м и метана из угольных пластов, в период 2013-2030 гг. – около 141 млрд. куб. м», в варианте C – «в 2018-2030 гг. возможная добыча сланцевого газа может составить порядка 128 млрд. куб. м, при этом предполагается, что в 2013-2030 гг. и метана из угольных пластов составит порядка 170 млрд. куб. м» [57].
Тем самым авторы Прогноза, по-видимому, лишний раз подтверждают свою приверженность инновациям и всему «передовому», что есть в мире: доля нетрадиционного газа в суммарной добыче газа и у нас составит порядка 22-31%. Что ж, в целом такую приверженность можно только приветствовать. Вот только, один нюанс настораживает: а на какой ресурсной базе намечается подобная добыча сланцевого газа?
Специалистам такая база неизвестна, поскольку ни геологоразведочных, ни поисковых работ для оценки газоносности сланцев в России не производилось. Соответственно, нет не то, что надёжных, но даже оценочных данных ни по границам и составу газоносных сланцевых комплексов, ни оценки газоносности керогена, ни геологических запасов сланцевого газа. Известны лишь несколько сланценосных провинций, прогнозные ресурсы горючих сланцев которых составляют порядка 215 млрд. т. Как отмечается в Государственном докладе «О состоянии и использовании минерально-сырьевых ресурсов Российской Федерации в 2010 году» [58], «В России месторождений природного газа в сланцах не выявлено».
Большие сомнения вызывают и прогнозируемые Минэкономразвития объёмы добычи метана угольных пластов. Хотя, в целом, ресурсная база страны теоретически позволяет прогнозировать подобные объёмы (140-170 млрд. куб. м в год), но в России свыше 80% населения и экономического потенциала сосредоточено в европейских (включая Урал) районах страны, тогда как свыше 80% запасов топливно-энергетических ресурсов приходится на Сибирь и Дальний Восток. В частности, в европейских – энергодефицитных – районах страны сосредоточено менее 8% общероссийских запасов (и ещё меньше – ресурсов) угля с суммарными ресурсами (не запасами!) метана порядка 2-х трлн. куб. м. Поэтому в России освоение ресурсов метана угольных пластов будет иметь хотя и важное, но локальное значение в тех районах, в которых имеется соответствующая ресурсная база, то есть, прежде всего, в Сибири и на Дальнем Востоке, где нет потребителей, способных, в условиях жёсткой межтопливной конкуренции, использовать прогнозируемые Минэкономразвития объёмы угольного метана. (16)
Ну а теперь вернёмся к главному вопросу, ради поиска ответа на который и пришлось рассматривать ситуацию на различных «фронтах»: насколько «сланцевая революция» может повлиять на газовую промышленность России, насколько она угрожает нам?
И сразу же сделаем вывод: России и её газовой отрасли угрожает не «сланцевая революция», а технологическое отставание, невосприимчивость к продуцированию новых технологий последнего поколения. Отставание, которое может снизить конкурентоспособность российской экономики, а также повысить её уязвимость в условиях нарастающего геополитического соперничества. Подобное технологическое отставание, как мы отмечали ещё два года назад [59], сделает невозможным реализацию стратегической цели – достижение уровня экономического и социального развития, соответствующего статусу России как ведущей мировой державы XXI века, занимающей передовые позиции в глобальной экономической конкуренции и надёжно обеспечивающей национальную безопасность и реализацию конституционных прав граждан.
Что же касается собственно сланцевого газа, то ещё раз подчеркнём: нетрадиционные ресурсы – источник газа уже сегодняшнего дня, а не завтрашнего, причём, источник, который может иметь большой потенциал для добычи. Однако реализация этого потенциала сдерживается в России рядом факторов, важнейшим из которых является всё то же отсутствие соответствующих технологий. Поэтому в качестве первоочередных мер по ликвидации отставания в области нетрадиционных ресурсов газа представляется необходимым:
- создание научно-технологического центра освоения нетрадиционных источников энергии;
- определение первоочередных объектов для постановки поисково-разведочных работ на метан угольных пластов, газогидраты (морские и континентальные), сланцевый газ, в зависимости от особенностей того или иного региона России (Европейской части, Западной Сибири, Востока страны);
- проведение специализированных исследований по разработке технологий поиска и добычи нетрадиционных газовых ресурсов.
И, конечно же, необходимо незамедлительное решение и более общих задач, таких как:
• модернизация экспериментальной базы и системы научно-технической информации;
• защита прав на результаты научно-технической деятельности;
• использование потенциала международного сотрудничества для применения лучших мировых достижений и вывода отечественных разработок на более высокий уровень;
• сохранение и развитие кадрового потенциала и научной базы, интеграция науки, образования и инновационной деятельности.
Будущее российской газовой отрасли, конкурентоспособность её продукции на мировом рынке во многом будут зависеть от того, насколько отечественной науке и российским компаниям удастся продвинуться в решении таких задач, как:
• создание новых, более эффективных технологий производства сжиженного природного газа;
• создание новых технологий трубопроводного транспорта газа;
• создание принципиально новых технологий дальнего транспорта природного газа;
• создание отечественных технологий освоения углеводородных ресурсов арктического шельфа;
• создание отечественных технологий освоения ресурсов нетрадиционного газа – газогидратов, метана угольных пластов, сланцевого газа и др.
Наряду с технологиями производственного назначения требуется совершенствование и технологий управления инвестиционными проектами, самого процесса проектирования. Этот процесс у нас чрезвычайно длителен, затратен, сплошь и рядом применяются методы и приёмы прошлого века [59].
Без решения этих задач существует опасность того, что огромные ресурсы нетрадиционного газа России (как, впрочем, и традиционных ресурсов углеводородного сырья!), сосредоточенные в труднодоступных, необжитых регионах Востока и Севера страны, могут оказаться невостребованными рынком именно в силу своей территориальной удалённости от основных регионов – потребителей энергоресурсов.
Всем нам, в том числе и государству, надо понимать, что мы живём в конкурентном глобализирующемся мире, что ближайшие годы и десятилетия в нём будет происходить своеобразное соревнование технологий. И от того, какие из них быстрее выйдут на рынок – новые технологии производства новых энергоресурсов (использование газогидратов, энергии приливов и отливов, температурного градиента океана, того же термояда и др.), или технологии, обеспечивающие эффективный транспорт традиционных энергоресурсов на большие расстояния (природного газа в гидратном состоянии, электроэнергии по криогенному кабелю и др.), будет зависеть судьба основных экспортёров энергоресурсов, в том числе, и России. Как, впрочем, и от того, в чьих руках будут находиться эти технологии. Поэтому их разработка – это будущее России, будущее её энергетической независимости и процветания.
И «сланцевая революция» должна стать для газовой отрасли России, прежде всего, стимулом для снижения издержек в производстве и транспорте газа. Без дешёвого газа – источника энергии и сырья для газохимии – Россия потеряет свои конкурентные преимущества, и никакие заклинания о «необходимости инноваций» нас не спасут. Это должны понимать и топ-менеджеры отраслевых структур, это должно понимать и государство, обеспечивая соответствующим компаниям благоприятный инвестиционный климат и возможность эффективного развития.
В конце концов, надо научиться жить не только по средствам, но и не только днём сегодняшним, руководствуясь сиюминутными интересами. Не гнаться за текущей сверхприбылью, а формировать долгосрочные рынки сбыта, обеспечивая себе «фронт работы» на многие десятилетия вперёд. Понимать, что альтернативы, по сути, нет. Сегодня конкурентом российскому газу становится газ сланцевый, завтра появится газогидратный… России, её газовой отрасли надо идти на опережение этих процессов, воздействовать на них, а не пытаться гасить «в пожарном порядке» неблагоприятные для себя последствия.
Сегодня время для принятия соответствующих «управленческих решений» ещё есть. А вот будет ли завтра? – Не знаю.
