Продолжение интервью с Лукка Росси, партнером международной консалтинговой компании A.T. Kearney - Росси рассказывает в том числе о том, чем грозит Brexit и где роботы заменят человека.

- Произошедшую девальвацию рубля многие называют одним из значимых факторов для развития российской экономики. Насколько слабость или сила валюты способна дать толчок для экономики?
- Девальвацию рубля стоит рассматривать в качестве возможности для развития, так как это сделало более конкурентоспособными товары российского производства. У России возникла возможность перейти в игре на следующий уровень. Безусловно, обратная сторона медали это инфляция, которую тоже спровоцировала девальвация.
От того, по каким вы хотите конкурировать позициям, зависит многое. В данный момент ключевое конкурентное преимущество составляют нематериальные ценности. Если вы поглядите на финансовые отчетности некоторых компаний, вы сможете убедиться, что намного выгоднее обладать большим количеством нематериальных активов, чем материальных. К нематериальным активам можно отнести информационные технологии, бренды, разработки и исследования, - вот где растет в геометрической прогрессии прибыль на инвестиции. Если вы станете продолжать конкурировать на уровне материальных активов, то в этой игре одержать победу, скорее всего, будет довольно трудно, потому что другие страны могут оказаться по более конкурентоспособными производству. Вы имеете больше шансов, если вы станете конкурировать на уровне нематериальных активов.
«Международные компании не готовы переезжать в Москву»

- В 2016 году Москва опустилась с 14-й на 18-ю строчку в рейтинге глобальных мегаполисов, который A.T. Kearney составляет на основе оценки культурного опыта, информационного обмена, человеческого капитала, деловой активности и политического веса городов. Вы в Москве бывали несколько раз. Заметили изменения?

- По уровню комфорта Москва не уступает любой европейской или мировой столице. Хотя она опустилась за год на несколько ступенек в одном из индексов, в другом индексе — перспективных глобальных мегаполисов — Москва поднялась с 45-го на 35-е место. При составлении этого рейтинга мы учитывали четыре фактора: благосостояние жителей, экономические показатели, эффективность управления и социальную обстановку. Москва — признанный культурный центр, который славится своими галереями, музеями и т.д. Привлекает ли Москва достаточное количество туристов из-за рубежа? Наверное, нет. Может ли Москва развивать партнерские отношения с другими мегаполисами мира? Наверное, да. Если говорить об экономике, Москва выделяется высоким уровнем инвестиций в развитие инфраструктуры и аэропортов. Готовы ли международные компании размещать здесь свои штаб-квартиры? Пока нет. Причин несколько. Москве нужно развивать свои возможности по привлечению иностранных студентов — это важный фактор с точки зрения старения населения. Что касается городского управления и политического значения, Москва может стать образцовым городом для организации международных встреч на высшем уровне, которые проводятся в Москве не так часто. Это уже хорошее начало, но городу есть над чем поработать.
- Как выиграть конкуренцию с другими городами?
- Когда международные организации принимают решения о том, куда вкладывать средства и где разместить свой офис, они принимают во внимание два фактора: экономические условия (налоги, инфраструктура и инвестиционный потенциал) и социальную среду (удобство перемещения и возможность найма квалифицированных кадров). Это также связано с качеством системы образования и социально-экономическими условиями.

