Неюбилейные размышления
На заре перестройки академик Н.Н.Моисеев обрисовал современную ему политическую ситуацию как «сумерки России». При этом он затруднился дать ответ на вопрос, являются ли эти сумерки началом исторического заката или, наоборот, предвестником восхода. Тридцать лет спустя мало кто сомневается, что это был закат. Поэтому сейчас вопрос звучит несколько иначе – доживет ли Россия до нового рассвета?
Я вижу, по крайней мере, четыре варианта ответа на этот вопрос, каждый из которых может быть развернут как набросок политического сценария.
Сценарий №1 – Затмение
Россия – северная страна, и поэтому никого здесь не должно удивлять то, что ночь может длиться дольше, чем день. При определенных обстоятельствах рассвет может вообще не наступить. Это произойдет в случае, если правительству (в широком смысле слова) при горячем участии официальной церкви и при поддержке маргинальной части общества удастся превратить нынешний полуавторитарный режим в тоталитарный - на этот раз в версии «православного фашизма».
Отличительной чертой такой модели является принципиальная возможность «идеологической преемственности» власти, которая позволит политической системе воспроизводить себя в своих основных чертах и после того, как Владимир Путин отойдет от политических дел. В этом случае политический курс может оставаться неизменным в течение нескольких десятилетий, несмотря на смену вождей – как это и было в СССР на протяжении почти 70 лет. Меняться будут оттенки, но не базовый цвет, который, так или иначе, останется коричневым.
Еще несколько лет назад такой сценарий казался маловероятным, но сегодня он выглядит вполне технологичным.
Сейчас ревизии подвергается не «либеральный зигзаг» Медведева, не плоды горбачевской «перестройки», а европейский выбор России как таковой. Речь идет о пересмотре политической парадигмы, заложенной Петром I (если еще не Иваном Грозным).
Под дымовой завесой разговоров о разрушительной природе «оранжевых революций» правительство само подготовляет революцию, в разы более сокрушительную, чем большевистский переворот. Эта революция грозит сотрясти Россию до самого основания, превратив ее в изолированное от мира средневековое клерикальное государство. По сути, это реваншистская политика. Но это не реванш «обделенной» нации, как в Германии, или «обделенного» класса, как в царской России. Это реванш «обделенной» архаичной культуры, вытесненной на обочину истории, сжатой до размеров «черной дыры», но не исчезнувшей, не растворившейся в небытии, а затаившейся и теперь готовой втянуть в себя всю российскую Вселенную.
Правительство вольно или невольно вталкивает Россию в эту «черную дыру» истории. Одной рукой оно потворствует агрессии взбесившегося невежества, атакующего любые очаги культурного роста, как вирусы атакуют здоровые клетки. Другой рукой оно выдавливает из страны всех тех, кто этой агрессии пытается сопротивляться. Массовая и, по-видимому, беспрецедентная для России эмиграция никого в правительстве не смущает, а скорее радует. Оставшихся частью запугают, частью подкупят. Через некоторое время люди перестанут узнавать сами себя, собственное прошлое для них исчезнет и будет казаться чужим сном.
Через пару поколений уже просто некому будет удивляться тому, что «Ну, погоди!» - это запрещенный к показу мультфильм из категории «для взрослых». Это станет естественным. Россия поражена сегодня синдромом культурного иммунодефицита. И, как больной СПИДом может умереть от любой простуды, так и Россия может теперь погибнуть от любой глупости.
К сожалению, опыт не только самой России, но и стран с гораздо более мощными культурными традициями сопротивления невежеству показывает, что никто не застрахован от приступов исторической истерики. Через это прошли Германия и Италия, к этому были очень близки США. Нет никаких оснований полагать, что Россия от этого застрахована. Отнюдь, все свидетельствует об обратном.
Россия – это страна на грани нервного срыва.
Это гарантированно тупиковый сценарий, хотя и самый длинный. Прежде, чем упереться в глухую стену истории, народ будет долго блуждать по лабиринту какой-нибудь новой «идеократии». Описывать последствия бессмысленно – проще почитать «День опричника» Владимира Сорокина. Через несколько десятилетий в результате добровольной культурной самоизоляции Россия, вырванная из мирового исторического процесса, явит себя миру в лохмотьях обреченным изгоем вроде Северной Кореи, куда китайские туристы будут ездить как на сафари, чтобы поснимать архаичные индустриальные пейзажи. Скорее всего, она распадется на части, каждая из которых продолжит свое историческое существование в качестве спутника в орбите какой-нибудь другой, более мощной культуры.
