Дайте мне возможность выпускать деньги в государстве, и мне не будет дела до того, кто пишет его законы.
Мейер А. Ротшильд
Не всё золото, что блестит
История финансовых войн ничуть не короче истории войн обычных. Ещё в Древнем мире одним из способов борьбы с противниками был подрыв их экономики. Достигалось это обычно чеканкой фальшивых монет, что приводило к обесцениванию денег и утрате доверия к власти. После изобретения бумажных денег и развития полиграфии возможности такой борьбы выросли многократно, поскольку фальшивая монета всё-таки составляла хоть какую-то ценность из-за содержания в ней металла, являющегося мерой её обеспечения. В отличие от поддельных бумажных расписок на где-то хранящиеся богатства, чем, в сущности, являются банкноты. Фальшивые купюры противников печатались Наполеоном в ходе его войн, Германией во времена обеих мировых.
Хотя силу денег для подчинения народов многие осознали давно, использовать её в качестве полноценной альтернативы применению обычного оружия научились около сотни лет назад. И решающую роль в этом сыграли американские банкиры, вначале подчинившие себе США путём создания Федеральной резервной системы, а потом и посягнувшие на остальной мир, добившись принятия Бреттон-Вудских соглашений о долларе как средстве международных расчётов. Не менее важным итогом этих соглашений было создание Международного валютного фонда, контролируемого ФРС, ведь МВФ открывал американским банкирам возможность для реализации «завета», сформулированного ещё в 1839 году президентом их Ассоциации Филом Бенсоном: «Нет более прямого и надежного способа захватить контроль над нацией, чем через ее систему кредитования».
Бесшумные, но разрушительные
Как и в случае с обычными войнами, целью войн финансовых является либо подчинение себе государства в целом, либо установление контроля над его частью. Разница лишь в том, что в случае с финансовыми войнами физический контроль над территорией вовсе не обязателен, хотя по степени разрушительности финансовые войны ничуть не менее страшны, чем обычные. По расчетам академика Д.С. Львова, финансово-экономическая война только за первые три-четыре года «реформ» нанесла экономическому, военному и научно-техническому потенциалу России урон, оцениваемый примерно в 3,5 триллиона долларов, в то время как сумма потерь всего Советского Союза за четыре года Великой Отечественной войны составила 375 миллиардов долларов.
Как генеральные сражения обычных войн, наиболее зрелищными и решающими событиями войн финансовых являются кризисы. Все остальные шаги сторон, как до кризисов, так и после них, менее впечатляют воображение обывателей. Впрочем, и сами эти войны обычно рассматриваются зачастую как некое стихийное бедствие, а не тщательно спланированные кем-либо шаги, направленные на установление контроля над экономикой, представляющей интерес для организатора кризиса.
Мощнейший кризис ХХ века, называемый Великой депрессией, позволил сконцентрировать в Федеральном резерве всё банковскоезолото, имевшееся в Соединённых Штатах, и установить контрольбанков, входящих в ФРС, над львиной долей американской промышленности. Финансовый кризис, устроенный близким к банкирам из ФРС биржевым спекулянтом Джорджем Соросом в Великобритании в 1992 году, не только позволил ему за один день заработать 1 миллиард долларов, но и вызвал девальвацию дюжины европейских валют, а также отложил на шесть лет введение единой европейской валюты. А самое главное – позволил значительно увеличить влияние США на европейскую экономику путём скупки американцами резко подешевевших акций предприятий Европы.