Например, иностранцу проще переехать в Москву, чем, скажем, в город на Сицилии, потому что Москва — это культурная столица. Вот в этих направлениях Москве необходимо двигаться дальше. Конечно, насколько позволяют санкции.
Действия компаний всегда очень рациональны и основаны на оценке экономической среды. После голосования за Brexit, например, многие банки рассматривают возможность переезда из Лондона, поскольку они рискуют потерять финансовый паспорт Евросоюза. Если после выхода Великобритании из Евросоюза будут введены пошлины на некоторые товары, не стоит ожидать, что производители этих товаров останутся в стране, которая станет менее конкурентоспособной по сравнению с другими европейскими рынками.
Города конкурируют друг с другом, стремясь привлечь динамичные инвестиционные потоки. Москва конкурирует с большинством мировых финансовых центров, таких как Лондон, Нью-Йорк и Франкфурт, в поиске новых источников дохода и инвестиций.
- Для многих финансовых компаний Лондон был одной из главных площадок. Есть ясность с пониманием последствий Brexit? К чему готовиться?
- Представитель ЕС выразил четко позицию блока — сохранить целостность Евросоюза. Не являясь членом ЕС, Великобритания не сможет претендовать на свободу движения товаров, услуг, лиц и капитала. Я думаю, что британцы хотят сохранить свободу движения капитала, но намереваются ограничить движение людей. Евросоюз на такое предложение, скорее всего, ответит: «Или все, или ничего».
Для большинства компаний [клиентов в Великобритании] ситуация с Brexit пока не ясна. Первыми о возможных сценариях задумались банки из-за риска потери паспорта ЕС. У остальных нет понимания, как действовать. На вопрос, стоит ли закрывать завод по производству автомобилей в Великобритании прямо сейчас, ответить сложно, потому что не ясно, каковы будут последствия выхода Великобритания из ЕС с точки зрения конкурентоспособности производителей. Закрытие завода — весьма дорогостоящее мероприятие. Такие решения не принимаются, пока нет ясности относительно того, как будут развиваться события.

«Экономика уплотнения»

- В Давосе одной из популярных тем была новая промышленная революция. Сильные изменения ждут бизнес?
- В основе новой промышленной революции — робототехника и интернет вещей. Это предполагает широкое использование датчиков и продвинутых вычислительных мощностей. Сочетание этих факторов меняет бизнес. Многие сектора уже изменились. Посмотрите, например, на биотехнологии. Со временем людям придется учиться управлять все более сложными средствами производства. На смену нам приходит новое поколение работников, с которыми роботы будут трудиться бок о бок. Раньше это казалось невозможным — роботы были опасными, мы старались держать их на расстоянии. Уже сейчас есть заводы, где роботы работают вместе с людьми. Но людям нужно учиться взаимодействовать с роботами и управлять ими. Это новые навыки. Следовательно, переквалификация рабочей силы неизбежна.

Некоторые считают, что нет такой сферы деятельности, где роботы бы не могли полностью заменить людей. Мы уже достигли большого прогресса на пути развития искусственного интеллекта. Даже аналитики в хедж-фондах уже начинают терять работу из-за появления высокотехнологичных систем, которые способны принимать решения за человека.

- Где роботы не смогут заменить людей?
Трудно сказать, в каких сферах жизни люди не сдадут позиции. В секторе финансовых услуг применение робототехники сейчас активно обсуждаются. Есть целый ряд программных приложений, которые позволяют автоматизировать всю бумажную работу. Трудоемкие процессы, связанные с обработкой документов, полностью автоматизируются с помощью робототехники, и административный персонал может быть сокращен.
Три года назад говорили, что профессия водителя такси будет существовать всегда. А сегодня на улицах уже появляются беспилотные автомобили! Как вы думаете, сможет ли робот делать работу парикмахера? Нет? А вы уверены, что через пять лет это по-прежнему будет невозможно? Еще один пример — журналистика. Уже существуют системы искусственного интеллекта, которые способны собирать данные из внешних источников и составлять статьи в автоматизированном режиме. Для журналистов, похоже, это не очень хорошая новость. В любой отрасли можно найти сферы применения искусственного интеллекта, робототехники и аналитики, которые способны вытеснить людей из определенных профессий.
Могут ли информационные технологии стать главными на нашей кухне? Один человек, который был большим фанатом компьютерных технологий и работал днями и ночами напролет, не имея времени ходить по магазинам и готовить еду, придумал напиток с высоким содержанием белка, смешав несколько разных компонентов. Он также разработал приложение, которое умеет готовить еду на ваш вкус. Вы отправляете рецепт по интернету и получаете на дом, например, такой напиток. Вот, пожалуйста, супермаркеты, продукты питания, еще одна сфера применения новых технологий. Программные приложения можно использовать даже для того, чтобы просто приготовить еду. Это потрясающе, как мне кажется.

