Джозеф Е. Фэллон   - Эксперт по исламскому экстремизму, культурам, племенам и сектам Ближнего Востока и Центральной Азии, эксперт РСМД

Во времена «холодной войны» конфликты на Ближнем Востоке, как правило, носили локальный характер. Несмотря на арабо-израильские войны и межарабские столкновения, регион в целом, от Марокко до Ирана, оставался относительно стабильным. Все изменилось 17 декабря 2010 г. в Тунисе, когда Мохаммед Буазизи совершил самосожжение в знак протеста против злоупотреблений правительства и коррупции. Этот одиночный акт послужил искрой, от которой разгорелась «арабская весна» – серия восстаний, бунтов, переворотов и гражданских войн против режимов на Ближнем Востоке. На фоне продолжающегося насилия и политической поляризации регион все более дестабилизируется, а некоторые страны находятся на грани распада.

Два предвестника «арабской весны»

Словосочетание «арабская весна» стало использоваться средствами массовой информации в качестве общего термина для описания различных протестных движений на местах, которые возникали на всем Ближнем Востоке, начиная с декабря 2010 г., с целью положить конец коррумпированным и авторитарным режимам. В этом движении принимали участие как исламисты, так и секуляристы, причем обе стороны относились друг к другу с недоверием. Первоначально считалось, что «арабская весна» изменит политическое устройство на Ближнем Востоке. Но как именно? Начальник Генштаба армии Туниса генерал Рашид Аммар заяви 26 июня 2013 г.: «Тунис ожидает та же участь, что и Сомали». Египет расколот. Ливия, Мали и Йемен бурлят. Границы – не более чем линии на карте. Власть все больше сосредотачивается в руках местных ополченцев. Во многих случаях только ислам может успешно преодолеть племенные различия и способствовать политической сплоченности. Но все это изменилось в Сирии, где «арабская весна» переросла в сектантскую войну между суннитами и шиитами и грозит захватить весь регион.

Фото: РИА Новости
Беспорядки в арабских странах (2011)

Арабский национализм Насера не стремился восстановить халифат или утвердить законы шариата. Он призывал к политическому объединению арабской нации по образу и подобию германского и итальянского движений за объединение в XIX веке.

Нынешняя ситуация резко контрастирует с событиями 50-летней давности, когда казалось, что будущее принадлежит светскому, арабскому национализму. Что же произошло? До 1952 г. и возвышения Гамаля Абдель Насера в Египте арабский национализм носил ограниченный характер. В 1916 г. арабские племена во главе с шерифом Мекки Хусейном Бен Али развязали войну против Османской империи с целью создания независимого арабского государства. Поскольку это арабское государство должно было основываться на законах шариата, оно стало предвестником исламистских элементов в «арабской весне».

Однако мирные договоры, ознаменовавшие окончание Первой мировой войны, не предусматривали создание независимого арабского государства. Вместо этого арабские земли отошли к Великобритании и Франции. Сирия была разделена, и получившие Север французы создали на его территории пять государств – Государство Алеппо, Государство Дамаск, Алавитское государство, Джабаль аль-Друз и Государство Великий Ливан. Юг, отошедший к англичанам, был поделен на Палестину и Трансиорданию. На востоке Османской империи три вилайета Мосул, Багдад и Басра были объединены в Королевство Ирак под протекторатом Великобритании.

После Второй мировой войны Лондон и Париж обеспечили нахождение у власти в Сирии и Ираке прозападных правительств. Однако поражение в войне Израиля за независимость 1948 г., неспособность решить вопрос о палестинских беженцах, зависимость выживания от поддержки Запада, а для Ирака – присоединение к антисоветскому альянсу Запада СЕНТО (Организация Центрального Договора) дискредитировали правителей Дамаска и Багдада в глазах их сограждан. Правительства Сирии и Ирака зашатались.