Поэтому повторим сказанное два года назад [59]: будущее российского газа, конкурентоспособность его на мировом энергетическом рынке, во многом, будет зависеть от того, насколько российские учёные и специалисты продвинутся в создании технологий, обеспечивающих значительное снижение издержек производства по всей «цепочке» – добыча, подготовка, транспорт и распределение газа, в решении тех задач в технологической сфере, которые были определены выше.
1. Эта канонада заглушает голоса скептиков, нарекших новую энергетическую панацею «сланцевым гриппом» [1].
2. Этот вопрос, на взгляд автора, хорошо изложен в [5, 7, 8, 15, 26].
3. См., напр.,[5, 8, 15, 29].
4. См., напр.,[5, 16, 26].
5. См., напр.. [4, 5, 7, 15-17, 26].
6. Тем, кто проявит интерес к этим проблемам, можно бы порекомендовать, напр.[33-36]. Для «затравки» подкинем фразу из доклада доктора геолого-минералогических наук Б.М. Валяева (ИПНГ РАН) на конференции WGRR-2010: «осадочные бассейны являются не родиной нефти и газа, а лишь местом их скопления».
7. H-H.Rogner. Institute for Integrated Energy Systems, University of Victoria, P.O. Box 3055, Victoria, British Columbia, V8W 3P6, Canada, and International Institute for Applied Systems Analysis, A-2361 Laxenburg, Austria.
8. С. также [4, 19].
9. Оценка по итогам 11 месяцев 2011 г. [22].
10. Mackenzie Gas Project - MGP, Denali Project и др.
Хотя подобные проекты и потребуют огромных инвестиций (многих и многих десятков миллиардов долларов) в создание соответствующей инфраструктуры (заводов
11. СПГ, терминалов по его отгрузке, судов-газовозов и др.).
12. Подробнее о проблемах индустриального и постиндустриального развития см., напр., [48-50].
13. Столичная Финансовая Группа со ссылкой на Федеральный институт геологических наук и природных ресурсов Германии в конце июня 2012 г. сообщила, что объёмы геологических ресурсов сланцевого газа в ФРГ составляют от 7 до 22 трлн. куб. м, из которых технически извлекаемыми признаны до 2,3 трлн. куб. м [46].
14. Как отмечает, например, профессор А.Д.Хайтун, в Европе к положительным факторам относятся заинтересованность властей (снижение зависимости от импорта энергоресурсов) и значительные ресурсы сланцевого газа. Среди отрицательных – юридические, налоговые, экологические ограничения, слабая геологическая изученность запасов, высокая себестоимость добычи, отсутствие собственных технологий добычи, отсутствие самой добычи сланцевого газа [19]. С ним солидарен и Алекс Моррис, старший аналитик по энергетике RaymondJames&Associates: «В Европе разработка сланцевого газа ограничивается отсутствием инфраструктуры (оборудования, специалистов по бурению и т.д.)» [17]. Ещё более категоричен академик П.Ф.Гожик, директор Института геологических наук НАН Украины: «Для европейских стран проблема сланцевого газа - целина и в геологическом, и в технологическом отношении. Увы, не определены перспективные направления поисков месторождений, нет достоверных оценок их ресурсов...» [1].
15. В Сценарных условиях рассматривается два качественно отличных друг от друга сценария социально-экономического развития – консервативный (энерго-сырьевой) и инновационный. Консервативный сценарий (вариант En) характеризуется умеренными (не более 3,6%) долгосрочными темпами роста экономики на основе активной модернизации топливно-энергетического и сырьевого секторов российской экономики при сохранении относительного отставания в гражданских высоко- и среднетехнологичных секторах. Инновационный сценарий (вариант Inn)характеризуется усилением инвестиционнойнаправленности экономического роста и укреплением позиций России в мировой экономике. В рамкахинновационного сценария дополнительно рассмотрено несколько вариантов развития, в том числе три варианта мировых цен на нефть: низкий (вариант А), основной и повышенный (вариант С).
16. Подробнее эта проблема рассмотрена в [59].
Источники и литература
1. Академик о сланцевом газе для Украины. Интервью П. Гожика, академика, директора Института геологических наук НАН Украины корреспонденту «Бульвара Гордона».
2. Высоцкий В.И. Ресурсы сланцевого газа и прогноз их освоения//ИнфоТЭК-2011, №1
3. Гафаров Н.А., Глаголев А.И. Нетрадиционные газовые ресурсы Западной Европы: оценки потенциала и геологоразведка//Газовая промышленность. Спецвыпуск 676/2012
4. Геллер Е., Мельникова С. Другой газ//Журнал "Россия в глобальной политике", № 2 Март/Апрель 2010
5. Зеленцова Ж. Сланцевый газ, мифы и перспективы мировой добычи
6. Коварный сланец // Нефть и капитал, № 01-02 2010
7. Коржубаев А., Хуршудов А. Эхо «сланцевой революции»//Нефть России, №9, 2010
8. Коржубаев А.Г., Филимонова И.В., Эдер Л.В. Сланцевый газ в системе газообеспечения: сырьевая база, условия освоения и прогноз добычи// Газовая промышленность. Спецвыпуск 676/2012
9. КРЫЛОВ Д.ВЕЛИКИЙ СЛАНЦЕВЫЙ ПЕРЕВОРОТ//"THENEWTIMES" (НОВОЕ ВРЕМЯ), 19.04.2010
10. Мадслин Й. На мировом газовом рынке зреет гигантский передел?"BBCRussian.com", Великобритания)
11. Об опыте добычи сланцевого газа американцами.Интервью М. Кормчемкина, главы аналитической компании EastEuropeanGasAnalysis радиостанции TUT.BY
12. ПРАВОСУДОВ С. СЛАНЦЕВЫЙ ПУЗЫРЬ//РОССИЙСКАЯ БИЗНЕС-ГАЗЕТА, 13.04.2010
13. Салихов М. Великая сланцевая революция
14. Симонов К. В коммерческом масштабе добыча сланцевого газа ни в Европе, ни в Китае невозможна
15. Сланцевый газ: запасы и добыча
16. Сланцевый газ. Конец энергетической сверхдержавы или очередной мыльный пузырь? Часть I.
17. Сланцевая революция: комментарии экспертов из России, СНГ, Европы, США. Центр энергетической экспертизы.
18. Сланцевой революции не получится
19. Хайтун А.Д. Сланцевой революции пока не произошло
20. Хафизов Л. Что такое сланцевый газ и как он изменит газовый рынок?
21. Якуцени В.П., Петрова Ю.Э., Суханов А.А. Нетрадиционные ресурсы углеводородов - резерв для восполнения базы нефти и газа России//Нефтегазовая геология. Теория и практика: электр. науч. журн. - 2009, Т.4 - №1
22. Angelina LaRose. The EIA’s Long-Term Outlook for U.S. Natural Gas Markets, AEO2012 Early Release Overview. NARUC Winter Meeting, February 5, 2012, Washington, DC
23. Annual Energy Outlook 2012. With Projections to2035. June 2012. U.S. Energy Information Administration. Office ofIntegrated and International Energy Analysis. U.S. Department of Energy, Washington, DC 20585
24. Central and Eastern European Shale Gas Outlook.KPMG Global Energy Institute. 2012 KPMG International Cooperative
25. EU energy trends to 2030 — UPDATE 2009. EUROPEAN COMMISSION, Directorate-General for Energy in collaboration with Climate Action DG and Mobility and Transport DG.European Union, 2010.