Сценарий №2 – Похмелье
Горькое похмелье – это, пожалуй, самый органичный и самый вероятный на данный момент для России сценарий. Он более всего соответствуют русскому национальному характеру – пока гром не грянет, мужик не перекрестится. В переводе на современный политический язык это означает, что срок жизни нынешнего политического режима строго равен сроку физической жизни Владимира Путина – ни меньше, но и не больше. Рассвет, который после этого наступит, скорее всего, будет иметь кровавый оттенок.
При таком сценарии все существующие параметры как внутренней, так и внешней политики сохранятся как константы. Власть будет жить внутри своего нефтяного кокона, практически не завися от окружающей среды. Оппозиция, лишенная всякой возможности хоть как-то влиять на политический процесс, будет неизбежно вырождаться, так как любой неработающий орган или институт деградирует.
Единственной доступной формой политического диалога в обществе будет разговор власти с самой собой, отчего у всех будет складываться впечатление, что она сошла с ума.
Внутри власти параллельно будут развиваться два процесса – процесс консолидации и процесс саморазрушения. Эти процессы будут подстегивать друг друга, входя в опасный политический резонанс. Правящий класс будет пытаться мобилизовать все наличные ресурсы перед лицом внешнего вызова, и чем активнее и грубее будут эти попытки, тем быстрее будет расти фронда внутри него. Но пока Путин жив, ничего происходить не будет, так как он является для этого класса консолидирующей силой.
Если никаких существенных перемен в экономическом положении России не произойдет и, в то же время, попытки превратить Россию в какой-нибудь «православный каганат» тоже провалятся, пока Владимир Путин будет жив, он обеспечит единство правящего класса. Как только его не станет, - сразу обнаружится, что никакого правящего класса нет, а есть расщепленная до атомарного состояния элита, где все воюют друг с другом.
Россия в этот исторический момент будет напоминать вскрывшийся гнойник. Бюрократические и олигархические кланы сойдутся в клинче, в образовавшиеся во властной броне зазоры хлынет изголодавшаяся, охочая до власти оппозиция, оживут призраки всех мыслимых и немыслимых региональных и этнических конфликтов. И все это будет происходить на фоне истощенной популистской политикой экономики, в стране с пустой казной, избалованным подачками народом, приведенной в состояние совершенной непригодности от варварской эксплуатации нефтегазовой инфраструктурой. Это очень сильно будет напоминать конец 80-х – начало 90-х годов прошлого столетия и все то, что происходило с СССР.
Надежда, конечно, умирает последней, и поэтому даже в этой ситуации теоретически остаются шансы на сохранение России как единого государства (если, конечно, Владимир Путин не собирается стать долгожителем). Но все-таки куда более ожидаемым представляется распад страны. При этом югославский сценарий кажется более вероятным исходом, чем тот, который был реализован в СССР.
Сценарий №3 – Переворот
Полностью исключать для России возможность пробуждения в ночи, посреди глубокого и кошмарного политического сна, конечно, нельзя. Это, пожалуй, самый перспективный, но и самый невероятный сценарий для России. Для этого нужно, чтобы что-то очень сильно громыхнуло за окном.
Для переворота необходимы два условия, одно из которых относится к состоянию общества, а второе – к состоянию власти.
Во-первых, должна произойти консолидация самосознания постсоветской интеллигенции хотя бы до той степени, до которой было консолидировано самосознание советской интеллигенции, массово отторгавшей режим на исходе коммунистической эпохи. Самопровозглашенным лидерам нынешней оппозиции решить эту задачу не удается. Может быть, потому, что в среде оппозиции нет нравственных авторитетов, равных по масштабу личности Сахарову и Солженицыну, без чего эта задача является практически нерешаемой.
Разумеется, ни Сахарова, ни Солженицына нельзя создать «на заказ», равно как нельзя смоделировать, импортировать, сымитировать и так далее. Поэтому предсказать темп и направление эволюции протестного сознания сегодня невозможно.