Во время этого политического кризиса курс Насера в Египте оказал растущее влияние на арабов Леванта. Насер был предтечей светского элемента в «арабской весне». Секуляризация арабской идентичности позволила ему трансформировать арабский национализм. Теперь арабом считался каждый, чьим родным языком являлся арабский, независимо от религии. Арабский национализм Насера не стремился восстановить халифат или утвердить законы шариата. Он призывал к политическому объединению арабской нации по образу и подобию германского и итальянского движений за объединение в XIX веке.

Десятилетие с 1958 по 1967 гг. стало временем взлета и падения арабского национализма Насера. В 1958 г. сирийское правительство обратилось к правительству Египта под руководством Насера с предложением о политическом объединении. Но Объединенная Арабская Республика была создана как унитарное государство, в котором многие политические посты в Сирии заняли египтяне. В 1961 г. сирийские армейские части взбунтовались и провозгласили независимость Сирии. Мечта об объединении арабов закончилась поражением Египта в войне с Израилем 1967 г. Три года спустя Насер умер от сердечного приступа в возрасте 52 лет. Без Насера идея светского арабского национализма утратила актуальность.

«Арабская весна» и подъем исламизма

Фото: REUTERS / Mohamed Al-Sayaghi
Георгий Мирский
Национализм, исламизм… какое знамя
поднимут арабы после своей «весны»?

Судя по всему, Запад и, в частности, США были застигнуты врасплох политическими потрясениями, которые привели к свержению их традиционных союзников Бен Али в Тунисе и Хосни Мубарака в Египте. Противоречивая реакция Запада на эти процессы существенно подорвала доверие к нему на Ближнем Востоке и стабильность в регионе. После некоторых колебаний США, Великобритания и Франция поддержали «арабскую весну» в Тунисе и Египте. Позднее в Ливии эти три державы использовали «арабскую весну» и «гуманитарные соображения» для обоснования операции ВВС стран НАТО по свержению Каддафи, который был их союзником в борьбе против исламского экстремизма. Затем Вашингтон, Лондон и Париж изменили свою позицию и поддержали подавление «арабской весны» в Алжире, Бахрейне и Саудовской Аравии. Их позиция вновь изменилась в отношении Египта, где реакция на военный переворот 3 июля против исламистского правительства, приведенного к власти «арабской весной», отличалась нерешительностью и предупреждениями о возможной приостановке иностранной помощи. В результате обе противоборствующие стороны – исламисты и секуляристы – относятся к Западу с недоверием.

Наиболее существенными результатами «арабской весны» стали ослабление позиций секуляристов и приход к власти исламистов как на уровне правительств, так в лице влиятельных негосударственных акторов. Исламистские группы зачастую представляют собой экстремистские проявления панисламизма, который Саудовская Аравия и США продвигали во времена «холодной войны».

Противоречивая реакция Запада на события в Тунисе и Египте существенно подорвала доверие к нему на Ближнем Востоке и стабильность в регионе.

Действуя в Северной Африке, эти группы представляют угрозу для экономической стабильности Европы. Более 85% экспорта сырой нефти Ливии идет в Европу. Италия, Франция и Испания во многом зависят от ливийской нефти, доля которой в 2010 г. составила 22%, 16% и 13% соответственно от их общего потребления нефти.

После свержения Каддафи огромные ливийские склады оружия были захвачены туарегами, служившими в составе его сил безопасности. Они попытались создать на севере Мали независимое государство туарегов – Азавад. Эти националисты разгромили малийскую армию, но затем сами были разбиты своим бывшим союзником – исламистами, которые стремятся превратить Мали в целом в исламское государство. Чтобы не допустить этого, Франция прибегла к военной интервенции. Однако это привело лишь к рассеиванию боевиков по всей территории Сахеля, росту насилия и нестабильности от Мавритании до Чада и появлению угрозы для поставок в Европу нефти и газа через Алжир и Ливию на севере и Нигерию на юге.

