На семинаре «Рыночная экономика и гражданское общество», который был организован  Центром исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ, рассматривался вопрос демократии в России. Евгений Ясин, который является руководителем Высшей школы экономики, осветил проблему «дефектной демократии» и ее отличие от авторитаризма, рассказал о реформах, необходимых для России, и об опыте других стран.

Недавние исследования ученых Запада определили еще один вид управления обществом - «дефектную демократию». Этот вид можно считать промежуточным между авторитаризмом и демократией. Исследователи считают, что «дефектная демократия» переходит в авторитаризм после того, как граждане не могут участвовать в свободных и честных выборах. Россия подходит под новый вид, сейчас управлением обществом граничит между «дефектной демократией» и мягким авторитарным режимом.

Тупик для экономического развития

Реформы Егора Гайдара прошли «болезненно» для экономики России, но благодаря произведенным изменениям в России уровень жизни вырос на 30% по сравнению с 1990 годом. Страна стремительно экономически развивалась вплоть до 2008 года пока был хороший нефтегазовый доход, потом начался спад. Особенно этот спад стал заметным в 2013-2014 года, политические решения 2015 года еще более усилили его. Сейчас инфляция составляет 11%, а ВВП равняется 4,5%.

Чиновники бодро заявляют, что экономика достигла дна и наступает момент, когда она от него оттолкнется, но такие слова почему-то вызывают сомнения. К сожалению, сейчас не наблюдается никаких предпосылок для восстановительного роста. Экономические проблемы, возникшие в нашей стране, очень сложно решить в условиях «дефектной демократии», которая существует в России с 2003 года. Для того, чтобы оживить российскую экономику нужны очень серьезные институциональные и политические изменения, но пока современная элита никак не может решиться на них.

Именно этот путь приводит страну в тупик, денег у России постепенно истекают. Только снижения доходов от нефти сократили доход России почти в два раза. России жизненно необходимы институциональные реформы, после этих реформ должно появиться гражданское общество, которое может опереться на политическую конкуренцию и верховенство права. Только после этих реформ можно будет более уверенно говорить о будущем сегодняшних россиян и их потомков. Однажды Рональд Рейган — бывший президент США, сказал, что каждое поколение должно бороться за свою собственную свободу. Слова были адресованы Америке, но сейчас они прекрасно подходят и для России.

Вернемся к истории

Уже становится понятно, что построить гражданское общество в России достаточно тяжело. Если обернуться на опыт передовых стран в Западной Европе, то процесс преобразований занял у них не одно десятилетие.

Такие сроки неудивительные, основа настоящего гражданского общества заключается в высоком уровне доверия, в западных странах он вырабатывался в течение нескольких поколений. На подобный пути встала наша «соседка»Украина, все происходит очень тяжело, идет война, но стратегическое направление верное.

У России есть прошлое, которое отягощает процесс преобразований. После того, как монголы завоевали Русь, она оказалась в путах азиатского деспотизма. Первым его попытался преодолеть Петр I, он вернул страну в Европу, но методы были тоже деспотические. Самыми лучшими преобразованиями можно считать реформы Александра II: появление независимого суда, отмена крепостного права, создание земств и современной армии.

Столыпин и Витте продолжили начинания царя, однако Первая мировая война и 1917 год прервали политическое и экономическое развитие страны. Коммунизм, целью которого было всеобщее счастье, показал свою несостоятельность. Итогом развала СССР стало возвращение страны к иерархической системе управления, которая присутствует и в экономических, и в общественно-политических отношениях.

Горбачев и Ельцин

Политические преобразования, которые произошли во время перестройки, стали ошибкой, потому что они опередили экономические реформы. В сознании масс царила свобода, связанная с коллапсом 80-90 годов. Гайдару удалось выстроить полноценную рыночную экономику, однако политическая постсоветская система в России переродилась в «дефектную демократию», которая присутствует и по сей день. Можно сказать, что Горбачев был больше демократом, чем Ельцин, но Ельцин был неплохим реформатором.

В тот период истории казалось, что политические и экономические реформы возможно осуществить очень быстро, стоит только избавиться от КПСС. Все надеялись, что построение настоящего гражданского общества в России пройдет достаточно легко. Но в 90-х годах велось ожесточенное сражение чиновников и олигархов, понимающим людям стало ясно, что легкого пути не будет. Новые политические привычки, социальные нормы и традиции требуют некоторого количества времени.