Во-вторых, оппозиция режиму внутри самой власти должна уловить изменение настроений околовластных элит, почувствовать их всеобщность, проникнуться, пропитаться ими, как в свое время пропиталась диссидентством либеральная коммунистическая номенклатура. У этой номенклатурной оппозиции должна появиться уверенность в том, что восстание возможно, что оно будет поддержано, а не утоплено в крови. Должны возникнуть смелость и воля, чтобы при необходимости не только сказать, что так жизнь нельзя, но и влезть на танк.
Эти две силы – оппозиция внутри власти и оппозиция околовластных элит – должны двинуться навстречу друг другу. Бульварное кольцо и Садовое должны соединиться. В этом сценарии оппозиционно настроенной бюрократии отводится особая роль, ибо она должна не просто пойти навстречу оппозиционно настроенным элитам, но и попытаться возглавить движение (хотя бы на первом этапе), чтобы придать ему организованный характер. По сути, речь идет в той или иной форме о втором издании «перестройки», то есть действиях, которых многие ожидали от Медведева, да так и не дождались.
Переворот может быть мирным или немирным, явным или тайным, называть сам себя революцией или просто коррекцией курса, - все это не имеет значения. Это вообще эвфемизм, который обозначает разрыв политической постепенности, прерывание пресловутой стабильности. Предсказать его формат и движущие силы не представляется возможным. Можно лишь очертить самые общие контуры событий.
Так или иначе, он предполагает открытый раскол во власти, переходящий в открытое столкновение властных группировок; победу восставшей «пятой колонны» при поддержке улицы, но без допущения полной анархии («для народа, но без народа», так сказать); удержание общей ситуации под контролем и более или менее плавную конверсию существующего политического режима, с поэтапной заменой целых блоков наличной государственности на вновь создаваемые (возможно, в ходе конституционной реформы) институты. Не исключено, что в процессе этих преобразований инициаторы и первоначальные лидеры «номенклатурного восстания» потеряют власть и им на смену придут другие силы (как это случилось с Михаилом Горбачевым). Но в любом случае это будет многоступенчатый процесс, а не «одноактный балет».
Это, пожалуй, единственный сценарий, при котором смена политического режима возможна при жизни Путина и при этом остаются некоторые шансы на сохранение российской государственности. В этом случае существует шанс на культурную, технологическую и политическую модернизацию, необходимость которой для России никто не отменял, несмотря на то, что эта идея была сильно дискредитирована неуклюжей демагогией официальной пропаганды. Очевидно, что только в случае успеха такой модернизации Россия в перспективе может сохраниться как суверенное государство в границах, если и не совпадающих, то близких к существующим.
Сценарий №4 – Бунт
Может случиться так, что все устоявшиеся экономические и политические константы предсказуемо-непредсказуемо обрушатся. Мировой кризис все-таки случится, цены на сырье рухнут минимум, на год-полтора, природа добавит своих катастроф, и в результате правительство лишится возможности проводить популистскую экономическую политику (а никакой другой оно проводить не может в силу полного отсутствия кредита доверия со стороны населения). В этом случае в России с вечера может начаться такая дискотека, что до рассвета уже мало кто дотянет.
Власть может развалиться вследствие вдруг обнаружившейся полной неспособности адекватно управляться не с вымышленной, а с реальной революцией. Обрушатся, оказавшись бесполезными, все столь тщательно возводимые преграды. Оппозиция также обнаружит все свои слабые стороны, продемонстрировав неготовность консолидированно взять ответственность за судьбу государства на себя. Из России хлынет самый многочисленный вал эмиграции – потянутся к своим «запасникам» многочисленные рейдеры, силовики, продажные чиновники. Россия обезлюдеет.
Бунт превратит всю Россию в казино, где посетители, независимо от желания, обязаны сыграть в «русскую рулетку». Множество мелких политических группировок всех цветов и оттенков поведут борьбу между собой. Победитель будет определяться методом естественного отбора. В итоге может сложиться самая неожиданная конфигурация власти. Это очень рискованная игра, занимаясь которой, можно, конечно, мечтать о том, чтобы сорвать политическом джек-пот - либеральное и демократическое государство, но можно и реально проиграться в пух и прах, обнаружив себя в тисках того самого «православного фашизма», которому так благоволит нынешний режим. Бунт – это не решение проблем, это их начало.