- Как при столь быстром развитии технологий действовать бизнесу, чтобы сыграть на опережение?

- Нужно позвонить в компанию A.T. Kearney, и проблема будет решена (смеется). Конечно, нужно стараться быть лучше всех. В первую очередь требуется умение анализировать последствия нововведений для вашей компании. Несколько месяцев назад мы проводили опрос, посвященный теме лидерства, чтобы выявить основные характеристики успешных руководителей и организаций. Респонденты признавали, что успешная стратегия — ключевой фактор успеха. Конечно, легко сказать: мне нужна успешная стратегия. Вопрос в том, как ее выработать. Во-первых, успешная стратегия всегда предполагает очень сложную работу. Это требует внедрения новой бизнес-модели, изменения портфеля или способов оказания услуг, смену восприятия компании заинтересованными сторонами. Успешная стратегия вовсе не означает, что нужно встать у руля компании и продолжать делать то же самое. Во-вторых, и это признают все респонденты, глубочайшие последствия для бизнеса сейчас несут технологии. Мир меняется гораздо быстрее, чем мы ожидаем. То, чего люди ждут через семь лет, случается обычно через два года.
Главе компании важно принципиально понимать экономические последствия внедрения новых технологий в своей организации и то, какую пользу для бизнеса можно из этого извлечь. А для этого нужно прежде всего очень хорошо знать собственный бизнес.
Наш вклад — это исследования в сфере будущего производства. В глобальной экономике будет много дискуссий о том, как производственным предприятиям не потерять актуальность, как новые технологии будут влиять не только на экономику, но и на повседневную жизнь общества. Кроме экономических последствий здесь возникнут и серьезные социальные эффекты, причем гораздо более значительные, чем принято думать. И контролировать их будет гораздо сложнее, чем мы ожидаем. Это станет серьезной проблемой. Экономический аспект прост: сначала вы инвестируете в новые технологии, потом сокращаете штат.
- Вы консультируете не только бизнес, но и правительства некоторых стран. Что бы вы посоветовали российскому правительству?
- У правительства должны быть два-три приоритета. Во-первых, это обновление системы образования. Потребуются люди с новыми навыками и другим отношением к рискам, нежели у нашего поколения или предыдущих поколений. Возможно, новые технологии будут способствовать развитию предпринимательства, поскольку начать производство с точки зрения технологий будет проще. Ни в Европе, ни в России нет традиции обучения работников, готовых принимать на себя существенные риски. Европейский Союз был основан, во-первых, для защиты Европы от войн, во-вторых, для защиты благосостояния граждан. Это система, направленная на обеспечение безопасности и не готовая к рискам. Но ее направленность должна измениться.
Каким образом правительство может стимулировать перемены? Во-первых, за счет образования, роль которого возрастает. Во-вторых, за счет «экономики уплотнения»: чтобы система работала успешно, большое значение имеет так называемая плотность ресурсов. Кремниевая долина — это удачный пример того, что я называю «экономикой уплотнения». Почему Кремниевая долина так успешна? Да потому что в одном месте сосредоточено столь много человеческого и экономического капитала, что этот капитал начинает сам себя воспроизводить. Но если государство будет распределять инвестиции на своей территории случайным образом, пользы будет мало. Я люблю приводить в качестве примера свою родную страну Италию, в которой семь или восемь научных центров, занимающихся исследованиями продуктов питания. Столько исследовательских центров на одну страну — это слишком много, достаточно одного. Мы можем сосредоточить ресурсы в одном месте и использовать преимущества «экономики уплотнения». Так что правительству придется делать выбор.
- Вы никогда не называете имен клиентов, но можете сказать, изменился ли профиль ваших российских клиентов — стало ли больше госкомпаний?
- Мы не раскрываем информацию о клиентах, но в их числе есть и государственные, и частные компании.
- На что сейчас спрос со стороны российских клиентов?
- Российские компании сейчас фокусируются на изменении операционной бизнес-модели и источников прибыли, много запросов наблюдается в сегменте цифровой экономики. Сейчас многие компании владеют терминологией цифровых технологий, но не совсем понимают суть и законы цифровой экономики.