Сорос оказался и среди инициаторов кризиса 1995 года в Мексике, похоронившего планы строительства межокеанского канала, который составил бы конкуренцию Панамскому каналу, контролируемому американцами. В том же году Сорос нанёс удар по Японии, стремительный рост курса национальной валюты которой грозил превратить страну в мировой финансовый центр, страну-рантье, номинированные в йене кредиты которой обеспечили бурный рост экономики всей Юго-Восточной Азии. Следом Сорос при поддержке банков, входящих в ФРС, обрушил финансовые системы Индонезии, Южной Кореи, Тайваня, Малайзии, Таиланда, Гонконга – всех «азиатских тигров», которым жёстко указали их место в вольере, вынудив привязать свои экономики к доллару. Воспользовавшись падением акций электронных компаний указанных стран и вызванным этой причиной падением индекса Dow Jones, американские высокотехнологичные корпорации - IBM, Intel, Motorola, Compaq, Dell, Hewlett Packard - выкупили значительные доли их акций, а также собственные акции, «сбрасываемые» сторонними инвесторами.
Лучший экспромт – подготовленный загодя
Говорить о Джордже Соросе побуждает не только его роль в организации кризисов. Даже при наличии нескольких свободных миллиардов долларов он не сумел бы организовать кризисы без огромной подготовительной работы. Часть её заключается в формировании мнения участников финансового рынка о неизбежности возникновения определённого кризиса. После чего даже относительно небольшой суммы (порядка нескольких миллиардов долларов) достаточно для того, чтобы спровоцировать панику на финансовом рынке, которая обесценит валюту и акции ключевых предприятий страны, а то и целого региона.
Отслеживая высказывания Сороса, публикации подконтрольных ему СМИ, действия других организаций, финансируемых из его Фонда, нетрудно установить следующую жертву финансовых войн - Европу. С 2012 года усилилась угроза распада еврозоны. В наиболее пострадавшей от финансового кризиса Греции заговорили об отказе от единой европейской валюты, что, несомненно, приведёт к серьёзному ослаблению евро. В конце года Сорос заявил, что главной причиной создавшегося положения является жёсткая позиция Германии в вопросах соблюдения финансовой дисциплины наиболее слабыми европейскими странами. Именно Джордж Сорос финансирует и патронирует греческую оппозиционную партию СИРИЗА, наиболее резко выступающую против усилий Германии по поддержке единой европейской валюты.
Кроме психологической «накачки» - распространения представлений о неизбежности краха европейской валюты - ведётся и другая подготовительная работа. Так, в последние месяцы США прилагают максимум усилий по созданию Зоны свободной торговли с Евросоюзом [1] с тем, чтобы окончательно снять остающиеся барьеры на пути проникновения американского капитала в Европу и после спровоцированного краха евро скупить за резко подорожавшие доллары под предлогом спасения экономики ЕС её наиболее лакомые куски. Либо подавить любые попытки ЕС произвести реиндустриализацию и усилить своё влияние в мире [2].
Кому война, а кому – мать родна
Кто-то возразит, что у США просто нет денег на столь масштабную операцию. У государства действительно их нет. Они есть у Федеральной резервной системы, что показал недавно разразившийся в Штатахскандал с предоставленными ФРС тайными кредитами «нужным» банкам на общую сумму почти в тридцать триллионов долларов [3]. На эти деньги прокредитованные банки скупали у частных банков, не входящих в систему и находящихся из-за кризиса 2008 года в тяжёлом финансовом положении, акции перспективных предприятий по всему миру. Полученные от продажи акций средства возвращались покупателю в качестве погашения долгов и возвращались в ФРС. В результате столь колоссальное кредитование не породило гиперинфляции по простой причине: деньги не попадали в реальную экономику. Тем не менее «электронные нули», взятые из «бездонного кармана», материализовались в виде реальной власти над конкретными крупными предприятиями.
Предпринимались попытки установить таким способом контроль и над российскими ключевыми предприятиями, такими как ЛУКОЙЛ, РУСАЛ, «Норильский никель» и многие другие. От перехода в категорию «иностранные инвестиции» их спасли лишь грамотные действия российского правительства, выкупившего за счёт средств Стабилизационного фонда их акции. Однако объёмы запасов Фонда не идут ни в какое сравнение с «бездонным карманом» ФРС, долгое время противостоять при его помощи натиску Уолл-стрит невозможно из-за глубинного различия между природой денег американских и российских.