Ситуацию сейчас сложно оценить, сколько в настоящий момент потребуется времени на построение нормального гражданского общества, может быть, что 8 лет, а может и 20. Чтобы преобразование случилось, нужно определенное настроение общества и элиты. Сегодня общественно-политическая ситуация в нашей стране дает все основания, чтобы полагать, что от иерархии и коррупции, бюрократии придется избавляться очень долго. Потребуется новый цикл испытаний для России. Если брать Германию 19-20 веков за пример, то весь процесс может стать тернистым и затяжным. Ясно лишь одно — настоящая демократия является выходом из тупика для России.

Инаутсорсинг или какое будущее у российской демократии?

Какой главный политический вопрос царит в умах людей уже на протяжении 200 лет? Уезжать из страны или не уезжать? Но условия, которые располагают к размышлениям, терпят изменения. За этими изменениями не успевает бессознательное политического эмигранта. Этими изменениями являются: глобализация и аутсорсинг.

Неолиберальная идеология обосновала появление политического аутсорсинга как услуги, которые может получать население. Отсюда следует, что услуги, которые нам оказывают отечественные политики достаточно дорогие и некачественные. В связи с этим и возник политический аутсорсинг, который встраивается в симбиоз аутсорса и гастарбайта.

Аутсорсинг привел к тому, что граждане из буржуазных государств отдают мелкие задачи на аутсорс. Становится ясно, что аутсорсингом вскоре начнут пользоваться не только компании, но и частные лица. На «удаленке» сейчас можно заказать что угодно: поздравительную открытку или постройку дома.

Особо значимый момент — аффективный аутсорсинг, индийцы готовы пойти на то, что возьмут ваши проблемы на себя. Здесь проявляется возможность политизации, ведь политика в демократических развитых странах тоже не требует наличия «физического присутствия».

К примеру, гастарбайтер может работать из Мексики и управлять оборудованием в США, используя специальную нейрокибернетическую систему. В России также могли бы поступать узбеки, оставаясь в Узбекистане, управлять газонокосилками в России. Гастарбайтер становится теле-арбайтером.

Другими словами, есть аутсорс, можно передать различные функции ребятам из Бангладеша или Бангалора, или из другой страны. Получается, что гастарбайтер избавляется сам от себя. Его труд есть, его физически нет. Основной момент, что цифровой гастарбайт изменяет привычное соотношение между представительствами и политиками миграции. Классическое представительство политики можно представить как теле-аутоуправление. Получается, что граждане могут управлять сами собой дистанционно, используя выборные органы и теле-опосредование правительства.

Традиционная иммиграция исчезает, потому что теперь человеку не нужно переезжать, чтобы продать или получить что-то. Это совсем не значит, что  глобализированное" поле плоское, наоборот, разрыв продолжает сохраняться. И политические, и гражданские «микрофункции» могут отправляться на аутсорс. Интерес к жизни города, присутствие на собраниях и так далее, все это может выполнить «удаленщик», а заказчик будет посвящать свое дело деньгам.

Демократия — локальный западный феномен, аутсорс ее еще больше локализует. В результате этого «политическое тело» гражданина в стране с развитой демократией может быть несколькими телами из Бангладеша или Бангалора. Эти тела выполнят информационные и политические функции без лени и надежно.

Это развитие имеет название «управление по контракту», практикуется передача правительственных функций и служб частным фирмам, например, ведение делопроизводства, надзора. Политический аутсорсинг мог бы оставаться в неразвитом состоянии, но такова тенденция, что правительство не может запретить своим гражданам делать то, что делает само. Это будет сложно назвать демократией.

Происходит это так, «представительство» отменяется для того, чтобы предоставлялись «услуги», а потом эти услуги передаются частным фирмам или лицам.

Законотворчество и парламент — это специфические деятельности, ими должны заниматься настоящие эксперты, дешевые. Например, частные лица передают процесс составления налоговой отчетности индусам, а потом удивляются, как гражданин Индии может так хорошо разбираться в американском законодательстве. Получается, что и трудиться не нужно, индийцы все сделают быстрее и дешевле, и правильнее.

Правительство при такой ситуации начинает понимать, что свои функции можно передать тому, кто справится быстрее и при этом потребует минимум денег. Наивно полагать, что «частные лица» будут продолжать существовать как натурально-частные.

Вообразим себе «аутсорсинге голосования», тогда за одного американца смогут проголосовать несколько индийцев. Кстати, в российском варианте «аутсорсинг голосования» - использование «административного ресурса», например, батальона солдат, которые переезжают с одного избирательного участка на следующий.

Становится ясно, что происходит реализация совмещения двух схем, политэкономической и политической. Привилегии правительства и олигархов политически начинают заменяться частным политическим аутсосрсингом. Граждане государств начинают оспаривать практику своих правителей, они считают, что их задача не погрязнуть в обычной архаичной функции «электората». Политический аутсорс надвигается и снизу и сверху, гражданин и    частное лицо меняют места.

