Мьянма, прежняя Бирма, в последнее время все чаще оказывается в фокусе внимания мировых СМИ. После того как в 2011 году в эту страну нагрянула с визитом Х.Клинтон, а в 2012-м посетил Б.Обама (кстати, это был первый с 1955 г. визит госсекретаря и первый в истории визит Президента Соединенных Штатов в Мьянму), туда потянулась целая цепь высокопоставленных западных визитеров, стремящихся пожать руку мьянманским руководителям. В свою очередь, Президент Мьянмы Тейн Сейн пребывает в нескончаемом глобальном турне по зарубежным столицам - от Вашингтона до Брюсселя и от Канберры до Сеула. И США, и Евросоюз сняли с Мьянмы практически все экономические санкции, сохранив запреты лишь на военно-техническое сотрудничество. Запад пошел и на то, чтобы признать за страной название «Мьянма», которое он на протяжении более 20 лет упорно отвергал, поскольку «адаптацию» этого, как и других географических названий в Мьянме, осуществил военный режим, считавшийся на Западе нелегитимным.
Братание с Мьянмой американцев и их союзников не может не обращать на себя внимания. Ведь с тех пор, как в 1962 году к власти в тогдашней еще Бирме пришли военные, эта страна была как бы «за кадром» международной политики. А если взять последнюю четверть века, то все сообщения о ней в западных СМИ, если они вообще появлялись, и все заявления западных деятелей на ее счет, если такие делались, касались исключительно нарушений прав человека мьянманским военным режимом. Самое решительное осуждение всех этих нарушений, охватывавших, по уверению американских газет, «широкий спектр от работорговли до геноцида», сопровождалось требованиями применить к «рангунской военной хунте» все более жесткие санкции.
Откуда пошла власть военных в буддистской Мьянме
Мьянме в истории выпала нелегкая судьба. Прежде, чем в 1885 году после трех войн англичане сделали ее своей колонией, на мьянманской земле в разные века сменили друг друга три империи, в состав которых входили и части территории современных Таиланда, Китая и Индии. Имперское прошлое и колониальное господство англичан оставили Мьянме наследие, которое во многом предопределило полувековое правление в стране военных режимов.
Первая и наиболее острая проблема страны - это проблема ее единства. Мьянма - многонациональное государство. Около 70% ее населения составляют собственно бирманцы (самоназвание «бама»), а более четверти - другие коренные этнические группы, причем регионы, где сосредоточены небирманские этносы, по площади превышают половину территории страны.
Многоэтничность Мьянмы и разный уровень развития отдельных ее районов предопределили название страны после получения независимости как Бирманский Союз. По своей первой Конституции 1947 года Бирманский Союз включил в себя все территории и народы колониальной Бирмы, как «собственно Бирмы», так и «пограничных районов», населенных в основном этническими меньшинствами, в жизни которых нередко сохранялись ощутимые пережитки феодальных отношений. Последние получили некоторую автономию и стали называться «штатами». В настоящее время таких штатов семь, как и областей в «собственно Бирме». Не без давления бывшей колониальной метрополии Великобритании за двумя штатами - Шанским и Каренни (Кая) в Конституции было закреплено право выхода из Союза. И хотя начать процесс выхода можно было только через десять лет после введения Конституции в действие, сама постановка данного вопроса в Конституции способствовала росту в стране сепаратистских движений и мятежей.
Вторая проблема была в том, что - к моменту получения Бирмой независимости - в этой стране, в отличие, например, от Индии, по сути, отсутствовала национальная гражданская политическая элита, способная взять в свои руки управление государством. С одной стороны, колониальные власти максимально ограничивали прием этнических бирманцев на службу во властные структуры, отдавая младшие должности в госаппарате и полиции представителям национальных меньшинств или индийцам*. (*Впечатляющую картину жизни в колониальной Бирме 1920-1930-х годов дал Дж.Оруэлл в своей книге «Бирманские дни». Знаменитый антиутопист служил в молодости в Бирме офицером колониальной полиции. Русский перевод книги есть в Интернете.) С другой - этнических бирманцев не было и среди мало-мальски влиятельных предпринимателей колониальной Бирмы, крупный бизнес находился в руках англичан, средний и мелкий - индийцев и китайцев.