Три пишем, семь в уме
На финансовом поле боя, в которое уже давно превратилась Земля, существует жёсткое разделение на тех, кто создаёт финансовые капиталы, и тех, кто эти капиталы импортирует, зарабатывает. Разница между номиналом и стоимостью производства денег максимальна при первой транзакции, когда центральный банк государства реализует созданные деньги, обеспеченные богатствами страны и её промышленной мощью. При этом государство ревностно следит, чтобы контрагентом центробанка был резидент. То есть сеньораж, эмиссионный доход от созданных денег, оставался внутри страны. Россия, как и многие другие страны, обеспечивает выпускаемые деньги не собственными богатствами, а запасами иностранной валюты, которую обязана купить у иностранного эмитента, прежде чем произвести собственные деньги. То есть она вынуждена платить странам, валюту которых она закупает для выпуска собственных денег, за право эмиссии, и эта оплата полностью съедает весь эмиссионный доход.Себестоимость российских денег – на порядки выше себестоимости доллара, евро и других валют, приобретаемых для гарантирования стабильности рубля. И наращивание российских валютных резервов лишь способствует многократному росту прибылей эмитентов этих валют. Грубо говоря, выпуск рублей на один миллиард долларов обеспечивает эмиссию не одного миллиарда американских денег, а десяти. Выпуск рублей на два миллиарда – эмиссию Федеральной резервной системой двадцати миллиардов.
Выход из данной ситуации один: превращение в страну, создающую, а не зарабатывающую деньги. То есть гарантирующую стабильность рубля не запасами иностранных денег, а собственными богатствами, уровнем своего промышленного и финансового развития…
Российское руководство верно оценило ситуацию и взяло курс на воссоздание промышленной мощи государства. Вопрос лишь в том, в какой степени реиндустриализация России будет планироваться за счёт привлечения иностранных инвестиций, то есть за счёт финансирования структур, эмитирующих доллары, евро, йены, швейцарские франки и британские фунты.
«Бери все, я себе ещё нарисую»
Как уйти от обеспечения собственных денег зарубежной валютой?
История денег, не обеспеченных ничем, кроме общественного согласия на их хождение, насчитывает почти 200 лет. В период с 1837 по 1866 г. в США имели хождение около 8.000 разновидностей «частных денег», эмитентами которых являлись различные компании, банки и даже частные лица. Некоторые из них даже получили достаточно широкое распространение, пока не были официально запрещены. В разгар кризиса конца 1920-х – начала 1930 гг. собственные деньги, имевшие хождение только в пределах австрийского городка Вёргль, выпустил муниципалитет. На удивление хождение «вёргльского шиллинга» привело к бурному росту экономики города с 3.000 жителей.
Подобная история случилась в американском городке Итака, местная валюта которого, «итакский час», действует и поныне, стимулируя внутренний товарооборот. То же самое происходит в английском Бристоле: «бристольский фунт» обрёл не только бумажный вид, но и ходит в виде электронных денег. В труднейшие времена начала 1990-х свои собственные «валюты» имелись на многих российских предприятиях, позволяя работникам, не получающим зарплату в рублях, выживать за счёт товаров, продаваемых им за эти суррогатные деньги. Да и многие «электронные валюты», служащие расчётным средством за различные товары и услуги в сети Интернета, в значительной мере обеспечены общественным согласием.
Тем не менее все эмитенты этих «ненастоящих» денег тщательно следили и следят за объёмами эмиссии, не допуская их обесценивания и обеспечивая обмен по специальному курсу на «привычные» деньги. Да и предназначены они, во-первых, для очень ограниченной сферы применения, а во-вторых, абсолютно не годятся для торговли с внешним миром, поскольку для таких сделок ни честного слова министра финансов, ни его печати недостаточно.
