Георгий Мирский
историк, заслуженный деятель науки РФ
Будет плохо, это уже давно всем ясно. Все реже звучат глупые разговоры о том, что вот, мол, не было счастья, да несчастье помогло – санкции позволят нам поднять экономику при опоре на собственные силы, хватит жить на импорте, наши продукты лучше и прочая чепуха. Среди простого народа это еще слышится, но вскоре чеки на продукты и квитанции на квартплату выбьют у людей дурь из головы. Будет хуже, но это не страшно, переживем; как говорится, лишь бы не было войны.
А вот тут-то главное: в последнее время читаю и слушаю авторитетных и компетентных людей, и все больше они склоняются к тому, что не исключена война. Под этим словом, понятное дело, подразумевается война большая, мировая, против НАТО и Америки, и скорее всего перерастающая в ядерное взаимоуничтожение. Конец всего живого на земле– ну или большей его части.
Попробуем разобраться. Речь идет об эскалации гражданской войны на Украине. Сначала ограничимся перспективами противостояния Путин– Порошенко (условно и для краткости используем эти два имени, хотя на самом деле все сложнее). Сразу видно, в каком невыгодном, проигрышном положении находится киевская власть. Ведь лидер государства ( если он не всемогущий диктатор, не Гитлер или Сталин) обязан во-первых, считаться с мнением своей элиты, основной социальной опоры, и во-вторых, действовать так, чтобы народ понимал и одобрял. Чего ждет от Порошенко и его команды и украинская элита и население? Возвращения Донбасса. На Крым негласно уже махнули рукой, что с возу упало, то пропало, да он в общем на обочине и никогда, откровенно говоря, настоящей частью Украины не считался. Однако смириться с мятежом и утратой контроля над двумя провинциями прямо в центре страны–это невозможно. Но как вернуть Донбасс? Ждать, что ополченцы (или сепаратисты, повстанцы, как угодно) распустят свои «народные республики» и свои армии, сложат оружие и согласятся с восстановлением прежнего статус кво – полная утопия. Подавить их вооруженным путем – кишка тонка. И боевой дух, и выучка, и техника– все преимущества на стороне повстанцев, а точнее говоря– тех российских «отпускников» , отставников, добровольцев, которые составляют ядро(пусть даже численно и не преобладающее) вооруженных сил Донецка и Луганска.
Следовательно, Порошенко не сможет добиться того, что он обещал и чего от него ждут. При ныне идущей вялотекущей войне он уже проиграл, он слабак и лузер. В отличие от него, Путин не потерял ничего, он ведь не обещал ни свержения власти Киева, ни расширения пределов « народных республик» до Днепра или Одессы, ни образования государства Новороссии. Российский народ, переживший эйфорию от присоединения Крыма, отнюдь не стремится к овладению Харьковом или Днепропетровском, Новороссия всем до лампочки, воевать на Украине, посылать ребят умирать за Донбасс не согласится никто. Поэтому если на Украине и элита и народ останутся возмущенными и разочарованными при сохранении нынешней ситуации, в России ничего этого не будет. Если ополченцы и не захватят новых крупных городов, и термин «Новороссия» останется пустым звуком –ничего страшного. Ведь надо исходить из реальности: Украина уже потеряна для России, ее не вернешь, это тяжелейший удар и самое крупное поражение Путина за все пятнадцать лет, но надо по крайней мере постараться минимизировать убытки. В английском языке есть выражение damage control, проконтролировать, чтобы ущерб не был слишком велик.
Что же сможет Москва записать себе в актив, если в степях и шахтерских поселках будет продолжаться война? Во-первых, Украина как государство с неурегулированными конфликтами. не вступит в НАТО, следовательно всегда можно будет сказать, что мы своей мудрой политикой и быстрыми действиями сорвали все планы Запада, уже размечтавшегося о том, что его корабли будут в Севастополе, а ракеты –под Курском. Вечерние шоу будут вбивать это в голову людям без отдыха и перекура на обед. Во-вторых, гарантирована перманентная нестабильность в Киеве, новые майданы, смена властей, дискредитация всех политических сил, бросивших вызов Москве. В-третьих, ситуация тупика, разочарования, бессилия приведет к возникновению такой атмосферы на Украине, что на передний план действительно могут выдвинуться наиболее экстремистские супернационалистические антироссийские силы, те « бандеровцы», о которых наша пропаганда вопит полтора года и которые на самом деле решающую роль в событиях отнюдь не играли. А если они выйдут наверх –уже для нас хорошо, можно будет сказать: вот видите, хотя бы русских людей, жителей Донбасса, удалось спасти от ужасов нацизма, все мы делали правильно, помогая « народным республикам».