Вместе с тем за годы Второй мировой войны в Бирме сформировались мощные Вооруженные силы, во главе которых изначально встали молодые патриотически настроенные и неплохо образованные люди. Армия поэтому и выступила в Бирме главным носителем национальной идеи.
Армия также дважды в истории независимой Бирмы предотвратила сползание страны в пучину анархии. В первый раз это произошло на рубеже 1950-1960-х годов. Первое конституционное правительство Бирмы во главе с доброжелательным буддистом У Ну, стремившимся сочетать буддистские принципы ненасилия с принципами традиционной британской демократии, не смогло тогда на основе этих принципов справиться с сепаратистскими мятежами на национальных окраинах, экономическим кризисом и разгулом коррупции. Развал страны предотвратил жесткими военными методами генерал Не Вин, установивший в 1962 году режим своей личной власти, конец которому положили лишь народные выступления 1988 года.
Изоляционистская внешняя политика Не Вина, возглавлявшего в 1962-1988 годах военный режим в Янгоне, затормозила социально-экономическое развитие Мьянмы. Но, с другой стороны, она позволила избежать вовлечения государства в региональные конфликты, угроза чего была весьма реальной в 1960-х годах. Не Вину удалось не допустить перерастания вялотекущего внутреннего противоборства в полномасштабную гражданскую войну. Страна избежала национальной катастрофы, как это, например, случилось в Камбодже.
Народные выступления 1988 года обозначили новый рубеж в истории Бирмы. Начавшиеся со студенческих волнений, они были во многом стихийными. Людей толкнуло к массовым протестам политическое угнетение и экономические бедствия, порожденные экспериментами Не Вина на пути к «бирманскому социализму». Оппозиция не сумела выступить сколь-либо организованной силой с конкретной, сплачивающей людей политической программой, ее объединяло лишь неприятие военного правления. И когда в прогрессивное народное антидиктаторское демократическое движение вмешались маргинальные, или люмпенские, элементы социальных низов и выпущенные из тюрем или бежавшие из них уголовники занялись грабежами, разгромом государственных учреждений и разрушением государственных предприятий, оппозиция оказалась бессильной что-либо предпринять. Судьбу Бирмы тогда вновь решила армия.
Пришедшая к власти в 1988 году «новая военная хунта», несомненно, сумела снять остроту главной внутренней проблемы Мьянмы: с выступлениями вооруженных сепаратистов на национальных окраинах Мьянмы было в основном покончено. В одних случаях повстанческие формирования были разгромлены военным путем. В других - прекращение огня было обменено на особый автономный статус ряда мелких этнических групп.
Дала свои плоды и последовательная борьба военного режима с наркобизнесом. Часть Шанской национальной области на северо-востоке Мьянмы наряду с сопредельными районами Таиланда и Лаоса входит в состав так называемого «золотого треугольника» - зоны выращивания опиумного мака, получившей мировую известность. Производство наркотиков в этом районе было поставлено на поток в 1950-1960-х годах, когда, с одной стороны, там обосновалась часть гоминьдановских войск, выбитых из Китая после образования КНР, а с другой - активизировались различные сепаратистские этнические группировки, выступавшие против центральных властей в Янгоне. И те и другие использовали наркобизнес как источник своего финансирования.
Вооруженные рейды против сепаратистов, как и диалог с ними и экономические меры, направленные на то, чтобы побудить крестьян отказаться от мака в пользу альтернативных культур, обеспечили в конце 1990-х - начале 2000-х годов устойчивое падение производства опия в Мьянме. По данным Управления ООН по наркотикам и преступности (УНП ООН), с 1998 по 2006 год площадь, занятая под маком в Мьянме, сократилась примерно с 137 тыс. га до 21 тыс. га. Однако в последние годы вновь наблюдается рост. В 2013 году в Мьянме опийным маком были засеяны 57,8 тыс. га полей. Несмотря на все усилия правительства по ликвидации посевов, производство опиума в Мьянме увеличилось в 2013 году на 26% - примерно до 870 тонн, что является самым высоким показателем с 2002 года. Причина этого, по мнению УНП ООН, экономический кризис и возросшие цены на опиум.