Управление сценариями
Надеюсь, у читателей хватит чувства юмора не рассматривать мои импрессионистские заметки как аналитику. Это не прогноз, а моделирование гипотетически возможных вариантов развития текущей ситуации. Полагаю, что вообще вряд ли можно сегодня говорить о каком-то достоверном прогнозе. В каждой точки исторического пути существует определенный набор сценариев будущего, предопределенных прошлым, а также свобода воли и случая, которая позволяет одному сценарию реализоваться, другим же – бесславно кануть в небытие. Пройдя эту точку, история какое-то время движется по инерции, пока не оказывается в новой точке выбора, для которой возникает свой набор уже других сценариев и своя же свобода воли и случая. Как это ни банально звучит, Россия сама выбирает свое будущее, и именно поэтому его практически невозможно предсказать. Можно только перечислять наиболее вероятные сценарии развития, из которых может состояться выбор.
Нельзя предавать остракизму старые прогнозы – они всего лишь ориентировались на устаревшие сценарии. До 24 сентября 2011 года в России был один набор сценариев, из которых самых перспективным казался вариант «второй перестройки», а самым тупиковым - «рокировочка». Выбор был сделан в пользу наименее перспективного сюжета. Теперь все с точностью до наоборот, варианты развития ситуации от плохого к худшему имеют наибольшие шансы на реализацию, а перспективы новой перестройки выглядят весьма сомнительно. Предсказать, какой из сценариев реализуется, невозможно, зато ими можно пытаться управлять, потому что свободу воли и случая пока никто не отменял.
В феврале в издательстве ОГИ вышла книга Владимира Пастухова «Реставрация вместо реформации»
Книга известного исследователя российской политики, публициста и адвоката, постоянного автора «Полит.ру» Владимира Пастухова (покинул Россию в 2008 году в связи с участием в качестве защитника в деле Hermitage) является итоговой работой, подводящей черту под двадцатью годами изучения автором русской власти и русского права в эпоху посткоммунистического исторического межсезонья.
http://polit.ru/article/2012/10/07/future/
На заре перестройки академик Н.Н.Моисеев обрисовал современную ему политическую ситуацию как «сумерки России». При этом он затруднился дать ответ на вопрос, являются ли эти сумерки началом исторического заката или, наоборот, предвестником восхода. Тридцать лет спустя мало кто сомневается, что это был закат. Поэтому сейчас вопрос звучит несколько иначе – доживет ли Россия до нового рассвета?
Я вижу, по крайней мере, четыре варианта ответа на этот вопрос, каждый из которых может быть развернут как набросок политического сценария.
Сценарий №1 – Затмение
Россия – северная страна, и поэтому никого здесь не должно удивлять то, что ночь может длиться дольше, чем день. При определенных обстоятельствах рассвет может вообще не наступить. Это произойдет в случае, если правительству (в широком смысле слова) при горячем участии официальной церкви и при поддержке маргинальной части общества удастся превратить нынешний полуавторитарный режим в тоталитарный - на этот раз в версии «православного фашизма».
Отличительной чертой такой модели является принципиальная возможность «идеологической преемственности» власти, которая позволит политической системе воспроизводить себя в своих основных чертах и после того, как Владимир Путин отойдет от политических дел. В этом случае политический курс может оставаться неизменным в течение нескольких десятилетий, несмотря на смену вождей – как это и было в СССР на протяжении почти 70 лет. Меняться будут оттенки, но не базовый цвет, который, так или иначе, останется коричневым.
Еще несколько лет назад такой сценарий казался маловероятным, но сегодня он выглядит вполне технологичным.
Сейчас ревизии подвергается не «либеральный зигзаг» Медведева, не плоды горбачевской «перестройки», а европейский выбор России как таковой. Речь идет о пересмотре политической парадигмы, заложенной Петром I (если еще не Иваном Грозным).