В январе 2013 г. исламисты в поддержку своих соратников в Мали захватили газодобывающий комплекс в Ин-Аменас на юге Алжира и на какое-то время парализовали его работу. Шесть месяцев спустя, в июне 2013 г., Ливия объявила озакрытии из-за продолжающихся беспорядков двух экспортных терминалов и целого нефтяного месторождения.

Еще одна угроза для экономики Европы исходит из Египта. Каир потерял эффективный контроль над Синайским полуостровом. Исламисты, многие из которых связаны с «Аль-Каидой», устроили там базы для нападения на Израиль. Но эти базы дают исламистам возможность угрожать работе Суэцкого канала. Большая часть нефти, поставляемой через Суэцкий канал, идет в Европу.

«Арабская весна» и война внутри исламизма

Фото: REUTERS / David Lewis
Василий Филиппов:
Война в Мали: путь в никуда

Еще большую угрозу представляет мятеж в Сирии, который может разжечь суннитско-шиитский конфликт во всем регионе. Уже сейчас сирийская гражданская война идет в Ираке, Иране, Ливане и Турции. В Сирии «арабская весна» служит фоном для войны внутри исламизма за истинность толкования ислама. По сути, это война за господство между двумя исламистскими правительствами – суннитским в Саудовской Аравии и шиитским в Иране. Сирия является союзником Ирана, поэтому Саудовская Аравия поставляет оружие сирийским повстанцам.

В результате мы имеем три парадокса. Во-первых, получатель оружия и на сегодня наиболее эффективная часть повстанческих сил включает группировку «Джабат аль-Нусра», которая является подразделением «Аль-Каиды» и считает своим врагом не только режим Башара Асада, но также Саудовскую Аравию и США. Во-вторых, эта исламистская группировка выступает против «западного империализма», но при этом настаивает на границах Сирии, установленных колониальным Соглашением Сайкса–Пико, что разбивает страну на сектантские анклавы по образу и подобию Балкан. В-третьих, США, Великобритания и Франция объясняют свою помощь сирийским повстанцам поддержкой демократии и равенства. Однако основным получателем оружия в повстанческом движении оказывается именно «Джабат аль-Нусра», боевики которой нападают на христиан, друзов, алавитов, исмаилитов и мусульман-шиитов, выступающих против навязываемого им этой группировкой сектантского режима в Сирии.

Еще одна угроза для экономики Европы исходит из Египта. Каир потерял эффективный контроль над Синайским полуостровом. Исламисты, многие из которых связаны с «Аль-Каидой», устроили там базы для нападения на Израиль. Но эти базы дают исламистам возможность угрожать работе Суэцкого канала. Большая часть нефти, поставляемой через Суэцкий канал, идет в Европу.

Неожиданным актором, включившимся в гражданскую войну в Сирии, стала Турция. До 2011 г. правящая в Турции исламистская Партия справедливости и развития (ПСР) проводила внешнюю политику «отсутствия проблем с соседями», в том числе с Сирией. С 2004 по 2009 гг. отношения между Стамбулом и Дамаском стабильно улучшались. Турция заключила с режимом Асада соглашение о свободной торговле, проводила совместные военные операции с Сирией вдоль общей границы и подписала с Дамаском соглашение о намерениях по сотрудничеству в оборонной промышленности. К середине 2012 г. исламистское правительство Турции заявило о поддержке действий сирийских повстанцев, направленных на свержение светского режима Асада в Дамаске. Оно вооружало повстанцев и предоставляло им безопасное убежище.

Поражение повстанцев будет иметь серьезные последствия. При благоприятном развитии событий конфликт не выйдет за границы Сирии. Режим Асада одержит победу, а повстанцы потерпят поражение. Существующий де-факто союз Сирии, Ирака и Ирана укрепится. Победа Асада станет победой его союзников – «Хезболлы» и Ирана. Это приведет к усилению позиций «Хезболлы» в Ливане и повысит влияние Ирана среди шиитов в Ираке, Кувейте, Бахрейне и на востоке Саудовской Аравии.