Мьянма при военном режиме
Мне довелось работать в Мьянме с 1997 по 2001 год. Страну, конечно, нельзя было отнести к процветающей, но она отнюдь не выглядела беднейшей в мире, а ее жители - голодными и забитыми. На улицах городов не было нищих - в отличие от некоторых соседних стран, где тебя постоянно атакуют попрошайки. Мьянманцы в городе и деревне, и мужчины, и женщины, в национальной одежде - юбках «лоунджи» выглядели скромно, но опрятно, и держались с большим достоинством, никто не лебезил перед иностранцами, но всегда и везде все были готовы помочь по мере сил.
Конечно, военные насадили в стране привычную им казарменную дисциплину. С иностранцами мьянманцы могли контактировать лишь с разрешения начальства и только по служебной необходимости. Мьянманские газеты и телевидение были крайне бедны информацией, а иностранные издания в Мьянме не продавались. Доступ в Интернет имели только иностранные представительства и центральные правительственные учреждения.
Вместе с тем репрессии, о которых постоянно долдонили иностранные СМИ, отнюдь не были массовыми. По разным оценкам, в местах заключения по политическим мотивам находились не более 1 тыс. человек при тогдашнем населении страны около 50 миллионов. Общее же число мьянманских «зэков», по данным Международного центра тюремных исследований при британском Эссекском университете (International Centre for Рrison Studies, University of Essex, UK), в 2001 году составляло 31 648 человек, или 64 человека на 100 тыс. населения. Соответствующий тогдашний показатель для США был 683 человека на 100 тыс. населения.
Руководящая и направляющая роль Вооруженных сил, по-бирмански - Татмадо, чувствовалась во всем. Приведу лишь два примера, относящихся к экономике и системе высшего образования. Что касается первого, то Министерству обороны были подчинены две чрезвычайно влиятельные хозяйственные структуры - «Юнион оф Мьянма экономик холдингз лтд.» (ЮМЭХ) и «Мьянма экономик корпорейшн» (МЭК), созданные на базе предприятий, прежде находившихся в собственности государства. Активы ЮМЭХ оценивались более чем в миллиард долларов, 40% акций корпорации принадлежало Тыловому управлению Министерства обороны, 60% - было распределено среди военнослужащих и ветеранов Вооруженных сил. Примерно такое же распределение акций было и в МЭК. ЮМЭХ занималась производством в легкой, пищевой и горнодобывающей промышленности, в ее ведении находилась, в частности, добыча рубинов, сапфиров и нефрита, обеспечивающая весомые валютные поступления. В свою очередь, МЭК руководила работой предприятий тяжелой промышленности, в том числе металлургических заводов, оборонных предприятий и т. п.
Что до системы высшего образования, то - поскольку работа мьянманских гражданских вузов после 1990 года была практически парализована из-за студенческих выступлений, а люди с деньгами отправляли своих детей учиться за границу - в Сингапур, Японию, Австралию, где те потом и оседали, оставляя родную Мьянму без пополнения кадров научно-технической интеллигенции, - генералы, заботившиеся о будущем страны, на студентов надели погоны, чтобы и дисциплину соблюдали, и за границу не сбежали. Была создана система технических училищ, куда принимали лишь ребят, записавшихся в армию. Ребята эти, часто из малообеспеченных семей и отдаленных районов, проходили в училищах двух-трехлетний подготовительный курс по определенной технической специальности, а затем направлялись за государственный счет в иностранные вузы для получения полного инженерного образования. Естественно, что связанные военной присягой, все они после получения диплома возвращались на родину.
Американцы и мьянманская демократизация
В чем причина нынешнего разворота США и их союзников в сторону Мьянмы? Сами американцы уверяют: в том, что под воздействием западных экономических санкций мьянманский военный режим встал на путь либерализации и демократизации, а такой процесс нужно приветствовать и поддерживать. Иными словами, на место «кнута» санкций должен прийти «пряник» диалога и взаимодействия.