26. Golden Rules for a Golden Age of Gas.World Energy Outlook.Special Report on Unconventional Gas. OECD/IEA, 2012
27. International Energy Outlook 2011.US Energy Information Administration.Sep. 2011, 301 p.
28. Review of Emerging Resources: U.S. Shale Gas and Shale Oil Plays. July 2011. US EIA, 2011
29. Richard Newell. Shale Gas and the Outlook for U.S. Natural Gas Markets and Global Gas Resources.OECD,June21,2011|Paris,France
30. Shale gas central and eastern Europe: Section 1-4.
31. World Energy Outlook 2011. OECD/IEA, 2011
32. World Shale Gas Resources: An Initial Assessment of 14 Regions Outside the United States = Release date: April 5, 2011
33. Валяев Б.М. Природа и особенности пространственного распространения нетрадиционных ресурсов углеводородов и их скоплений// Газовая промышленность. Спецвыпуск 676/2012
34. Генезис нефти и газа. - М.: ГЕОС, 2003
35. Раабен В.Ф. Основные типы нефтегазоносных территорий мира. - М.: Недра, 1986
36. Якушев В.С., Перлова Е.В., Истомин В.А. и др. Ресурсы и перспективы освоения нетрадиционных источников газа в России. - М.: ИРЦ Газпром, 2007
37. Высоцкий В.И., Дмитриевский А.Н. Мировые ресурсы нефти и газа и их освоение//Российский химический журнал, 2008, №6
38. Ананенков А.Г.Тенденции развития сырьевой базы газовой промышленности мира// Доклад. II Международная научно-практическая конференция «Мировые ресурсы и запасы газа, и перспективы технологии их освоения» (WGRR-2010). Москва, 28.10.2010
39. Якушев В.С. О конкурентоспособности нетрадиционных источников углеводородов на региональных рынках// Газовая промышленность. Спецвыпуск 676/2012
40. Люгай Д.В., Якушев В.С., Перлова Е.В. Экспертная оценка ООО «Газпром ВНИИГАЗ» ресурсов нетрадиционных источников углеводородного сырья и перспектив их добычи// Доклад. II Международная научно-практическая конференция «Мировые ресурсы и запасы газа, и перспективы технологии их освоения» (WGRR-2010). Москва, 28.10.2010
41. Мастепанов А.М. Мировая энергетика – новые вызовы.
42. В. Язев. Сланцевый газ есть везде/Интервью газете ВЗГЛЯД. 29 апреля 2010 –
43. Rogner H.H. An assessment of world hydrocarbon resources. - IISA, WP-96-26. - Austria: Laxenburg, 1996. May; Annual Review of Energy and the Environment, 22 (1997), р. 217–262.
44. Информационное сообщение о семинаре «Революция сланцевого газа: риски и возможности для России», состоявшемся 2 декабря 2010 г. в рамках Форума Нефтегазовый диалог» ИМЭМО РАН
45. Annual Energy Outlook 2011.With Projections to 2035. April 2011. U.S. Energy Information Administration.Office of Integrated and International Energy Analysis. U.S. Department of Energy, Washington, DC 20585
46. Немецкий сланцевый газ: миф или реальность?
47. http://www.denalipipeline.com
48. Глобальная энергетика и устойчивое развитие (Белая книга). М., Изд. МЦУЭР, 2009
49. Тренды и сценарии развития мировой энергетики в первой половине XXI века. М.: ИД «ЭНЕРГИЯ», 2011
50. Мировая энергетика – 2050 (Белая книга). М., ИД «ЭНЕРГИЯ», 2011
51. Сланцевый газ не станет весомой частью энергоресурсов Европы до 2025 г. - британский регулятор.
52. BP Energy Outlook 2030.London, January 2012
53. Мастепанов А.,Ковтун В. Китай формирует газовую промышленность XXI века// Нефтегазовая вертикаль, №6, 2012
54. Мастепанов А.М., Ковтун В.В. Метан угольных пластов в газовом балансе КНР: состояние и перспективы// Газовая промышленность. Спецвыпуск. 672/2012
55. World Energy Outlook 2004. OECD/IEA, 2004
56. World Energy Outlook 2009. OECD/IEA, 2009
57. Сценарные условия долгосрочного прогноза социально-экономического развития Российской Федерации до 2030 года. Минэкономразвития России, Москва, апрель, 2012
58. Государственный доклад «О состоянии и использовании минерально-сырьевых ресурсов Российской Федерации в 2010 году». Министерство природных ресурсов и экологии Российской Федерации. Москва, 2011
59. Ананенков А.Г., Мастепанов А.М.Газовая промышленность России на рубеже ХХ и ХХI веков: некоторые итоги и перспективы М., ООО «Газойл пресс», 2010
http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=1046#top
С лёгкой руки американцев, «сланцевая революция» (или «сланцевая лихорадка»?) в считанные годы охватила весь мир. Ещё буквально 5-6 лет назад о сланцевом газе как коммерческом источнике энергии знали лишь «узкие» специалисты, а сейчас о нём идут бурные дискуссии на различных конференциях, форумах и симпозиумах. Тысячи и тысячи людей – представителей самых различных сфер, заинтересованно обсуждают вопрос: «Сланцевый газ – миф или реальность?». Сланцевый газ всё больше и больше становится предметом широкого и пристального внимания политиков и общественности, ему посвящены солидные научные работы и многочисленные комментарии на страницах печатных и в электронных СМИ [см., напр., 1-32].
Одновременно СМИ европейских стран запестрели заголовками: «Сланцевый газ – убийца акул «Газпрома», «Конец трубной власти бело-сине-красных» и т. п. (1); а в деловых, общественных и, особенно, в политических кругах широкое распространение получили мнения (домыслы, лозунги, мифы, тезисы – как хотите), что «сланцевая революция» является мощным средством борьбы с монополизмом Газпрома, причём сразу на нескольких «фронтах» (американском, европейском, азиатском…).
На «американском фронте» (рынке газа Северной Америки) сланцевый газ не только почти полностью закрыл внутренние потребности в газе, заставив Газпром отказаться (по крайней мере, временно) от реализации Штокмановского проекта, но и создаёт условия для масштабного экспорта сжиженного сланцевого газа (ССГ), в первую очередь – на европейский рынок.
Тем самым будет оказано решительное давление на Газпром и на «европейском фронте», где, вдобавок к американскому ССГ, начнётся своя добыча сланцевого газа, активными лоббистами которой являются представители деловых и политических кругов тех же США. Они всячески пытаются убедить европейские правительства, что запасов нетрадиционного газа в Европе не намного меньше, чем в США, следовательно – добыча будет экономически выгодна. Кроме того, добыча сланцевого газа в Европе позволит ей если не полностью избавиться от российской газовой зависимости, то, во всяком случае, избавиться от ценового диктата Газпрома, вынудить его существенно снизить цену на экспортируемый природный газ.
А развёртывание масштабной добычи сланцевого газа в Китае нанесёт поражение Газпрому и на «азиатском фронте».
Что стоит за подобными рассуждениями и предположениями? Насколько они справедливы? И что вообще несёт «сланцевая революция» России?
Давайте попробуем объективно разобраться в этих вопросах.
При этом отмеченная выше широкая освещённость проблемы делает, на наш взгляд, излишним подробное рассмотрение в данной статье целого ряда вопросов, связанных со сланцевым газом, особенно таких, как «что такое сланцевый газ» (2) , история его разработки (3), применяемые технологии (4), воздействие на окружающую среду и даже стоимость добычи (см. рис. 1).
Рис. 1.Оценка производственных издержек при добыче традиционного и нетрадиционного газа
Источник: Central and Eastern European Shale Gas Outlook. [24].
Не будем касаться и таких сугубо научных проблем, как генезис, закономерности, условия и факторы формирования и размещения неконвенционных (нетрадиционных) ресурсов углеводородов(6) и др.
Отметим лишь тезисно два положения, необходимых для лучшего понимания тех вопросов, в которых мы собрались разобраться.
Первое – место сланцевого газа среди других ресурсов углеводородов. Во второй половине ХХ века по мере развития нефтегазовой отрасли выявлялось всё больше случаев нахождения и распространения залежей и месторождений нефти, газа и газового конденсата в сложных, необычных (нетрадиционных) условиях. К концу ХХ века углеводородные ресурсы целого ряда разновидностей нетрадиционных скоплений (таких, как газогидраты и тяжёлые нефти, сланцевые газ и нефть, водорастворённые газы, газы плотных резервуаров) намного превысили ресурсы их традиционных аналогов [33], а начало XXI века ознаменовалось переходом к их широкому использованию [37]. И хотя достоверные данные о величине ресурсов нетрадиционного углеводородного сырья отсутствуют, даже их оценка впечатляет (рис. 2-4).