И ещё раз о «плохих» и «хороших» деньгах
Свой путь, основанный на жёсткой привязке к золоту и серебру, нашли некоторые арабские страны, постепенно вводящие для расчётов друг с другом «золотой динар», валюту, объёмы которой строго соответствуют запасам золотых депозитов. При этом «золотой динар» пока является условным средством клирингового расчёта, замещая национальные валюты лишь при компенсации сальдо внешнеторговых балансов. Внутри же присоединившихся к проекту государств имеют хождение национальные валюты, многие из которых наглухо привязаны к доллару. А ради дополнительной эмиссии «золотого динара» они должны покупать доллары за нефть, чтобы обменять эти деньги на драгоценный металл. То есть по-прежнему зарабатывать деньги, а не создавать их.
До появления евро общеевропейским мерилом стоимости для международных расчётов внутри Европейской валютной системы (ЕВС) существовала Европейская расчётная единица. Сокращённо – ЭКЮ, исключительно безналичная форма обобщённой валютной корзины стран, входивших в ЕВС. Аналогичными функциями и природой обладало средство международных расчётов между странами Совета экономической взаимопомощи, так называемый переводной рубль. После введения евро экю обменяли в пропорции 1:1 на новую валюту, добавив к ней лишь качество физических денег. А переводной рубль исчез с распадом социалистического лагеря и СЭВ.
В качестве меры, способной обеспечить защиту национальных валют ряда развивающихся стран от влияния доллара и евро, некоторые эксперты предлагают создать Банк БРИКС, Стабилизационный фонд БРИКС и Резервную валюту БРИКС на основе корзины валют этих стран. [4] Не учитывается в этом предложении лишь одно: обеспечением всех данных валют служат запасы денег и ценных бумаг, номинированных в основных резервных валютах. То есть все они являются «плохими», «зарабатываемыми», а не создаваемыми деньгами. А массированные спекулятивные интервенции со стороны распорядителей «бездонного кармана» легко обрушат любую из денежных систем за исключением разве что Китая, от которого эмитенты резервных валют настойчиво требуют либерализации курса юаня. Для чего это делается, понятно, если знать природу создаваемых и зарабатываемых денег. И хотя руководство КНР до сих пор не шло на уступки этому давлению, на днях Пекин заявил о планах ослабления государственного контроля над курсом национальной валюты [5].
И всё-таки выйти из этого замкнутого круга, оказывается, можно, причём достаточно легко - если средством обеспечения новой валюты для расчётов между государствами БРИКСТ (почему бы не предложить включить в этот клуб Турцию?) станут не иностранные деньги и номинированные в них ценные бумаги, а природные богатства, промышленный потенциал, запасы драгоценных металлов стран – членов данного объединения. Нечто подобное предлагал доктор экономических наук Юрий Забродоцкий, но его модель строилась исключительно на оценке запасов природных ресурсов, что не исчерпывает всех имеющихся возможностей.
Первым шагом в любом случае при этом должна была бы стать договорённость о взаимном признании странами-участниками применения для взаимных расчётов Условного промышленно-ресурсного эквивалента (УПРЭ), эмитируемого Общим Банком проекта. В качестве обеспечения УПРЭ каждая из стран-участников вкладывает в Общий банк закладные бумаги на тщательно оцененные индустриальные объекты, находящиеся в собственности государства, подтверждённые запасы полезных ископаемых, часть золотого запаса, земли, лесные и водные ресурсы, объекты инфраструктуры и т.п. Поскольку объёмы и объекты залога могут легко меняться заменой закладных бумаг как в сторону уменьшения доли какой-либо страны, так и в сторону увеличения, страны-участницы получат возможность варьировать не только курсовое соотношение внутренних валют к УПРЭ, но и объём эмиссии в зависимости от потребностей. А эмиссионный центр в лице Общего банка – «бездонный карман» создаваемых (а не зарабатываемых) денег, стопроцентно обеспеченных, в отличие от доллара и евро, самым ценным, что существует сегодня, - ресурсами. И промышленным потенциалом.