Действительно, в последние годы в Мьянме предприняты конкретные меры в плане политических реформ, направленных на постепенную замену военного режима гражданской формой правления. Не берусь определенно сказать, что непосредственно дало толчок этому процессу. Произошло ли это под влиянием западных санкций или просто потому, что от власти военных в Мьянме, где она, пусть и под разными политическими лозунгами, сохранялась с 1962 года, устали все, включая самих военных. 7 ноября 2010 года в стране были проведены всеобщие парламентские выборы, в которых приняли участие 37 партий. При том что убедительную победу на выборах одержала проправительственная Партия солидарности и развития Союза (она получила свыше 77% выборных депутатских мест по всей стране), своих кандидатов в парламенты разного уровня провели в общей сложности 22 партии, в том числе и оппозиционного толка.
Вышли на свободу политические заключенные. В ноябре 2010 года из-под многолетнего домашнего ареста была освобождена знаковая фигура мьянманской оппозиции Аунг Сан Су Чжи. Одержав победу на довыборах в парламент Мьянмы в 2012 году, Аунг Сан Су Чжи возглавила в Палате представителей новый Комитет по вопросам обеспечения верховенства права и общественного спокойствия. Расширена свобода средств массовой информации, распущен Совет по цензуре и впервые почти за 50 лет выданы лицензии частным ежедневным газетам, что положило конец монополии государственных изданий. Отменены запреты на проведение публичных собраний. Главная оппозиционная партия Национальная лига за демократию (НЛД) провела в Янгоне свой первый в истории общенациональный съезд. В ходе первой сессии Всесоюзного парламента в январе-феврале 2011 года были избраны главы законодательных, исполнительных и судебных структур. Новые главком Вооруженных сил, министр обороны и прочие военачальники занимают подчиненное положение к теперешним формально гражданским руководителям и не должны, по всем параметрам, «подминать» под себя новую структуру власти.
Военные, бывшие и настоящие, правда, по-прежнему широко представлены во власти. Нынешний Президент Мьянмы Тейн Сейн был при военном режиме премьер-министром, немало представителей прежнего военного режима входит в состав действующего правительства. За военными зарезервирована четверть депутатских мест в двухпалатном Всесоюзном парламенте Республики Союза Мьянма, объявленном высшим законодательным органом страны. Одобренная в 2008 году на всенародном референдуме более 92% электората новая Конституция Мьянмы основана на принципе «дисциплинированной процветающей демократии».
Несмотря на все доводы американцев, многие наблюдатели, однако, склонны полагать, что главная причина резкой смены Западом своих подходов к Мьянме - отнюдь не в начавшемся в этой стране процессе демократизации. В конце 2011 года администрацией Б.Обамы было принято решение о «возвращении США в Азию». Упор внешнеполитических усилий Вашингтона был, соответственно, перенесен с вопросов борьбы с терроризмом и переустройства Ближнего Востока на более близкий США Азиатско-Тихоокеанский регион. Отмечают, в частности, что госсекретарь США Х.Клинтон совершила свой визит в Мьянму в ноябре 2011 года, всего через 20 дней после своего выступления на саммите АТЭС в Гонолулу, в котором она провозгласила наступление «тихоокеанского века для Америки», подчеркнув готовность Вашингтона принять на себя лидерство в АТР.
Для успешного проведения такой линии Вашингтону нужно сближение с Мьянмой. Эта страна - весьма значимая величина в регионе, да и за его пределами. Она находится на пересечении геополитических путей между Восточной и Южной Азией и стратегических интересов региональных «полюсов силы» - Китая, Индии и АСЕАН. Это самое крупное по территории континентальное государство Юго-Восточной Азии (678 тыс. кв. км по сравнению с 547 тыс. кв. км у Франции) с почти 60-миллионным, достаточно грамотным (свыше 90%) населением. Мьянма обладает большим природным богатством: полезными ископаемыми (нефть, газ, медь, цинк, олово, вольфрам, сурьма, золото, серебро, уран, нефрит, рубины, сапфиры), значительными гидроресурсами, древесиной, рыбой и морепродуктами. Этот потенциал Мьянмы пока еще крайне слабо используется, поэтому страну на Западе называют «последним рубежом» в экономическом освоении Азии. Вооруженные силы Мьянмы по своей численности - 409 тыс. человек - занимают девятое место в мире.