Рис. 2.Геологические ресурсы углеводородов
Источник: Якуцени В.П., Петрова Ю.Э., Суханов А.А. [21].
Рис. 3.Основные виды (формы нахождения) источников газа в земной коре и перспективы их освоения
Источник: Ананенков А.Г. [38].
Рис. 4.Мировые ресурсы газа нетрадиционных источников (по оценкам ООО «Газпром ВНИИГАЗ)
Источник: по данным [39, 40]
Более того, само их наличие в таких масштабах наводит на мысль, что энергетический голод человечеству не грозит даже при современном уровне развития науки, техники и технологий. И хотя динамика доступной ресурсной базы не имеет ярко выраженной нарастающей тенденции (эта тенденция скорее имеет циклический характер – периоды подъёма чередуются с периодами спада), однако, в долгосрочном плане она, однозначно, растущая. Другое дело, что себестоимость освоения новых ресурсов является, как правило, постоянно растущей величиной. Поэтому в обозримой перспективе основной проблемой развития мировой энергетики будет не нехватка энергетических ресурсов как таковых, а возможность обеспечить требуемые объёмы производства топлива и энергии необходимыми инвестиционными ресурсами на таких условиях, чтобы стоимостные показатели оставались приемлемыми для потребителей и привлекательными для производителей энергоносителей [41].
Второе – ресурсы сланцевого газа. О том, что в широко распространённых по всему миру сланцевых породах содержится газ, известно давно. По оценкам специалистов, залежи сланцевого газа в недрах земли огромны. Как образно заметил В.А. Язев, «сланцевый газ есть везде – где-то больше, где-то меньше», поскольку он присутствует во многих осадочных породах [42]. Однако достоверных данных о его геологических ресурсах и разведанных запасах в мире не существует, а соответствующие приводимые цифры достаточно условны, поскольку геологоразведочные и поисковые работы на сланец как источник природного газа практически нигде, кроме США и Канады, не проводились. Поэтому все публикации и рассуждения на эту тему носят лишь оценочный характер, причём большинство подобных работ (говорится об этом прямо, или нет) базируются на исследовании Ханса-Хольгера Рогнера «Оценка мировых ресурсов углеводородов» (Hans-Holger Rogner «An Assessment of World Hydrocarbon Resources» [43]), выполненном в 1996-1997 гг. В этой работе дана оценка ёмкости газоносных пластов, коллекторов для нетрадиционного газа (unconventional gas reservoirs) и оценка ресурсов газа не только по его видам, но и по регионам. Причём, сам Х-Х. Рогнер специально подчеркнул, что приводимые им данные (411 Gtoe или 456 трлн. куб. м) о сланцевом газе (Gas from fractured shales) весьма приблизительны, гипотетические и умозрительные, называя их «speculative», и настойчиво подчёркивая, что тема крайне плохо изучена, особенно в плане регионального распределения.
Как убедительно показала С.И. Мельникова, эксперт Центра изучения мировых энергетических рынков ИНЭИ РАН, в ходе семинара «Революция сланцевого газа: риски и возможности для России», который прошёл 2 декабря 2010 г. в рамках Форума «Нефтегазовый диалог» ИМЭМО РАН, именно эти данные лежат в основе большинства работ по сланцевому газу [44] (рис. 5-7).
Рис. 5.Первоисточник данных о мировых ресурсах сланцевого газа
Источник: Мельникова С.И. [44].
Рис. 6.Трансформации данных о мировых ресурсах сланцевого газа
Источник: Мельникова С.И. [44].
Рис. 7.Трансформации данных о мировых ресурсах сланцевого газа - 2
Источник: Мельникова С.И. [44].
«Много лет эти данные не использовались, но вдруг началось их победное шествие по миру» – отметила она. Так, Международное энергетическое агентство (МЭА – International Energy Agency–IEA) в своём обзоре World Energy Outlook-2009 приводит те же самые данные, но уже назвав их «gas resources in place», тогда как «сам Х-Х. Рогнер говорил о «gas in place», то есть, о самой низшей, самой неопределённой степени оценки газовых ресурсов по американской классификации, безо всякой оценки возможности и целесообразности их извлечения. Грань тонкая, на первый взгляд, все корректно, однако, «резервуары» уже превратились в «ресурсы». А с учётом того, что ежегодный отчёт МЭА – один из наиболее цитируемых источников, то данные о наличии в мире потенциальных запасов сланцевого газа, приведенные агентством с оговоркой о крайней степени неопределённости такой оценки, в дальнейшем начали цитироваться уже без этой самой оговорки. Таким образом, общественность оказалась под гипнозом огромных «запасов» сланцевого газа в мире, хотя за этими оценками пока нет никаких серьёзных подтверждающих исследований» - подчеркнула С.И. Мельникова (8). Даже летом 2010 г., когда уже начали появляться некие сомнения в масштабах «сланцевой революции», Международный газовый союз без колебаний приводит все те же данные. Если же говорить о подтверждённых запасах (proven reserves, 1P), каковых в мире насчитывается 182 трлн. куб. м, то, по данным МЭА со ссылкой на Cedigaz, нетрадиционные запасы составляют в них лишь 4%, что эквивалентно 7трлн. куб.м [44].
Таким образом, геологическая изученность сланцевого газа была и остаётся крайне низкой, детальная оценка ресурсов (объем которых определяют на основе геологических предпосылок и теоретических построений) и, тем более, запасов (подсчитываемых по результатам геологических и геофизических исследований) нетрадиционных углеводородов за пределами Северной Америки до сих пор отсутствует. Как следствие, в имеющихся оценках ресурсов и запасов нетрадиционного газа присутствует большая неопределённость. Для того чтобы более или менее точно говорить о мировых извлекаемых запасах, необходимо время и значительные инвестиции в геологоразведку.
Исходя из выше сделанного вывода, перейдём к анализу того, насколько «сланцевая революция» может повлиять на газовую промышленность России и стать средством борьбы с монополизмом Газпрома.
Начнём с гипотетического «американского фронта» и с его основы – ресурсной базы «сланцевой революции». И первое, что бросается в глаза, это то, что даже в самих США, где геологическая изученность сланцевых залежей наиболее высока, данные о технически извлекаемых ресурсах сланцевого газа достаточно условны и варьируются в широком диапазоне. Так, в 2009 г. Комитетом по разработке газовых месторождений (Potential Gas Committee, входящим в состав Potential Gas Agency of the Colorado School of Mines) выпущен комплексный отчёт об объёмах газовых ресурсов в сланцевых залежах США. По оценке Комитета, технически извлекаемые ресурсы сланцевого газа в стране составляли 495 трлн. куб. футов (17,4 трлн. куб. м) [44]. Согласно исследованию “World Shale Gas Resources: An Initial Assessment,” выполненномуAdvanced Resources International (ARI) для Управления энергетической информации США (U.S. Energy Information Administration – EIA) и опубликованному в апреле 2011 г., технически извлекаемые ресурсы сланцевого газа в США оценивались уже в 850 трлн. куб. футов (30 трлн. куб. м) [32], а в Annual Energy Outlook 2011, опубликованном тем же Управлением в том же месяце – в 750 трлн. куб. футов (26,5 трлн. куб. м) [45 – по состоянию на 1.1.2009 г.].
В том же 2011 г. многие газосланцевые компании и члены правительства США начали признавать, что объявленные ранее ресурсы сланцевого газа завышены и не так оптимистичны. И уже через год, в Annual Energy Outlook 2012, по данным на 1.1.2010 г., их официальная оценка составила только 481,8 трлн. куб. футов (17 трлн. куб. м) [23]. Причём, причина подобного снижения – с 750 до 482 трлн. куб. футов – достаточно банальна: бурением не подтверждены ранее сделанные оценки по крупнейшему сланцевому бассейну Marcellus. По данным на 1.1.2009 г., технически извлекаемые ресурсы сланцевого газа оценивались здесь в 410374 млрд. куб. футов (около 14,5 трлн. куб. м) [45], а уже через год, после начала масштабного бурения, по данным на 1.1.2010 г., их оценка составила только 140541млрд. куб. футов (около 5 трлн. куб. м), то есть, была снижена в 2,9 раза [23].