Мощность экономик стран БРИКС(Т) и объёмы их природных ресурсов позволяют, в принципе, в короткие сроки превратить УПРЭ в наиболее привлекательную единицу международных расчётов, а государства-участники проекта из стран, зарабатывающих деньги, в страны, создающие деньги и получающие максимум выгоды от эмиссии.
http://www.fondsk.ru/news/2013/03/27/finansovye-vojny-luchshaja-oborona-eto-napadenie-i-19756.html
http://www.fondsk.ru/news/2013/03/28/finansovye-vojny-luchshaja-oborona-eto-napadenie-ii-19792.html
Хотя силу денег для подчинения народов многие осознали давно, использовать её в качестве полноценной альтернативы применению обычного оружия научились около сотни лет назад. И решающую роль в этом сыграли американские банкиры, вначале подчинившие себе США путём создания Федеральной резервной системы, а потом и посягнувшие на остальной мир, добившись принятия Бреттон-Вудских соглашений о долларе как средстве международных расчётов. Не менее важным итогом этих соглашений было создание Международного валютного фонда, контролируемого ФРС, ведь МВФ открывал американским банкирам возможность для реализации «завета», сформулированного ещё в 1839 году президентом их Ассоциации Филом Бенсоном: «Нет более прямого и надежного способа захватить контроль над нацией, чем через ее систему кредитования».
Бесшумные, но разрушительные
Как и в случае с обычными войнами, целью войн финансовых является либо подчинение себе государства в целом, либо установление контроля над его частью. Разница лишь в том, что в случае с финансовыми войнами физический контроль над территорией вовсе не обязателен, хотя по степени разрушительности финансовые войны ничуть не менее страшны, чем обычные. По расчетам академика Д.С. Львова, финансово-экономическая война только за первые три-четыре года «реформ» нанесла экономическому, военному и научно-техническому потенциалу России урон, оцениваемый примерно в 3,5 триллиона долларов, в то время как сумма потерь всего Советского Союза за четыре года Великой Отечественной войны составила 375 миллиардов долларов.
Как генеральные сражения обычных войн, наиболее зрелищными и решающими событиями войн финансовых являются кризисы. Все остальные шаги сторон, как до кризисов, так и после них, менее впечатляют воображение обывателей. Впрочем, и сами эти войны обычно рассматриваются зачастую как некое стихийное бедствие, а не тщательно спланированные кем-либо шаги, направленные на установление контроля над экономикой, представляющей интерес для организатора кризиса.
Мощнейший кризис ХХ века, называемый Великой депрессией, позволил сконцентрировать в Федеральном резерве всё банковскоезолото, имевшееся в Соединённых Штатах, и установить контрольбанков, входящих в ФРС, над львиной долей американской промышленности. Финансовый кризис, устроенный близким к банкирам из ФРС биржевым спекулянтом Джорджем Соросом в Великобритании в 1992 году, не только позволил ему за один день заработать 1 миллиард долларов, но и вызвал девальвацию дюжины европейских валют, а также отложил на шесть лет введение единой европейской валюты. А самое главное – позволил значительно увеличить влияние США на европейскую экономику путём скупки американцами резко подешевевших акций предприятий Европы.
Сорос оказался и среди инициаторов кризиса 1995 года в Мексике, похоронившего планы строительства межокеанского канала, который составил бы конкуренцию Панамскому каналу, контролируемому американцами. В том же году Сорос нанёс удар по Японии, стремительный рост курса национальной валюты которой грозил превратить страну в мировой финансовый центр, страну-рантье, номинированные в йене кредиты которой обеспечили бурный рост экономики всей Юго-Восточной Азии. Следом Сорос при поддержке банков, входящих в ФРС, обрушил финансовые системы Индонезии, Южной Кореи, Тайваня, Малайзии, Таиланда, Гонконга – всех «азиатских тигров», которым жёстко указали их место в вольере, вынудив привязать свои экономики к доллару. Воспользовавшись падением акций электронных компаний указанных стран и вызванным этой причиной падением индекса Dow Jones, американские высокотехнологичные корпорации - IBM, Intel, Motorola, Compaq, Dell, Hewlett Packard - выкупили значительные доли их акций, а также собственные акции, «сбрасываемые» сторонними инвесторами.