Мьянма в свете американо-китайского противостояния
Есть и еще одно обстоятельство, почему Мьянма важна для США. На развитии обстановки в АТР сегодня в огромной степени сказывается состояние отношений между США и Китаем как наиболее влиятельными экономическими и политическими силами региона. На протяжении десятилетий после Второй мировой войны в АТР привычно доминировали США, опиравшиеся на созданную в годы холодной войны систему военных альянсов и зависимость расположенных там государств от американской экономики. Сегодня поднимающийся китайский гигант бросает вызов американскому доминированию. «Возвращение США в Азию» нацелено прежде всего на то, чтобы противостоять этому вызову Китая.
Мьянма же традиционно находится в орбите интересов Китая. Два государства особенно сблизились на рубеже 1980-1990-х годов. Тогда они оба оказались в непростом и сходном положении в международном сообществе, Китай - из-за событий на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, Мьянма - после военного переворота 1988 года и отказа военного режима признать результаты парламентских выборов 1990 года, большинство на которых завоевала гражданская оппозиция. Отношения между двумя странами постепенно приобрели едва ли не союзнический характер. Мьянманские и китайские руководители вполне официально именуют их «родственными». До последнего времени Китай - главный торгово-экономический партнер Мьянмы и главный иностранный инвестор в этой стране.
Мьянма служит также воротами Китая в Индийский океан. Китай очень зависит от поставок нефти, прежде всего из стран Персидского залива и африканских государств - на их долю приходится более 85% нефтегазового импорта КНР. Эти поставки идут по Индийскому океану через узкий Малаккский пролив, который может быть легко перекрыт базирующимися в регионе кораблями 7-го флота США.
Закрепление в Мьянме позволяет Китаю решать своего рода двуединую задачу. Во-первых, он получает доступ к энергетическим, прежде всего богатым газовым, ресурсам Мьянмы, во-вторых, использование территории Мьянмы для транзита нефти и газа, импортируемых из стран Ближнего Востока и Африки, не только освобождает суда от необходимости проходить через Малаккский пролив, но и сокращает путь транспортировки на 1200 км. В марте 2009 года между Китаем и Мьянмой было подписано соглашение о строительстве трубопроводов общей стоимостью 2,5 млрд. долларов. Газопровод длиной 2806 км и нефтепровод длиной 2380 км берут начало в мьянманском порту Кьяукпью и тянутся к Куньмину - административному центру провинции Юньнань на юго-западе Китая. Газопровод для поставок в Китай топлива с месторождения «Шве» у побережья штата Ракхайн имеет начальную мощность 12 млрд. кубометров в год. Такой объем природного газа позволит Китаю сократить ежегодное потребление традиционного энергоносителя - угля более чем на 30,7 млн. тонн. Газопровод запущен в эксплуатацию в 2013 году. Строительство нефтепровода, рассчитанного на транспортировку в год 22 млн. тонн нефти, поступающей в порт Кьяукпью из Африки и с Ближнего Востока, планируется завершить в 2014 году.
Приступив к планомерному созданию «антикитайской стены» еще в годы первого президентства Барака Обамы, Вашингтон стремится отсечь Китай и от потенциальных союзников, и от необходимых ему ресурсов. Мьянма становится в этих планах ареной «большой игры» за геополитическое влияние в Юго-Восточной Азии.
Россия - Мьянма
Для России важно партнерство с Мьянмой, в том числе в плане продвижения российского видения перспектив региональной архитектуры безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Мьянма - активный участник Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), а с 1 января 2014 года председательствует в этой международной организации и будет принимать Восточноазиатский саммит, в котором с 2011 года участвует и Россия.
У России и Мьянмы есть что предложить друг другу и в формате двустороннего сотрудничества. В Мьянме ценят принципиальный подход Москвы к так называемому «мьянманскому вопросу», когда наша страна выступала в ООН против навязываемых Западом санкций в отношении Мьянмы. Россия и Мьянма придерживаются схожих подходов к большинству актуальных мировых проблем, традиционно оказывают взаимную политическую поддержку на различных международных площадках. Интересы России и Мьянмы как многонациональных государств совпадают в том, что касается противодействия сепаратизму, центробежным силам. Мьянманская сторона заинтересована в изучении российского опыта в вопросах федерализма, конституционного строительства и проведения выборов. Имеются возможности для налаживания контактов и по таким важным для обеих стран вопросам, как контрабанда наркотиков и противодействие исламскому радикализму. По всем этим вопросам есть почва для взаимодействия на мьянманском направлении с Китаем и Индией.