Подобный пример лишний раз свидетельствует, что каждый сланцевый бассейн, каждое сланцевое месторождение имеет совершенно уникальные геологические особенности, а отсюда – свои характеристики эксплуатации, свои проблемы добычи.
Что касается категории доказанных запасов, то есть, тех запасов, которые могут быть вовлечены в разработку уже сегодня, можно сказать, что они для сланцевого газа не превышают 13% от общих доказанных запасов газа США или 0,93 трлн. куб. м [44].
В целом же, динамика неподтверждённых (возможных, вероятных) технически извлекаемых (Unproved technically recoverable resource) ресурсов сланцевого газа в США, согласно официальным данным Annual Energy Outlook, такова (трлн. куб. футов)[23]:
Естественно, что прогнозы добычи сланцевого газа, построенные на подобной основе, достаточно ненадёжны и показывают скорее направление (тренд) развития, чем его количественные характеристики (см., напр., рис.8).
Рис. 8.Прогноз объёмов и структуры добычи природного газа в США
Источник: Annual Energy Outlook 2012 [23].
Тем не менее, факт остаётся фактом: сланцевый газ в США – не миф, а реальность, к 2011 г. его добыча выросла до 141,6 млрд. куб. м (до 23% всей добычи газа в стране)[23], а в целом за 2000-е годы – в 17 раз (9).
По последнему прогнозу (AEO2012), к 2016 г. США превратятся в экспортёра сжиженного природного газа (СПГ), а после 2025 г. будут экспортировать и трубопроводный газ. И уже в 2021 г. США могут стать нетто-экспортёром природного газа. Но вот какой газ США будут экспортировать и куда – здесь пока больше вопросов, чем ответов.
Специалистам известно, хотя в СМИ об этом практически не говорится, что «сланцевая революция» «похоронила» целый ряд проектов крупнейших компаний(BP, Conoco Phillips, Exxon Mobil, Trans Canada)по строительству газопроводов в южные районы США из Аляски и Канады (10) (см., напр., рис.9), а соответствующие объёмы аляскинского и канадского газа оказались невостребованными. Вот эти объёмы газа и могут в ближайшее время (в 2017-2020 гг.) пойти на экспорт в сжиженном виде, но, конечно же, не в Европу, а в страны АТР, где цены на газ в разы более высокие, чем в США.
Рис. 9.Проект строительства газопровода из Аляски в Канаду с последующим подсоединением к существующей системе экспортных газопроводов в США
Источник: [47].
Что же касается экспорта собственно ССГ, то, хотя подобные планы и озвучены, его перспективы достаточно проблематичны. Да, безусловно, производители сланцевого газа в подобных проектах могут быть заинтересованы, поскольку выйдут на рынки дорогого газа (свой рынок они же и обвалили) (11). Но самим США нужен дешёвый газ для новой индустриализации, поскольку отказ от промышленного производства завёл страну в тупик (12). Однако, как справедливо отмечает К. Симонов [14], «как только американский сланцевый газ начнёт покидать территорию США, тут же цены на него на внутреннем рынке поползут вверх», а на дешёвом газе в последнее время строится вся экономическая политика страны, на него сильно завязаны многие экономические процессы, поэтому власти США заинтересованы сегодня не в экспорте газа, а в сохранении высокого уровня его потребления на внутреннем рынке[14, 17].
На гипотетическом «европейском фронте» ситуация ещё более туманна. Для Европы оценки возможных геологических ресурсов сланцевого газа (Shale Gas Resources In-Place) колеблются от 549 трлн. куб. футов (19,4 трлн. куб. м) [30] до 2587 трлн. куб. футов (91,4 трлн. куб. м) [32], а оценка технически извлекаемых ресурсов, чаще всего, лежит в пределах 15 трлн. куб. м [24], хотя Управление энергетической информации США придерживается другой цифры - 639 трлн. куб. футов (22,6 трлн. куб. м) [32].
Основные сланцевые бассейны простираются на территории Северной Германии, Франции, Великобритании, Норвегии, Швеции, Польши, Украины и стран Балтии (рис. 10), а технически извлекаемые ресурсы сланцевого газа, по оценкам того же Управления энергетической информации США, сосредоточены в Польше (187 трлн. куб. футов/ 6,6 трлн. куб. м), Франции (180/6,4), Норвегии (83/2,9), Украины (42/1,5), Швеции (41/1,4), Дании (23/0,8) и Великобритании (20 трлн. куб. футов/0,7 трлн. куб. м) (13) [32].
Рис. 10.Основные сланцевые и газоугольные бассейны Европы
Источник: Golden Rules for a Golden Age of Gas [26].
Исходя из подобных оценок, сланцевый газ, который можно добывать рядом с районами потребления при минимальных затратах на транспортировку, в Европе ищут более 40 компаний, в числе которых Shell, Chevron, Exxon Mobil, Conoco Phillips, OMV, Halliburton и другие гиганты. В Польше, Венгрии, Швеции, Испании, Франции, Англии начался настоящий «газосланцевый бум», который накрыл и Украину [1]. Соответствующим образом прогнозируются и возможные объёмы добычи сланцевого газа, надеясь, что в Европе можно повторить «американскую сланцевую революцию», причём разброс оценок здесь ещё больше, чем в случае с США (рис. 11).
Рис. 11.Прогноз добычи природного газа в Европейском Союзе в зависимости от сценария развития
Источник: Golden Rules for a Golden Age of Gas [26].
Не затрагивая всех аспектов этой проблемы (14), лишь отметим, что в Европе надёжных данных о величине запасов сланцевого газа нет, они здесь ещё не подсчитывались. Есть лишь оценки, которые варьируют в широком диапазоне. Поэтому и добыча сланцевого газа в Европе, как полагает, например, глава британского энергетического регулятора Office of Gas and Electricity Markets господин Алистер Бушанан, не будет существенной ранее 2025 г. По оценкам европейских организаций, объёмы возможной добычи сланцевого газа в Евросоюзе составят к 2030 г. лишь 15 млрд. куб. м в год [51]. По оценкам ВР, опубликованным в январе этого года, суммарная добыча всех видов нетрадиционного газа (сланцевого, метана угольных пластов и др.) составит в Европе к 2030 г. всего порядка 50 млрд. куб. м в год [52].
Поэтому импортный газ ещё долгое время будет играть главную роль в газоснабжении Европы. По оценкам той же ВР, в 2030 г. на него будет приходиться 75% всего европейского газопотребления. И более половины (почти 60%) импортного газа будет поступать по трубопроводам.
Что касается гипотетического «азиатского фронта», то и здесь пока ещё больше проектов, чем реальных достижений. Основным (и крупнейшим в мире) потребителем энергоресурсов, в том числе и природного газа, здесь выступает Китай, энергопотребление которого, по оценкам МЭА, к 2035 г. составит 3835 млн. т н.э. (22,6% мирового), что будет в 1,7 раза больше, чем в США, вдвое больше, чем во всех странах ОЭСР Европы и 4,6 раза – чем в России. И всё это при том, что энергоёмкость китайской экономики за рассматриваемый период снизится более чем в 2,7 раза [31]. И хотя сами китайские специалисты считают, что энергетика Китая в течение всех предстоящих 30-40 лет будет находиться в переходном периоде, что в стране будет осуществляться контроль над потреблением энергии, общий объем энергопотребления в 2020 г. достигнет 4 млрд. т у.т. (в угольном эквиваленте), в 2030 г. – 4,5 млрд. т у.т., в 2050 г. – 5-5,5 млрд. т у.т. [53].