Лучший экспромт – подготовленный загодя
Говорить о Джордже Соросе побуждает не только его роль в организации кризисов. Даже при наличии нескольких свободных миллиардов долларов он не сумел бы организовать кризисы без огромной подготовительной работы. Часть её заключается в формировании мнения участников финансового рынка о неизбежности возникновения определённого кризиса. После чего даже относительно небольшой суммы (порядка нескольких миллиардов долларов) достаточно для того, чтобы спровоцировать панику на финансовом рынке, которая обесценит валюту и акции ключевых предприятий страны, а то и целого региона.
Отслеживая высказывания Сороса, публикации подконтрольных ему СМИ, действия других организаций, финансируемых из его Фонда, нетрудно установить следующую жертву финансовых войн - Европу. С 2012 года усилилась угроза распада еврозоны. В наиболее пострадавшей от финансового кризиса Греции заговорили об отказе от единой европейской валюты, что, несомненно, приведёт к серьёзному ослаблению евро. В конце года Сорос заявил, что главной причиной создавшегося положения является жёсткая позиция Германии в вопросах соблюдения финансовой дисциплины наиболее слабыми европейскими странами. Именно Джордж Сорос финансирует и патронирует греческую оппозиционную партию СИРИЗА, наиболее резко выступающую против усилий Германии по поддержке единой европейской валюты.
Кроме психологической «накачки» - распространения представлений о неизбежности краха европейской валюты - ведётся и другая подготовительная работа. Так, в последние месяцы США прилагают максимум усилий по созданию Зоны свободной торговли с Евросоюзом [1] с тем, чтобы окончательно снять остающиеся барьеры на пути проникновения американского капитала в Европу и после спровоцированного краха евро скупить за резко подорожавшие доллары под предлогом спасения экономики ЕС её наиболее лакомые куски. Либо подавить любые попытки ЕС произвести реиндустриализацию и усилить своё влияние в мире [2].
Кому война, а кому – мать родна
Кто-то возразит, что у США просто нет денег на столь масштабную операцию. У государства действительно их нет. Они есть у Федеральной резервной системы, что показал недавно разразившийся в Штатахскандал с предоставленными ФРС тайными кредитами «нужным» банкам на общую сумму почти в тридцать триллионов долларов [3]. На эти деньги прокредитованные банки скупали у частных банков, не входящих в систему и находящихся из-за кризиса 2008 года в тяжёлом финансовом положении, акции перспективных предприятий по всему миру. Полученные от продажи акций средства возвращались покупателю в качестве погашения долгов и возвращались в ФРС. В результате столь колоссальное кредитование не породило гиперинфляции по простой причине: деньги не попадали в реальную экономику. Тем не менее «электронные нули», взятые из «бездонного кармана», материализовались в виде реальной власти над конкретными крупными предприятиями.
Предпринимались попытки установить таким способом контроль и над российскими ключевыми предприятиями, такими как ЛУКОЙЛ, РУСАЛ, «Норильский никель» и многие другие. От перехода в категорию «иностранные инвестиции» их спасли лишь грамотные действия российского правительства, выкупившего за счёт средств Стабилизационного фонда их акции. Однако объёмы запасов Фонда не идут ни в какое сравнение с «бездонным карманом» ФРС, долгое время противостоять при его помощи натиску Уолл-стрит невозможно из-за глубинного различия между природой денег американских и российских.