Поражение может ослабить Саудовскую Аравию, как финансово, так и психологически, и придать сил внутренней оппозиции – суннитским исламистам, либералам, мятежным племенам в западной провинции Хиджаз и шиитам в восточной провинции. Шииты уже бунтуют, подняв восстание в 2011 г.

Поражение может стать психологическим ударом для суннитских исламистов, поскольку подорвет их моральный дух и преданность, а также осложнит вербовку новых сторонников. Ничто так не способствует пораженчеству, как разгром вместо ожидаемой крупной победы.

Фото: newsinfo.inquirer.net
Куда идет Турция?
Интервью с ректором Университета
Аксарай Мустафой Акаром

В Турции поражение подстегнет выступления оппозиции против проводимой ПСР внутренней и внешней политики. Последующие репрессии и поляризация общества могут отрицательно сказаться на экономике этой страны. Нестабильность отпугнет иностранных инвесторов, вложивших в 2012 г. 40 млрд долл. на фондовом рынке Стамбула. Ситуация будет слишком схожа с Египтом и может спровоцировать турецких генералов на военный переворот.

Что ждет «арабскую весну» в будущем?

Словосочетание «арабская весна» больше скрывает, нежели раскрывает. В журналистском лексиконе это описание без анализа. Ассоциируясь лишь с борьбой против «коррупции» и «авторитаризма», оно не уделяет должного внимания другим проблемам, породившим «арабскую весну». А ведь именно эти проблемы – демографические, экономические и экологические – обусловливают рост нищеты и отчаяния, которые определяют будущее Ближнего Востока, независимо от того, является ли политическая система страны демократической или диктаторской, исламистской, левой или либеральной.

Две трети населения Ближнего Востока составляет молодежь в возрасте 30 лет. Из них 24% не имеют работы. Существует обратная зависимость не только между ростом населения и числом рабочих мест, но и между ростом населения и наличием достаточных запасов воды и продовольствия. Дефицит этих ресурсов, вызванный ростом населения, снижает качество жизни и провоцирует социальную нестабильность.

Две трети населения Ближнего Востока составляет молодежь в возрасте 30 лет. Из них 24% не имеют работы. Существует обратная зависимость не только между ростом населения и числом рабочих мест, но и между ростом населения и наличием достаточных запасов воды и продовольствия. Дефицит этих ресурсов, вызванный ростом населения, снижает качество жизни и провоцирует социальную нестабильность. Исламисты использовали связанное с этим народное недовольство. Но это палка о двух концах. Дефицит требует решения демографических и экологических проблем, с которыми исламистские партии не способны справиться. Придя к власти, они оказались не в состоянии ни признать, ни тем более решить эти проблемы. Исламистские правительства, не имея управленческого опыта своих предшественников, в них буквально утонули. Они становились либо все менее эффективными, как в Тунисе, либо авторитарными, как в Египте и Турции. В настоящее время цикл «арабской весны» замкнулся. Исламисты лишились власти в Египте, следующим может стать Тунис. В качестве основы государственного управления может возродиться некая разновидность секуляризма Насера. Но проблемы остаются.

Обострение проблемы нехватки воды, скорее всего, породит новую волну беспорядков, поскольку люди столкнутся с угрозой жизни – меньше питьевой воды, меньше пищи, более высокие цены на то, что доступно. Стремление правительств захватить большую долю этого ограниченного ресурса будет порождать войны за воду. Между Египтом и Эфиопией уже существует напряженность из-за Голубого Нила, а между Турцией, Сирией и Ираком – из-за Тигра и Евфрата. Эти проблемы приобретут наибольшую остроту, когда, по прогнозам, за четыре десятилетия население Ближнего Востока удвоится и достигнет 600 млн челове.

Если эти проблемы будут только сдерживаться, но не решаться, добиться свободы и процветания на Ближнем Востоке не удастся. «Арабская весна» закончится провалом, который лишь подтвердит старую истину – «чем больше мир меняется, тем больше остается прежним».

http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=2443#top