Под дымовой завесой разговоров о разрушительной природе «оранжевых революций» правительство само подготовляет революцию, в разы более сокрушительную, чем большевистский переворот. Эта революция грозит сотрясти Россию до самого основания, превратив ее в изолированное от мира средневековое клерикальное государство. По сути, это реваншистская политика. Но это не реванш «обделенной» нации, как в Германии, или «обделенного» класса, как в царской России. Это реванш «обделенной» архаичной культуры, вытесненной на обочину истории, сжатой до размеров «черной дыры», но не исчезнувшей, не растворившейся в небытии, а затаившейся и теперь готовой втянуть в себя всю российскую Вселенную.
Правительство вольно или невольно вталкивает Россию в эту «черную дыру» истории. Одной рукой оно потворствует агрессии взбесившегося невежества, атакующего любые очаги культурного роста, как вирусы атакуют здоровые клетки. Другой рукой оно выдавливает из страны всех тех, кто этой агрессии пытается сопротивляться. Массовая и, по-видимому, беспрецедентная для России эмиграция никого в правительстве не смущает, а скорее радует. Оставшихся частью запугают, частью подкупят. Через некоторое время люди перестанут узнавать сами себя, собственное прошлое для них исчезнет и будет казаться чужим сном.
Через пару поколений уже просто некому будет удивляться тому, что «Ну, погоди!» - это запрещенный к показу мультфильм из категории «для взрослых». Это станет естественным. Россия поражена сегодня синдромом культурного иммунодефицита. И, как больной СПИДом может умереть от любой простуды, так и Россия может теперь погибнуть от любой глупости.
К сожалению, опыт не только самой России, но и стран с гораздо более мощными культурными традициями сопротивления невежеству показывает, что никто не застрахован от приступов исторической истерики. Через это прошли Германия и Италия, к этому были очень близки США. Нет никаких оснований полагать, что Россия от этого застрахована. Отнюдь, все свидетельствует об обратном.
Россия – это страна на грани нервного срыва.
Это гарантированно тупиковый сценарий, хотя и самый длинный. Прежде, чем упереться в глухую стену истории, народ будет долго блуждать по лабиринту какой-нибудь новой «идеократии». Описывать последствия бессмысленно – проще почитать «День опричника» Владимира Сорокина. Через несколько десятилетий в результате добровольной культурной самоизоляции Россия, вырванная из мирового исторического процесса, явит себя миру в лохмотьях обреченным изгоем вроде Северной Кореи, куда китайские туристы будут ездить как на сафари, чтобы поснимать архаичные индустриальные пейзажи. Скорее всего, она распадется на части, каждая из которых продолжит свое историческое существование в качестве спутника в орбите какой-нибудь другой, более мощной культуры.
Сценарий №2 – Похмелье
Горькое похмелье – это, пожалуй, самый органичный и самый вероятный на данный момент для России сценарий. Он более всего соответствуют русскому национальному характеру – пока гром не грянет, мужик не перекрестится. В переводе на современный политический язык это означает, что срок жизни нынешнего политического режима строго равен сроку физической жизни Владимира Путина – ни меньше, но и не больше. Рассвет, который после этого наступит, скорее всего, будет иметь кровавый оттенок.
При таком сценарии все существующие параметры как внутренней, так и внешней политики сохранятся как константы. Власть будет жить внутри своего нефтяного кокона, практически не завися от окружающей среды. Оппозиция, лишенная всякой возможности хоть как-то влиять на политический процесс, будет неизбежно вырождаться, так как любой неработающий орган или институт деградирует.
Единственной доступной формой политического диалога в обществе будет разговор власти с самой собой, отчего у всех будет складываться впечатление, что она сошла с ума.
Внутри власти параллельно будут развиваться два процесса – процесс консолидации и процесс саморазрушения. Эти процессы будут подстегивать друг друга, входя в опасный политический резонанс. Правящий класс будет пытаться мобилизовать все наличные ресурсы перед лицом внешнего вызова, и чем активнее и грубее будут эти попытки, тем быстрее будет расти фронда внутри него. Но пока Путин жив, ничего происходить не будет, так как он является для этого класса консолидирующей силой.
Если никаких существенных перемен в экономическом положении России не произойдет и, в то же время, попытки превратить Россию в какой-нибудь «православный каганат» тоже провалятся, пока Владимир Путин будет жив, он обеспечит единство правящего класса. Как только его не станет, - сразу обнаружится, что никакого правящего класса нет, а есть расщепленная до атомарного состояния элита, где все воюют друг с другом.