Соответственно, в Китае огромное внимание уделяется национальному производству энергоресурсов, в том числе, и углеводородного сырья из нетрадиционных ресурсов (подробнее см., напр., [53, 54]). В частности, ожидается, что в течение ближайших 10 – 20 лет роль нетрадиционных источников газа существенно возрастёт, и они станут одним из главных факторов увеличения добычи и прироста запасов газа. Уже к 2015 г. добыча газа из нетрадиционных источников может составить 65 млрд. куб. м (45% от общей добычи), к 2020 г. – 230 млрд. куб. м (66%), а к 2030 г. – 380 млрд. куб. м (70%):
Прогноз объёмов добычи природного газа в Китае в 2015 – 2030 гг. (млрд. куб. м)
Высоко оценивают перспективы спроса на газ в Китае и зарубежные специалисты: при всём разбросе существующих оценок они едины в главном – уже на уровне 2030-2035 гг. Китай будет одним из крупнейших потребителей газа в мире, причём значительная часть его перспективной потребности будет покрываться из национальных источников нетрадиционного газа (подробнее см. [54]). В частности, по прогнозам того же МЭА, Китай к 2035 г. выйдет в тройку мировых лидеров по добыче газа, причём станет абсолютным лидером по удельному весу сланцевого газа в общем объёме газодобычи.
Вот такие-то прогнозы и настораживают. Что стоит за ними? Не попытка ли отвлечь внимание от развития импорта газа, в первую очередь, из соседней России?
На подобные мысли наталкивает ситуация со сжиженным газом, крупнейшим импортёром которого МЭА вплоть до 2006 г. считало Северную Америку, и прежде всего – США. Так, согласно WEO – 2004, к 2030 г. прогнозировалось строительство в этом регионе 45 новых терминалов по приёму СПГ, в том числе, 33 – в США. А общий объём импорта СПГ в Северную Америку прогнозировался к 2030 г. на уровне 197 млрд. куб. м [55].
Под такие прогнозы в Катаре и ряде других стран были созданы огромные мощности по производству СПГ, заказаны и построены многие десятки крупнейших танкеров-метановозов. Под них разрабатывался целый ряд проектов по строительству газопроводов в южные районы США из Аляски и Канады.
И мы в России, в основном под этот американский рынок, начали разработку проекта освоения Штокмановского газоконденсатного месторождения в акватории Баренцева моря.
А буквально через три года – в WEO-2009 – признаётся, цитирую, что «неожиданный стремительный рост добычи газа из нетрадиционных источников в Северной Америке, сопровождаемый снижением спроса в период текущего кризиса, по нашим оценкам, внесёт свою лепту в острый переизбыток поставок газа в ближайшие несколько лет»[56]. Представляете, в проекты по производству и транспорту СПГ вложены многие десятки млрд. долларов, а газ оказался не нужным!
Теперь же с таким же напором прогнозируется, что Китай и Индия могут практически полностью закрыть свои потребности в газе за счёт национальной разработки его нетрадиционных ресурсов.
Даётся чёткий сигнал руководству этих стран и бизнесу – инвестиции надо направлять на разработку сланцевого и синтетического газа, метана угольных пластов, а не в проекты по импорту трубопроводного или сжиженного газа.
Ну а если «точность» таких прогнозов повторится? Где тогда будет экономика Китая или Индии?
А что ожидается на других гипотетических «фронтах»?
Под гипнозом подобных прогнозов «ведущих зарубежных специалистов и исследовательских центров» оказались и некоторые российские эксперты и чиновники. И вот уже в Сценарных условиях долгосрочного прогноза социально-экономического развития Российской Федерации до 2030 года, разработанных Минэкономразвития России в апреле 2012 г., констатируется: в варианте Inn (15) – «добыча сланцевого газа в период 2018-2030 гг. может составить порядка 60 млрд. куб. м и метана из угольных пластов, в период 2013-2030 гг. – около 141 млрд. куб. м», в варианте C – «в 2018-2030 гг. возможная добыча сланцевого газа может составить порядка 128 млрд. куб. м, при этом предполагается, что в 2013-2030 гг. и метана из угольных пластов составит порядка 170 млрд. куб. м» [57].
Тем самым авторы Прогноза, по-видимому, лишний раз подтверждают свою приверженность инновациям и всему «передовому», что есть в мире: доля нетрадиционного газа в суммарной добыче газа и у нас составит порядка 22-31%. Что ж, в целом такую приверженность можно только приветствовать. Вот только, один нюанс настораживает: а на какой ресурсной базе намечается подобная добыча сланцевого газа?
Специалистам такая база неизвестна, поскольку ни геологоразведочных, ни поисковых работ для оценки газоносности сланцев в России не производилось. Соответственно, нет не то, что надёжных, но даже оценочных данных ни по границам и составу газоносных сланцевых комплексов, ни оценки газоносности керогена, ни геологических запасов сланцевого газа. Известны лишь несколько сланценосных провинций, прогнозные ресурсы горючих сланцев которых составляют порядка 215 млрд. т. Как отмечается в Государственном докладе «О состоянии и использовании минерально-сырьевых ресурсов Российской Федерации в 2010 году» [58], «В России месторождений природного газа в сланцах не выявлено».
Большие сомнения вызывают и прогнозируемые Минэкономразвития объёмы добычи метана угольных пластов. Хотя, в целом, ресурсная база страны теоретически позволяет прогнозировать подобные объёмы (140-170 млрд. куб. м в год), но в России свыше 80% населения и экономического потенциала сосредоточено в европейских (включая Урал) районах страны, тогда как свыше 80% запасов топливно-энергетических ресурсов приходится на Сибирь и Дальний Восток. В частности, в европейских – энергодефицитных – районах страны сосредоточено менее 8% общероссийских запасов (и ещё меньше – ресурсов) угля с суммарными ресурсами (не запасами!) метана порядка 2-х трлн. куб. м. Поэтому в России освоение ресурсов метана угольных пластов будет иметь хотя и важное, но локальное значение в тех районах, в которых имеется соответствующая ресурсная база, то есть, прежде всего, в Сибири и на Дальнем Востоке, где нет потребителей, способных, в условиях жёсткой межтопливной конкуренции, использовать прогнозируемые Минэкономразвития объёмы угольного метана. (16)
Ну а теперь вернёмся к главному вопросу, ради поиска ответа на который и пришлось рассматривать ситуацию на различных «фронтах»: насколько «сланцевая революция» может повлиять на газовую промышленность России, насколько она угрожает нам?
И сразу же сделаем вывод: России и её газовой отрасли угрожает не «сланцевая революция», а технологическое отставание, невосприимчивость к продуцированию новых технологий последнего поколения. Отставание, которое может снизить конкурентоспособность российской экономики, а также повысить её уязвимость в условиях нарастающего геополитического соперничества. Подобное технологическое отставание, как мы отмечали ещё два года назад [59], сделает невозможным реализацию стратегической цели – достижение уровня экономического и социального развития, соответствующего статусу России как ведущей мировой державы XXI века, занимающей передовые позиции в глобальной экономической конкуренции и надёжно обеспечивающей национальную безопасность и реализацию конституционных прав граждан.
Что же касается собственно сланцевого газа, то ещё раз подчеркнём: нетрадиционные ресурсы – источник газа уже сегодняшнего дня, а не завтрашнего, причём, источник, который может иметь большой потенциал для добычи. Однако реализация этого потенциала сдерживается в России рядом факторов, важнейшим из которых является всё то же отсутствие соответствующих технологий. Поэтому в качестве первоочередных мер по ликвидации отставания в области нетрадиционных ресурсов газа представляется необходимым:
- создание научно-технологического центра освоения нетрадиционных источников энергии;
- определение первоочередных объектов для постановки поисково-разведочных работ на метан угольных пластов, газогидраты (морские и континентальные), сланцевый газ, в зависимости от особенностей того или иного региона России (Европейской части, Западной Сибири, Востока страны);
- проведение специализированных исследований по разработке технологий поиска и добычи нетрадиционных газовых ресурсов.