В Янгоне помнят о советско-бирманском сотрудничестве конца 1950-1960-х годов, когда в Бирме при советском содействии был сооружен целый ряд объектов, кстати, полностью и в срок оплаченных бирманской стороной, а сотни бирманских юношей учились в нашей стране.
С 2000 года правительство Мьянмы направляет студентов на учебу в Россию. Эта учеба идет за государственный счет и обходится мьянманскому бюджету не менее 10 млн. евро ежегодно. Общее число мьянманских выпускников таких российских вузов, как МГТУ им. Баумана, МАИ, Московский государственный горный университет (МГГУ), МИСиС, Геологоразведочная академия, МИФИ и другие, составляет сегодня порядка 4,5 тыс. человек. По сути, появилось новое молодое поколение мьянманской технической интеллигенции, получившее образование в России и владеющее русским языком.
В 2000 году берет начало российско-мьянманское военно-техническое сотрудничество, Вооруженные силы Мьянмы успешно эксплуатируют российские самолеты МиГ-29, вертолеты Ми-17 и Ми-24, зенитно-ракетные комплексы «Печора». Мьянманские офицеры учатся в российских военных вузах. В 2013 году впервые в истории состоялся визит отряда боевых кораблей Тихоокеанского флота в мьянманский порт Тилава.
Весомый вклад в российско-мьянманский диалог внесли прошлогодние визиты в Нейпьидо министра иностранных дел России С.Лаврова и министра обороны России С.Шойгу.
Слабым звеном в двусторонних отношениях остается торгово-экономическое и инвестиционное сотрудничество. Россия находится в конце второго десятка партнеров Мьянмы по объему товарооборота и инвестиций. Мьянма по геополитическим соображениям заинтересована в расширении экономического присутствия России на местном рынке. С учетом исторически позитивного взгляда мьянманцев на Россию наши компании имеют неплохие перспективы в энергетике, разработке нефтяных и газовых месторождений на мьянманском шельфе, в горнодобывающей промышленности, на транспортном и телекоммуникационном рынках.
Развитию двусторонних связей призвано способствовать расширение договорно-правовой базы. В последнее время подписан ряд важных документов: декларация об основах дружественных отношений, соглашения о культурном сотрудничестве, об упразднении виз для владельцев дипломатических и служебных паспортов, о военно-техническом сотрудничестве, о сотрудничестве в борьбе с незаконным оборотом наркотических средств, о сотрудничестве в области сооружения Центра ядерных исследований в Мьянме, о сотрудничестве между торгово-промышленными палатами. Прорабатывается проект соглашения о создании Межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству.
Попытки выйти на рынок Мьянмы предпринимали многие российские компании - от «Камаза» и «Зарубежнефти» до «Газпрома» и Московского метрополитена. Но до реализации намеченных планов доходят немногие инвесторы. Российских предпринимателей в Мьянме ждут, но не будут ждать долго: в дополнение к китайским, японским, южнокорейским, тайским бизнес-структурам к дверям мьянманских учреждений и компаний уже выстроилась очередь из европейских и американских инвесторов. Здесь важно не упустить время. По мере развития мьянманской экономики, включения ее в интеграционные процессы, создания на территории страны коммуникационной инфраструктуры геостратегическая значимость Мьянмы будет возрастать, усилится и конкуренция крупных государств и крупного иностранного бизнеса за свое влияние там.
Потенциально Мьянма, с учетом ее размеров, населения, географического положения, быстрого экономического роста и дружественного характера отношений между нашими странами, может стать третьим по значению (после Вьетнама и Индонезии) нашим партнером в АСЕАН. Для реализации такой перспективы необходимо повышение внимания к развитию отношений с этой страной и, главное, укреплению экономического фундамента взаимодействия.
В России симпатизируют курсу, который проводит руководство Мьянмы, реформам, нацеленным на обновление общественной жизни, экономики, развитие контактов с внешним миром. Нет сомнения, что его последовательная реализация откроет дополнительные возможности для углубления двусторонних связей в самых различных областях.