Три пишем, семь в уме
На финансовом поле боя, в которое уже давно превратилась Земля, существует жёсткое разделение на тех, кто создаёт финансовые капиталы, и тех, кто эти капиталы импортирует, зарабатывает. Разница между номиналом и стоимостью производства денег максимальна при первой транзакции, когда центральный банк государства реализует созданные деньги, обеспеченные богатствами страны и её промышленной мощью. При этом государство ревностно следит, чтобы контрагентом центробанка был резидент. То есть сеньораж, эмиссионный доход от созданных денег, оставался внутри страны. Россия, как и многие другие страны, обеспечивает выпускаемые деньги не собственными богатствами, а запасами иностранной валюты, которую обязана купить у иностранного эмитента, прежде чем произвести собственные деньги. То есть она вынуждена платить странам, валюту которых она закупает для выпуска собственных денег, за право эмиссии, и эта оплата полностью съедает весь эмиссионный доход.Себестоимость российских денег – на порядки выше себестоимости доллара, евро и других валют, приобретаемых для гарантирования стабильности рубля. И наращивание российских валютных резервов лишь способствует многократному росту прибылей эмитентов этих валют. Грубо говоря, выпуск рублей на один миллиард долларов обеспечивает эмиссию не одного миллиарда американских денег, а десяти. Выпуск рублей на два миллиарда – эмиссию Федеральной резервной системой двадцати миллиардов.Выход из данной ситуации один: превращение в страну, создающую, а не зарабатывающую деньги. То есть гарантирующую стабильность рубля не запасами иностранных денег, а собственными богатствами, уровнем своего промышленного и финансового развития…
Российское руководство верно оценило ситуацию и взяло курс на воссоздание промышленной мощи государства. Вопрос лишь в том, в какой степени реиндустриализация России будет планироваться за счёт привлечения иностранных инвестиций, то есть за счёт финансирования структур, эмитирующих доллары, евро, йены, швейцарские франки и британские фунты.
«Бери все, я себе ещё нарисую»
Как уйти от обеспечения собственных денег зарубежной валютой?
История денег, не обеспеченных ничем, кроме общественного согласия на их хождение, насчитывает почти 200 лет. В период с 1837 по 1866 г. в США имели хождение около 8.000 разновидностей «частных денег», эмитентами которых являлись различные компании, банки и даже частные лица. Некоторые из них даже получили достаточно широкое распространение, пока не были официально запрещены. В разгар кризиса конца 1920-х – начала 1930 гг. собственные деньги, имевшие хождение только в пределах австрийского городка Вёргль, выпустил муниципалитет. На удивление хождение «вёргльского шиллинга» привело к бурному росту экономики города с 3.000 жителей.
Подобная история случилась в американском городке Итака, местная валюта которого, «итакский час», действует и поныне, стимулируя внутренний товарооборот. То же самое происходит в английском Бристоле: «бристольский фунт» обрёл не только бумажный вид, но и ходит в виде электронных денег. В труднейшие времена начала 1990-х свои собственные «валюты» имелись на многих российских предприятиях, позволяя работникам, не получающим зарплату в рублях, выживать за счёт товаров, продаваемых им за эти суррогатные деньги. Да и многие «электронные валюты», служащие расчётным средством за различные товары и услуги в сети Интернета, в значительной мере обеспечены общественным согласием.
Тем не менее все эмитенты этих «ненастоящих» денег тщательно следили и следят за объёмами эмиссии, не допуская их обесценивания и обеспечивая обмен по специальному курсу на «привычные» деньги. Да и предназначены они, во-первых, для очень ограниченной сферы применения, а во-вторых, абсолютно не годятся для торговли с внешним миром, поскольку для таких сделок ни честного слова министра финансов, ни его печати недостаточно.
И ещё раз о «плохих» и «хороших» деньгах
Свой путь, основанный на жёсткой привязке к золоту и серебру, нашли некоторые арабские страны, постепенно вводящие для расчётов друг с другом «золотой динар», валюту, объёмы которой строго соответствуют запасам золотых депозитов. При этом «золотой динар» пока является условным средством клирингового расчёта, замещая национальные валюты лишь при компенсации сальдо внешнеторговых балансов. Внутри же присоединившихся к проекту государств имеют хождение национальные валюты, многие из которых наглухо привязаны к доллару. А ради дополнительной эмиссии «золотого динара» они должны покупать доллары за нефть, чтобы обменять эти деньги на драгоценный металл. То есть по-прежнему зарабатывать деньги, а не создавать их.