И, конечно же, необходимо незамедлительное решение и более общих задач, таких как:
• модернизация экспериментальной базы и системы научно-технической информации;
• защита прав на результаты научно-технической деятельности;
• использование потенциала международного сотрудничества для применения лучших мировых достижений и вывода отечественных разработок на более высокий уровень;
• сохранение и развитие кадрового потенциала и научной базы, интеграция науки, образования и инновационной деятельности.
Будущее российской газовой отрасли, конкурентоспособность её продукции на мировом рынке во многом будут зависеть от того, насколько отечественной науке и российским компаниям удастся продвинуться в решении таких задач, как:
• создание новых, более эффективных технологий производства сжиженного природного газа;
• создание новых технологий трубопроводного транспорта газа;
• создание принципиально новых технологий дальнего транспорта природного газа;
• создание отечественных технологий освоения углеводородных ресурсов арктического шельфа;
• создание отечественных технологий освоения ресурсов нетрадиционного газа – газогидратов, метана угольных пластов, сланцевого газа и др.
Наряду с технологиями производственного назначения требуется совершенствование и технологий управления инвестиционными проектами, самого процесса проектирования. Этот процесс у нас чрезвычайно длителен, затратен, сплошь и рядом применяются методы и приёмы прошлого века [59].
Без решения этих задач существует опасность того, что огромные ресурсы нетрадиционного газа России (как, впрочем, и традиционных ресурсов углеводородного сырья!), сосредоточенные в труднодоступных, необжитых регионах Востока и Севера страны, могут оказаться невостребованными рынком именно в силу своей территориальной удалённости от основных регионов – потребителей энергоресурсов.
Всем нам, в том числе и государству, надо понимать, что мы живём в конкурентном глобализирующемся мире, что ближайшие годы и десятилетия в нём будет происходить своеобразное соревнование технологий. И от того, какие из них быстрее выйдут на рынок – новые технологии производства новых энергоресурсов (использование газогидратов, энергии приливов и отливов, температурного градиента океана, того же термояда и др.), или технологии, обеспечивающие эффективный транспорт традиционных энергоресурсов на большие расстояния (природного газа в гидратном состоянии, электроэнергии по криогенному кабелю и др.), будет зависеть судьба основных экспортёров энергоресурсов, в том числе, и России. Как, впрочем, и от того, в чьих руках будут находиться эти технологии. Поэтому их разработка – это будущее России, будущее её энергетической независимости и процветания.
И «сланцевая революция» должна стать для газовой отрасли России, прежде всего, стимулом для снижения издержек в производстве и транспорте газа. Без дешёвого газа – источника энергии и сырья для газохимии – Россия потеряет свои конкурентные преимущества, и никакие заклинания о «необходимости инноваций» нас не спасут. Это должны понимать и топ-менеджеры отраслевых структур, это должно понимать и государство, обеспечивая соответствующим компаниям благоприятный инвестиционный климат и возможность эффективного развития.
В конце концов, надо научиться жить не только по средствам, но и не только днём сегодняшним, руководствуясь сиюминутными интересами. Не гнаться за текущей сверхприбылью, а формировать долгосрочные рынки сбыта, обеспечивая себе «фронт работы» на многие десятилетия вперёд. Понимать, что альтернативы, по сути, нет. Сегодня конкурентом российскому газу становится газ сланцевый, завтра появится газогидратный… России, её газовой отрасли надо идти на опережение этих процессов, воздействовать на них, а не пытаться гасить «в пожарном порядке» неблагоприятные для себя последствия.
Сегодня время для принятия соответствующих «управленческих решений» ещё есть. А вот будет ли завтра? – Не знаю.
Поэтому повторим сказанное два года назад [59]: будущее российского газа, конкурентоспособность его на мировом энергетическом рынке, во многом, будет зависеть от того, насколько российские учёные и специалисты продвинутся в создании технологий, обеспечивающих значительное снижение издержек производства по всей «цепочке» – добыча, подготовка, транспорт и распределение газа, в решении тех задач в технологической сфере, которые были определены выше.
1. Эта канонада заглушает голоса скептиков, нарекших новую энергетическую панацею «сланцевым гриппом» [1].
2. Этот вопрос, на взгляд автора, хорошо изложен в [5, 7, 8, 15, 26].
3. См., напр.,[5, 8, 15, 29].
4. См., напр.,[5, 16, 26].
5. См., напр.. [4, 5, 7, 15-17, 26].
6. Тем, кто проявит интерес к этим проблемам, можно бы порекомендовать, напр.[33-36]. Для «затравки» подкинем фразу из доклада доктора геолого-минералогических наук Б.М. Валяева (ИПНГ РАН) на конференции WGRR-2010: «осадочные бассейны являются не родиной нефти и газа, а лишь местом их скопления».
7. H-H.Rogner. Institute for Integrated Energy Systems, University of Victoria, P.O. Box 3055, Victoria, British Columbia, V8W 3P6, Canada, and International Institute for Applied Systems Analysis, A-2361 Laxenburg, Austria.
8. С. также [4, 19].
9. Оценка по итогам 11 месяцев 2011 г. [22].
10. Mackenzie Gas Project - MGP, Denali Project и др.
Хотя подобные проекты и потребуют огромных инвестиций (многих и многих десятков миллиардов долларов) в создание соответствующей инфраструктуры (заводов
11. СПГ, терминалов по его отгрузке, судов-газовозов и др.).
12. Подробнее о проблемах индустриального и постиндустриального развития см., напр., [48-50].
13. Столичная Финансовая Группа со ссылкой на Федеральный институт геологических наук и природных ресурсов Германии в конце июня 2012 г. сообщила, что объёмы геологических ресурсов сланцевого газа в ФРГ составляют от 7 до 22 трлн. куб. м, из которых технически извлекаемыми признаны до 2,3 трлн. куб. м [46].
14. Как отмечает, например, профессор А.Д.Хайтун, в Европе к положительным факторам относятся заинтересованность властей (снижение зависимости от импорта энергоресурсов) и значительные ресурсы сланцевого газа. Среди отрицательных – юридические, налоговые, экологические ограничения, слабая геологическая изученность запасов, высокая себестоимость добычи, отсутствие собственных технологий добычи, отсутствие самой добычи сланцевого газа [19]. С ним солидарен и Алекс Моррис, старший аналитик по энергетике RaymondJames&Associates: «В Европе разработка сланцевого газа ограничивается отсутствием инфраструктуры (оборудования, специалистов по бурению и т.д.)» [17]. Ещё более категоричен академик П.Ф.Гожик, директор Института геологических наук НАН Украины: «Для европейских стран проблема сланцевого газа - целина и в геологическом, и в технологическом отношении. Увы, не определены перспективные направления поисков месторождений, нет достоверных оценок их ресурсов...» [1].
15. В Сценарных условиях рассматривается два качественно отличных друг от друга сценария социально-экономического развития – консервативный (энерго-сырьевой) и инновационный. Консервативный сценарий (вариант En) характеризуется умеренными (не более 3,6%) долгосрочными темпами роста экономики на основе активной модернизации топливно-энергетического и сырьевого секторов российской экономики при сохранении относительного отставания в гражданских высоко- и среднетехнологичных секторах. Инновационный сценарий (вариант Inn)характеризуется усилением инвестиционнойнаправленности экономического роста и укреплением позиций России в мировой экономике. В рамкахинновационного сценария дополнительно рассмотрено несколько вариантов развития, в том числе три варианта мировых цен на нефть: низкий (вариант А), основной и повышенный (вариант С).
16. Подробнее эта проблема рассмотрена в [59].
Источники и литература
1. Академик о сланцевом газе для Украины. Интервью П. Гожика, академика, директора Института геологических наук НАН Украины корреспонденту «Бульвара Гордона».