Схема аутсорса-теле-работы приходит к «дизъюнктивному синтезу», обе стороны в этом синтезе никогда не встретятся, хотя и существуют. Тело «заказчика» функционирует за счет тела «исполнителя», но «исполнитель» никогда не бывает там, где находится «заказчик». Поэтому их нельзя назвать участниками, например, захвата власти или революции. Такой синтез — политический полуавтомат, а не «матрица», один человек виртуально исполняет функции другого.

В такой схеме «классика Запада» терпит полный провал, вся сила политического корпуса держится не за счет «договора», а также создания интеллектуального искусственного государства-робота. Происходит распространение частной сферы по все планете. В такой системе «исполнителей» нужно больше, чем «заказчиков».

Меняется логика «эмиграции» и «демократической власти», а также «представительства», у изменений есть свои последствия локально-политические, изменения остаются пока не очень ясными.

У России есть своя миграционная историко-идеологическая модель, например, можно вспомнить варягов как аутсорсинг власти. Россия пытается восстановить  мир 19 века, в котором будет царить национально-органическое единство, но такого уже никогда не будет.

Эмигрируют пока также, как и в 70-х годах прошлого столетия, заграница - «загробный мир», отъезд есть смерть и обращение, как у Остапа Бендера. «Отъезд» был всегда был стимулирован мыслью, что Россия — страна упадка, что в ней остаются только те, кто не в силах уехать. Эта «возможность отъезда» довольно жестокая, это социальная граница, она определяет тех, кому жить нормально, но в силу каких-то причин, человек уезжает.

В России есть это классовое различие между теми, кто имеет возможность спокойно выехать и теми, кто никогда не выедет. Низы остаются, а верхи и середина уезжают, и гонит их не нужда, а желание избытка.Эмиграция и миграция и сейчас несут в себе политический характер, даже если это характер прикрывается культурными и «экономическими» причинами. Маховик демократии поворачивается и возникает новая волна политических эмигрантов, у которых виноватыми оказываются, либо народ, либо власть, либо все вместе.

От российской эмиграции все еще веет возвышенным белогвардейским духом, предельно ясно, что эмигрантам чего-то не хватает в своей стране. Проблему не решить импортом товаров, услуг или власти, вопрос сводится к тому, чтобы в России можно было бы осуществлять культурные и политические функции, развитые и легитимированные западным присутствием.

Получается, что нашей стране аутсорсинг не требуется, скорее ей нужен инаут-сорсинг. Это не инсорсинг, который присутствует в России уже лет 200, когда важные политические функции передаются местным органам, а не иностранным специалистам.

Чтобы стать демократом, россиянину потребуется получить целый подряд на выполнение множества мелких демократических услуг, демократу придется стать «индусом». Но, на самом деле, российский демократ будет телом, за которого будут действовать западные тела.

Россия пытается постоянно выстроить «демократическую систему», культурную и политическую, но и так понятно, что выстроить ее нереально. Здесь много причин, например, аполитичность населения или «удобный социальный договор».

Наша страна не может отказаться от такой системы, поэтому в системе происходит напряжение. Россия может существовать только в условиях сверхдохода, который позволит пользоваться западной политикой и применять ее габитусы и микропрактики. Тогда политически обеспокоенная интеллигенция будет спокойной. Возможно, что в будущем сырье будет меняться не на товар, а на экзистенциальные практики или функции, которыми пресытился европеец. Политический подряд россиянин не может выполнять как индус, россиянину нужно верить в величину демократии. Получается, что европейцу нужно будет работать за гражданина России, чтобы тот думал, что он работает сам.

Налицо сложность — европеец далек от идеалов России, поэтому, чтобы заменить одного русского, нужно несколько европейцев: первый будет знать все о венской опере, второй — понимать политические вопросы, третий — в кулинарии и так далее. А интеллигент будет знать об этом и принимать участие, только так возникнет необходимое культурное насыщение.

Идеальное сотрудничество: каждый европеец выполняет множество демократических услуг для россиянина, а Россия в этот момент строит демократию. Получится, что в России появится истинная Европа, более идеальная, чем «исходник».

Чтобы реализовать такой проект, потребуются межгосударственные соглашения самого высокого уровня и развитие технологий для того, чтобы можно было пользоваться системами предоставления ценностей, практик и опыта. Существует гипотеза, что Европа может стать идеалом демократии, если только будет работать на одного россиянина-эталона. Этот «эталон» будет самым демократичным гражданином России, но применить себя он нигде не сможет. Вопрос требует отдельного рассмотрения, потому что пока сложно оценить всю демократическую силу Европы и всего мира.