Россия в этот исторический момент будет напоминать вскрывшийся гнойник. Бюрократические и олигархические кланы сойдутся в клинче, в образовавшиеся во властной броне зазоры хлынет изголодавшаяся, охочая до власти оппозиция, оживут призраки всех мыслимых и немыслимых региональных и этнических конфликтов. И все это будет происходить на фоне истощенной популистской политикой экономики, в стране с пустой казной, избалованным подачками народом, приведенной в состояние совершенной непригодности от варварской эксплуатации нефтегазовой инфраструктурой. Это очень сильно будет напоминать конец 80-х – начало 90-х годов прошлого столетия и все то, что происходило с СССР.
Надежда, конечно, умирает последней, и поэтому даже в этой ситуации теоретически остаются шансы на сохранение России как единого государства (если, конечно, Владимир Путин не собирается стать долгожителем). Но все-таки куда более ожидаемым представляется распад страны. При этом югославский сценарий кажется более вероятным исходом, чем тот, который был реализован в СССР.
Сценарий №3 – Переворот
Полностью исключать для России возможность пробуждения в ночи, посреди глубокого и кошмарного политического сна, конечно, нельзя. Это, пожалуй, самый перспективный, но и самый невероятный сценарий для России. Для этого нужно, чтобы что-то очень сильно громыхнуло за окном.
Для переворота необходимы два условия, одно из которых относится к состоянию общества, а второе – к состоянию власти.
Во-первых, должна произойти консолидация самосознания постсоветской интеллигенции хотя бы до той степени, до которой было консолидировано самосознание советской интеллигенции, массово отторгавшей режим на исходе коммунистической эпохи. Самопровозглашенным лидерам нынешней оппозиции решить эту задачу не удается. Может быть, потому, что в среде оппозиции нет нравственных авторитетов, равных по масштабу личности Сахарову и Солженицыну, без чего эта задача является практически нерешаемой.
Разумеется, ни Сахарова, ни Солженицына нельзя создать «на заказ», равно как нельзя смоделировать, импортировать, сымитировать и так далее. Поэтому предсказать темп и направление эволюции протестного сознания сегодня невозможно.
Во-вторых, оппозиция режиму внутри самой власти должна уловить изменение настроений околовластных элит, почувствовать их всеобщность, проникнуться, пропитаться ими, как в свое время пропиталась диссидентством либеральная коммунистическая номенклатура. У этой номенклатурной оппозиции должна появиться уверенность в том, что восстание возможно, что оно будет поддержано, а не утоплено в крови. Должны возникнуть смелость и воля, чтобы при необходимости не только сказать, что так жизнь нельзя, но и влезть на танк.
Эти две силы – оппозиция внутри власти и оппозиция околовластных элит – должны двинуться навстречу друг другу. Бульварное кольцо и Садовое должны соединиться. В этом сценарии оппозиционно настроенной бюрократии отводится особая роль, ибо она должна не просто пойти навстречу оппозиционно настроенным элитам, но и попытаться возглавить движение (хотя бы на первом этапе), чтобы придать ему организованный характер. По сути, речь идет в той или иной форме о втором издании «перестройки», то есть действиях, которых многие ожидали от Медведева, да так и не дождались.
Переворот может быть мирным или немирным, явным или тайным, называть сам себя революцией или просто коррекцией курса, - все это не имеет значения. Это вообще эвфемизм, который обозначает разрыв политической постепенности, прерывание пресловутой стабильности. Предсказать его формат и движущие силы не представляется возможным. Можно лишь очертить самые общие контуры событий.
Так или иначе, он предполагает открытый раскол во власти, переходящий в открытое столкновение властных группировок; победу восставшей «пятой колонны» при поддержке улицы, но без допущения полной анархии («для народа, но без народа», так сказать); удержание общей ситуации под контролем и более или менее плавную конверсию существующего политического режима, с поэтапной заменой целых блоков наличной государственности на вновь создаваемые (возможно, в ходе конституционной реформы) институты. Не исключено, что в процессе этих преобразований инициаторы и первоначальные лидеры «номенклатурного восстания» потеряют власть и им на смену придут другие силы (как это случилось с Михаилом Горбачевым). Но в любом случае это будет многоступенчатый процесс, а не «одноактный балет».