До появления евро общеевропейским мерилом стоимости для международных расчётов внутри Европейской валютной системы (ЕВС) существовала Европейская расчётная единица. Сокращённо – ЭКЮ, исключительно безналичная форма обобщённой валютной корзины стран, входивших в ЕВС. Аналогичными функциями и природой обладало средство международных расчётов между странами Совета экономической взаимопомощи, так называемый переводной рубль. После введения евро экю обменяли в пропорции 1:1 на новую валюту, добавив к ней лишь качество физических денег. А переводной рубль исчез с распадом социалистического лагеря и СЭВ.
В качестве меры, способной обеспечить защиту национальных валют ряда развивающихся стран от влияния доллара и евро, некоторые эксперты предлагают создать Банк БРИКС, Стабилизационный фонд БРИКС и Резервную валюту БРИКС на основе корзины валют этих стран. [4] Не учитывается в этом предложении лишь одно: обеспечением всех данных валют служат запасы денег и ценных бумаг, номинированных в основных резервных валютах. То есть все они являются «плохими», «зарабатываемыми», а не создаваемыми деньгами. А массированные спекулятивные интервенции со стороны распорядителей «бездонного кармана» легко обрушат любую из денежных систем за исключением разве что Китая, от которого эмитенты резервных валют настойчиво требуют либерализации курса юаня. Для чего это делается, понятно, если знать природу создаваемых и зарабатываемых денег. И хотя руководство КНР до сих пор не шло на уступки этому давлению, на днях Пекин заявил о планах ослабления государственного контроля над курсом национальной валюты [5].
И всё-таки выйти из этого замкнутого круга, оказывается, можно, причём достаточно легко - если средством обеспечения новой валюты для расчётов между государствами БРИКСТ (почему бы не предложить включить в этот клуб Турцию?) станут не иностранные деньги и номинированные в них ценные бумаги, а природные богатства, промышленный потенциал, запасы драгоценных металлов стран – членов данного объединения. Нечто подобное предлагал доктор экономических наук Юрий Забродоцкий, но его модель строилась исключительно на оценке запасов природных ресурсов, что не исчерпывает всех имеющихся возможностей.
Первым шагом в любом случае при этом должна была бы стать договорённость о взаимном признании странами-участниками применения для взаимных расчётов Условного промышленно-ресурсного эквивалента (УПРЭ), эмитируемого Общим Банком проекта. В качестве обеспечения УПРЭ каждая из стран-участников вкладывает в Общий банк закладные бумаги на тщательно оцененные индустриальные объекты, находящиеся в собственности государства, подтверждённые запасы полезных ископаемых, часть золотого запаса, земли, лесные и водные ресурсы, объекты инфраструктуры и т.п. Поскольку объёмы и объекты залога могут легко меняться заменой закладных бумаг как в сторону уменьшения доли какой-либо страны, так и в сторону увеличения, страны-участницы получат возможность варьировать не только курсовое соотношение внутренних валют к УПРЭ, но и объём эмиссии в зависимости от потребностей. А эмиссионный центр в лице Общего банка – «бездонный карман» создаваемых (а не зарабатываемых) денег, стопроцентно обеспеченных, в отличие от доллара и евро, самым ценным, что существует сегодня, - ресурсами. И промышленным потенциалом.
Мощность экономик стран БРИКС(Т) и объёмы их природных ресурсов позволяют, в принципе, в короткие сроки превратить УПРЭ в наиболее привлекательную единицу международных расчётов, а государства-участники проекта из стран, зарабатывающих деньги, в страны, создающие деньги и получающие максимум выгоды от эмиссии.
http://www.fondsk.ru/news/2013/03/27/finansovye-vojny-luchshaja-oborona-eto-napadenie-i-19756.html
http://www.fondsk.ru/news/2013/03/28/finansovye-vojny-luchshaja-oborona-eto-napadenie-ii-19792.html
Комментарии (0)