Таким образом, если бы все оставалось в рамках конфронтации Путин– Порошенко, сомнений не было бы: Москва чисто выигрывает по очкам. Ну а если посмотреть шире и подключить к нашему уравнению Запад, условно говоря Обаму, хотя на самом деле не американцы, а европейцы играют главную роль в конфликте вокруг Украины так же, как бомбежки Белграда, вопреки распространенному мнению, были инициированы Западной Европой.
Итак, Путин– Обама. Вялотекущая война на Украине идет, но уровень боевых действий, естественно, не может не повышаться. Взять Харьков или выйти к Херсону сепаратисты не смогут, но остановить их можно будет только ценой больших потерь, и выявится нехватка техники. Киев обратится к НАТО, и нельзя будет отказать в поставках все более совершенных видов оружия, а с ними и инструкторов, советников и пр. Не исключено, что со временем удастся создать приличную современную армию, которая начнет теснить повстанцев, и им в свою очередь потребуются уже и российская техника в растущих количествах, и советники, и командиры со штабами, а потом дело дойдет уже и до авиации; почему это только киевские самолеты могут летать в украинском небе? Иными словами, пойдет нормальная эскалация с обеих сторон, логически ведущая уже к противостоянию вооруженных сил России и НАТО –пока еще в умеренных масштабах. Но повышать ставки обязана каждая из конфликтующих сторон, иначе отстанешь и проиграешь. Игра в покер. И рано или поздно наступит роковой момент : остановиться, уступить–или удвоить ставки в расчете на то, что другая сторона уступит, не желая взаимного самоубийства. Выигрывает тот, кто делает смелый и рискованный п р е д п о с л е д н и й ход, оставляя противнику последний, смертельный. Он дрогнет, ты выиграл.
Можно ли отступить, не теряя лица – вот вопрос. В 1914 году кайзер Вильгельм посчитал, что он потеряет лицо, не придя на помощь австрийскому собрату, а царь Николай опасался того же, если не оказать содействия братьям-сербам. И начали страшную войну две страны, не имевшие никаких территориальных, геополитических или идеологических противоречий. Если бы обоим монархам показали кадры предстоящей бойни–войны бы, вероятно, не было. А вот во время Карибского кризиса Хрущеву пришлось пойти на риск потери лица: он-то, как и весь мир, видел съемки Хиросимы.
Можно возразить: часто войны начинались не от того, что правителю хотелось непременно захватить какую-то территорию, а потому что он считал: отказ от войны будет еще хуже, все увидят его слабость. Верно, и Первая мировая война–лучший пример. Действительно, для Путина уступить под давлением, дать задний ход– психологически невозможно. Но обязательно ли дела должны дойти до такой точки?
В разгар Карибского кризиса Хрущев был пойман с поличным: весь мир увидел аэрофотосъемку – советские ракеты на Кубе. И ни от кого нельзя было скрыть, что советские корабли вопреки ультиматуму Кеннеди плывут через Атлантику на Кубу. Нельзя было сказать, что это неизвестно чьи ракеты, купленные в военторге, и это не наши корабли. Все было обнажено до предела. Даешь задний ход–или через двое суток мировая война. Хрущев дал задний ход. Но Путину этого не нужно, он не двигает ни ракеты ,ни корабли, ни даже самолеты. Кто нас может поймать за руку, ухватить за танк под Дебальцевым? А ты докажи…
Конечно, это все до поры до времени. Если дело дойдет до той гипотетической ситуации, которая уже упоминалась– де-факто малая война между вооруженными силами России и НАТО, перехлестнувшая за границы Украины– уже ничего не скроешь. И все станет похоже на Карибский кризис. Никто не хотел уступать–а пришлось. Вопрос в цене уступки. И Путин и Обама могут согласиться на компромисс без к а т а с т р о ф и ч е с к о й потери лица. Они смогут надавить на своих клиентов. Киевских правителей вполне можно убедить в том, что какая-то форма федерализации , особый статус и пр. предпочтительнее пожара, после которого от Украины останется пепел. И противной стороне придется демонтировать « народные республики» и забыть слово «Новороссия». Сейчас об этом нечего и думать, каждая из воюющих сторон с негодованием отвергнет компромисс, да и у России и у Запада еще есть надежда на победу в игре. Но вот когда дело дойдет до края пропасти– здравый смысл даст о себе знать. В этом смысле можно со скорбью сказать, что по мере эскалации и увеличения масштаба конфликта шансы на урегулирование возрастут. Со скорбью, потому что эскалация означает новые жертвы. Но что делать, если человечество еще не набралось ума?
Помню шутку : американцы могут уничтожить Москву шесть раз подряд, а мы можем уничтожить Нью-Йорк всего два раза. Какой борец за свободу и справедливость готов на такое сведение счетов?
Комментарии (0)