Перспективы развития обстановки в Мьянме
Западники настойчиво пытаются убедить мир в том, что все внутренние беды Мьянмы останутся в прошлом, как только страна окончательно закрепится на демократическом, имеется в виду прозападном, пути, а это, дескать, возможно лишь в случае прихода к власти либеральной оппозиции в лице партии Национальная лига за демократию во главе с нобелевским лауреатом, «правозащитной иконой» Аунг Сан Су Чжи. Эта уже весьма немолодая дама, не имеющая, правда, никакого опыта государственной или политической деятельности, кроме выступлений на митингах, пребывания под домашним арестом в годы военного режима и получения всякого рода иностранных премий после освобождения из-под ареста, настойчиво раскручивается западными СМИ в образе многострадальной мученицы за демократию примерно в той же сенсационной манере, как Юлия Тимошенко и панк-танцорки «Пусси райот».
Никого не волнует, что ее Лига за демократию - не более чем аналог московской «болотной» оппозиции, горстка далеких от народа столичных крикунов, а самой Аунг Сан Су Чжи по большинству важнейших вопросов, стоящих перед страной, по сути, нечего сказать. Она, кстати, и не говорит ни о чем, кроме того, что Мьянме нужна демократия и что по мере продвижения к демократии все проблемы страны будут решены, подобно тому как в начале 1990-х годов российская либеральная братия уверяла российский народ, что неограниченная рыночная свобода устранит все экономические трудности страны.
Сейчас Национальная лига за демократию делает упор на подготовку к президентским выборам 2015 года, на которых Аунг Сан Су Чжи намерена выступить кандидатом. Для этого, правда, нужно прежде внести изменения в Конституцию страны. По действующей Конституции Аунг Сан Су Чжи не может баллотироваться в президенты, потому что ее сыновья имеют британское подданство.
При нынешних настроениях в мьянманском обществе, которому надоел военный режим, нельзя исключать, что и поправки к Конституции 2008 года примут, и Аунг Сан Су Чжи выберут президентом в 2015 году, когда ей уже стукнет семьдесят.
Вопрос, однако, в том, куда затем пойдет страна. Российские либералы в свое время, по выражению А.Зиновьева, целились в коммунизм, а попали в Россию. Не произойдет ли нечто подобное в Мьянме? Сумеет ли оппозиция, придя во власть под знаменем Аунг Сан Су Чжи, дать стране отвечающую потребностям дня правовую систему и выработать экономическую политику, способную, с одной стороны, обеспечить социальный и хозяйственный подъем Мьянмы, а с другой - защитить ее от хищничества транснациональных корпораций, рассматривающих Мьянму, как уже отмечалось, в качестве «последнего рубежа» экономического освоения Азии? Готового ответа на этот вопрос нет. До сих пор оппозиция не показала ни глубокого понимания проблем страны, ни достаточной квалификации для их решения. Уже сегодня, лишь в начале мьянманской «перестройки», налицо обострение этнических и социальных конфликтов. Обвальная же демократизация при безответственной и бессильной центральной власти и политической апатичности большинства населения неизбежно привела бы к центробежным тенденциям в развитии страны вплоть до ее распада.
Опыт современного развития Азии показывает, что экономического успеха добиваются лишь государства, обеспечивающие крепкую власть, пусть даже с определенным ограничением прав. Возьмем пример Китая. Представьте, что сегодня было бы на месте мощной державы с уверенно смотрящим в будущее населением, если бы в 1989 году тогдашнее руководство Китая приняло требования демонстрантов с площади Тяньаньмэнь. Два или три десятка грызущихся между собой нищих государств, часть из которых имела бы атомное оружие? Да что Китай, возьмем Южную Корею или сугубо гражданский Сингапур, которые стали «тиграми» лишь в условиях достаточно жесткой власти.
***
Развернувшиеся в Мьянме процессы в корне ломают прежнюю систему. Во власть приходит новое поколение людей. Не столь важно, военных или не военных. Важно то, что они в принципе по-другому смотрят на пути, которыми Мьянма должна двигаться дальше. И задача международного сообщества помочь ей в том, чтобы сделать это дальнейшее движение безболезненным, мирным и безопасным как для самой Мьянмы, так и всех других стран.
Автор: Глеб Ивашенцов, Чрезвычайный и Полномочный Посол, в 1997-2001 гг. - посол России в Союзе Мьянма.
Источник: Международная жизнь
Комментарии (0)