Это, пожалуй, единственный сценарий, при котором смена политического режима возможна при жизни Путина и при этом остаются некоторые шансы на сохранение российской государственности. В этом случае существует шанс на культурную, технологическую и политическую модернизацию, необходимость которой для России никто не отменял, несмотря на то, что эта идея была сильно дискредитирована неуклюжей демагогией официальной пропаганды. Очевидно, что только в случае успеха такой модернизации Россия в перспективе может сохраниться как суверенное государство в границах, если и не совпадающих, то близких к существующим.
Сценарий №4 – Бунт
Может случиться так, что все устоявшиеся экономические и политические константы предсказуемо-непредсказуемо обрушатся. Мировой кризис все-таки случится, цены на сырье рухнут минимум, на год-полтора, природа добавит своих катастроф, и в результате правительство лишится возможности проводить популистскую экономическую политику (а никакой другой оно проводить не может в силу полного отсутствия кредита доверия со стороны населения). В этом случае в России с вечера может начаться такая дискотека, что до рассвета уже мало кто дотянет.
Власть может развалиться вследствие вдруг обнаружившейся полной неспособности адекватно управляться не с вымышленной, а с реальной революцией. Обрушатся, оказавшись бесполезными, все столь тщательно возводимые преграды. Оппозиция также обнаружит все свои слабые стороны, продемонстрировав неготовность консолидированно взять ответственность за судьбу государства на себя. Из России хлынет самый многочисленный вал эмиграции – потянутся к своим «запасникам» многочисленные рейдеры, силовики, продажные чиновники. Россия обезлюдеет.
Бунт превратит всю Россию в казино, где посетители, независимо от желания, обязаны сыграть в «русскую рулетку». Множество мелких политических группировок всех цветов и оттенков поведут борьбу между собой. Победитель будет определяться методом естественного отбора. В итоге может сложиться самая неожиданная конфигурация власти. Это очень рискованная игра, занимаясь которой, можно, конечно, мечтать о том, чтобы сорвать политическом джек-пот - либеральное и демократическое государство, но можно и реально проиграться в пух и прах, обнаружив себя в тисках того самого «православного фашизма», которому так благоволит нынешний режим. Бунт – это не решение проблем, это их начало.
Управление сценариями
Надеюсь, у читателей хватит чувства юмора не рассматривать мои импрессионистские заметки как аналитику. Это не прогноз, а моделирование гипотетически возможных вариантов развития текущей ситуации. Полагаю, что вообще вряд ли можно сегодня говорить о каком-то достоверном прогнозе. В каждой точки исторического пути существует определенный набор сценариев будущего, предопределенных прошлым, а также свобода воли и случая, которая позволяет одному сценарию реализоваться, другим же – бесславно кануть в небытие. Пройдя эту точку, история какое-то время движется по инерции, пока не оказывается в новой точке выбора, для которой возникает свой набор уже других сценариев и своя же свобода воли и случая. Как это ни банально звучит, Россия сама выбирает свое будущее, и именно поэтому его практически невозможно предсказать. Можно только перечислять наиболее вероятные сценарии развития, из которых может состояться выбор.
Нельзя предавать остракизму старые прогнозы – они всего лишь ориентировались на устаревшие сценарии. До 24 сентября 2011 года в России был один набор сценариев, из которых самых перспективным казался вариант «второй перестройки», а самым тупиковым - «рокировочка». Выбор был сделан в пользу наименее перспективного сюжета. Теперь все с точностью до наоборот, варианты развития ситуации от плохого к худшему имеют наибольшие шансы на реализацию, а перспективы новой перестройки выглядят весьма сомнительно. Предсказать, какой из сценариев реализуется, невозможно, зато ими можно пытаться управлять, потому что свободу воли и случая пока никто не отменял.
В феврале в издательстве ОГИ вышла книга Владимира Пастухова «Реставрация вместо реформации»
Книга известного исследователя российской политики, публициста и адвоката, постоянного автора «Полит.ру» Владимира Пастухова (покинул Россию в 2008 году в связи с участием в качестве защитника в деле Hermitage) является итоговой работой, подводящей черту под двадцатью годами изучения автором русской власти и русского права в эпоху посткоммунистического исторического межсезонья.
http://polit.ru/article/2012/10/07/future/
Комментарии (0)