2. Высоцкий В.И. Ресурсы сланцевого газа и прогноз их освоения//ИнфоТЭК-2011, №1
3. Гафаров Н.А., Глаголев А.И. Нетрадиционные газовые ресурсы Западной Европы: оценки потенциала и геологоразведка//Газовая промышленность. Спецвыпуск 676/2012
4. Геллер Е., Мельникова С. Другой газ//Журнал "Россия в глобальной политике", № 2 Март/Апрель 2010
5. Зеленцова Ж. Сланцевый газ, мифы и перспективы мировой добычи
6. Коварный сланец // Нефть и капитал, № 01-02 2010
7. Коржубаев А., Хуршудов А. Эхо «сланцевой революции»//Нефть России, №9, 2010
8. Коржубаев А.Г., Филимонова И.В., Эдер Л.В. Сланцевый газ в системе газообеспечения: сырьевая база, условия освоения и прогноз добычи// Газовая промышленность. Спецвыпуск 676/2012
9. КРЫЛОВ Д.ВЕЛИКИЙ СЛАНЦЕВЫЙ ПЕРЕВОРОТ//"THENEWTIMES" (НОВОЕ ВРЕМЯ), 19.04.2010
10. Мадслин Й. На мировом газовом рынке зреет гигантский передел?"BBCRussian.com", Великобритания)
11. Об опыте добычи сланцевого газа американцами.Интервью М. Кормчемкина, главы аналитической компании EastEuropeanGasAnalysis радиостанции TUT.BY
12. ПРАВОСУДОВ С. СЛАНЦЕВЫЙ ПУЗЫРЬ//РОССИЙСКАЯ БИЗНЕС-ГАЗЕТА, 13.04.2010
13. Салихов М. Великая сланцевая революция
14. Симонов К. В коммерческом масштабе добыча сланцевого газа ни в Европе, ни в Китае невозможна
15. Сланцевый газ: запасы и добыча
16. Сланцевый газ. Конец энергетической сверхдержавы или очередной мыльный пузырь? Часть I.
17. Сланцевая революция: комментарии экспертов из России, СНГ, Европы, США. Центр энергетической экспертизы.
18. Сланцевой революции не получится
19. Хайтун А.Д. Сланцевой революции пока не произошло
20. Хафизов Л. Что такое сланцевый газ и как он изменит газовый рынок?
21. Якуцени В.П., Петрова Ю.Э., Суханов А.А. Нетрадиционные ресурсы углеводородов - резерв для восполнения базы нефти и газа России//Нефтегазовая геология. Теория и практика: электр. науч. журн. - 2009, Т.4 - №1
22. Angelina LaRose. The EIA’s Long-Term Outlook for U.S. Natural Gas Markets, AEO2012 Early Release Overview. NARUC Winter Meeting, February 5, 2012, Washington, DC
23. Annual Energy Outlook 2012. With Projections to2035. June 2012. U.S. Energy Information Administration. Office ofIntegrated and International Energy Analysis. U.S. Department of Energy, Washington, DC 20585
24. Central and Eastern European Shale Gas Outlook.KPMG Global Energy Institute. 2012 KPMG International Cooperative
25. EU energy trends to 2030 — UPDATE 2009. EUROPEAN COMMISSION, Directorate-General for Energy in collaboration with Climate Action DG and Mobility and Transport DG.European Union, 2010.
26. Golden Rules for a Golden Age of Gas.World Energy Outlook.Special Report on Unconventional Gas. OECD/IEA, 2012
27. International Energy Outlook 2011.US Energy Information Administration.Sep. 2011, 301 p.
28. Review of Emerging Resources: U.S. Shale Gas and Shale Oil Plays. July 2011. US EIA, 2011
29. Richard Newell. Shale Gas and the Outlook for U.S. Natural Gas Markets and Global Gas Resources.OECD,June21,2011|Paris,France
30. Shale gas central and eastern Europe: Section 1-4.
31. World Energy Outlook 2011. OECD/IEA, 2011
32. World Shale Gas Resources: An Initial Assessment of 14 Regions Outside the United States = Release date: April 5, 2011
33. Валяев Б.М. Природа и особенности пространственного распространения нетрадиционных ресурсов углеводородов и их скоплений// Газовая промышленность. Спецвыпуск 676/2012
34. Генезис нефти и газа. - М.: ГЕОС, 2003
35. Раабен В.Ф. Основные типы нефтегазоносных территорий мира. - М.: Недра, 1986
36. Якушев В.С., Перлова Е.В., Истомин В.А. и др. Ресурсы и перспективы освоения нетрадиционных источников газа в России. - М.: ИРЦ Газпром, 2007
37. Высоцкий В.И., Дмитриевский А.Н. Мировые ресурсы нефти и газа и их освоение//Российский химический журнал, 2008, №6
38. Ананенков А.Г.Тенденции развития сырьевой базы газовой промышленности мира// Доклад. II Международная научно-практическая конференция «Мировые ресурсы и запасы газа, и перспективы технологии их освоения» (WGRR-2010). Москва, 28.10.2010
39. Якушев В.С. О конкурентоспособности нетрадиционных источников углеводородов на региональных рынках// Газовая промышленность. Спецвыпуск 676/2012
40. Люгай Д.В., Якушев В.С., Перлова Е.В. Экспертная оценка ООО «Газпром ВНИИГАЗ» ресурсов нетрадиционных источников углеводородного сырья и перспектив их добычи// Доклад. II Международная научно-практическая конференция «Мировые ресурсы и запасы газа, и перспективы технологии их освоения» (WGRR-2010). Москва, 28.10.2010
41. Мастепанов А.М. Мировая энергетика – новые вызовы.
42. В. Язев. Сланцевый газ есть везде/Интервью газете ВЗГЛЯД. 29 апреля 2010 –
43. Rogner H.H. An assessment of world hydrocarbon resources. - IISA, WP-96-26. - Austria: Laxenburg, 1996. May; Annual Review of Energy and the Environment, 22 (1997), р. 217–262.
44. Информационное сообщение о семинаре «Революция сланцевого газа: риски и возможности для России», состоявшемся 2 декабря 2010 г. в рамках Форума Нефтегазовый диалог» ИМЭМО РАН
45. Annual Energy Outlook 2011.With Projections to 2035. April 2011. U.S. Energy Information Administration.Office of Integrated and International Energy Analysis. U.S. Department of Energy, Washington, DC 20585
46. Немецкий сланцевый газ: миф или реальность?
47. http://www.denalipipeline.com
48. Глобальная энергетика и устойчивое развитие (Белая книга). М., Изд. МЦУЭР, 2009
49. Тренды и сценарии развития мировой энергетики в первой половине XXI века. М.: ИД «ЭНЕРГИЯ», 2011
50. Мировая энергетика – 2050 (Белая книга). М., ИД «ЭНЕРГИЯ», 2011
51. Сланцевый газ не станет весомой частью энергоресурсов Европы до 2025 г. - британский регулятор.
52. BP Energy Outlook 2030.London, January 2012
53. Мастепанов А.,Ковтун В. Китай формирует газовую промышленность XXI века// Нефтегазовая вертикаль, №6, 2012
54. Мастепанов А.М., Ковтун В.В. Метан угольных пластов в газовом балансе КНР: состояние и перспективы// Газовая промышленность. Спецвыпуск. 672/2012
55. World Energy Outlook 2004. OECD/IEA, 2004
56. World Energy Outlook 2009. OECD/IEA, 2009
57. Сценарные условия долгосрочного прогноза социально-экономического развития Российской Федерации до 2030 года. Минэкономразвития России, Москва, апрель, 2012
58. Государственный доклад «О состоянии и использовании минерально-сырьевых ресурсов Российской Федерации в 2010 году». Министерство природных ресурсов и экологии Российской Федерации. Москва, 2011
59. Ананенков А.Г., Мастепанов А.М.Газовая промышленность России на рубеже ХХ и ХХI веков: некоторые итоги и перспективы М., ООО «Газойл пресс», 2010
http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=1046#top
.jpg)
Комментарии (1)