«Я уже говорил и для вас повторю ещё раз: я считаю, что наши партнёры и из Соединённых Штатов, и из европейских стран действовали на Украине грубо, незаконными методами, подтолкнули антигосударственный переворот и создали в нашем понимании угрозу для фундаментальных интересов Российской Федерации, и не только в сфере экономики, но и в сфере безопасности. Потому что за этим антиконституционным переворотом (а мы об этом хорошо слышали) последовали предложения лишить национальные меньшинства прав на использование своего языка, о вступлении в НАТО, а значит, возможном размещении и войск НАТО, и ударных ракетных комплексов, и систем противоракетной обороны. Это реально создало бы для нас абсолютно новую ситуацию и побудило к определённым действиям, в том числе к действиям, связанным с поддержкой стремлений народа Крыма присоединиться к Российской Федерации. Мы считаем, что с нами пытались разговаривать с помощью силы и что мы, именно действуя в такой логике, дали адекватный ответ. Надеюсь, что это никогда, ни при каких обстоятельствах и нигде больше повторяться не будет».
В. Путин на встрече с редакторами западных информагентств в рамках Санкт-Петербургского форума
События на Украине и волна антироссийской политики Запада, нагнетаемая Соединёнными Штатами, поставили на повестку дня фундаментальный вопрос о дальнейших путях развития мирового сообщества и мировой экономики. Всем объективным экспертам совершенно ясно, что именно Вашингтон инициировал очередную революцию и свержение законной власти в Киеве. В отличие от прежней «оранжевой» революции, организованной без насилия, на этот раз госпереворот был проведен явно насильственным способом с опорой на неофашистские политические силы, которые и стали определять политическое содержание киевской хунты. Её легитимизация путём проведения «выборов» на фоне карательной операции против юго-востока Украины закрепляет на ближайшую и среднесрочную перспективу антироссийское содержание формирующегося под полным контролем США «нового украинского государства».
Судя по нарастающей агрессии против населения юго-востока Украины, стратегия США сводится к провоцированию российско-украинского вооружённого конфликта с его последующей интернационализацией и созданием на границе с Россией расширяющейся воронки хаоса и насилия с целью дестабилизации политической ситуации в России. Эта дестабилизация во внешней политике принимает характер конфронтации России с НАТО и их союзниками в мире с целью её международной изоляции и ослабления. Во внутренней политике расчёт делается на рост недовольства деловой и политической элиты вследствие применения персональных санкций, а также на рост недовольства населения по причинам ухудшения качества жизни, связанного с экономическими санкциями.
По сути, развязанная США и ЕС гражданская война на Украине направлена исключительно против России с целью её ослабления и разрушения, с одной стороны, и подчинения американскому влиянию широкого круга стран на антироссийской основе — с другой. Это типичное поведение страны-лидера на нисходящей фазе длинной волны и векового цикла накопления, которая стремится сохранить своё доминирующее положение ценой ослабления и подчинения конкурентов. В англосаксонской геополитической традиции привычным способом такого ослабления является развязывание мировой войны.
При прохождении низшей точки предыдущей длинной волны США развязали холодную войну, следствием которой стала гонка вооружений в космосе, стимулировавшая становление информационно-коммуникационного технологического уклада, опережающий рост которого с 80-х годов прошлого столетия обеспечил два десятилетия подъёма американской экономики. Этот подъём изрядно был подпитан ресурсами и капиталами с постсоветского пространства после распада СССР, надорвавшегося в гонке вооружений. Распад СССР изрядно поддержал американскую экономику вывозом около триллиона долларов капитала, утечкой сотен тысяч умов, множества передовых технологий, поставками плутония и других ценных материалов.
Прохождение низшей точки позапрошлого «длинноволного» цикла сопровождалось милитаризацией экономики и катастрофой Второй мировой войны. Эта катастрофа обеспечила США гигантские преимущества за счёт стягивания интеллектуальных, научно-технических и финансовых ресурсов разорённой Европы. В то время как Европа горела, США наращивали свой производственно-технологический и финансовый потенциал, позволивший им по завершении войны стать безусловным гегемоном западного мира.
За цикл до этого была развязана Первая мировая война, завершившаяся крахом Российской империи, следствием чего также стало перекачивание её гигантских интеллектуальных, культурных и валютных ресурсов в США. Это позволило американской экономике встать вровень с ведущими европейскими странами.
Таким образом, в переломные моменты структурных кризисов мировой экономики, обусловленные сменой технологических укладов, США использовали войны в Европе в качестве ключевой технологии перехвата, а затем и сохранения лидерства за счёт разорения основных конкурентов и высасывания из них интеллектуальных, финансовых, научно-технических и сырьевых ресурсов. Историкам хорошо известна ключевая роль Англии и США в развязывании всех мировых войн, включая холодную войну с социалистическим лагерем. И сегодня фактическая оккупация Украины спецслужбами США означает развязывание новой мировой войны, которую США хотят, как обычно, локализовать на Европейском континенте, стравив вначале Украину с Россией, а затем втянув в эту воронку нарастающего хаоса ЕС и Ближний Восток.
Навязываемая нам американцами война является «имперской», так как имеет целью сохранение сложившегося «однополярного» миропорядка и создание окончательной формы «мирового правительства». В этом США мешают в первую очередь РФ и КНР. Развязывание этой войны происходит сейчас не по вине действий Москвы. В Украине Запад пытается ослабить русские стратегические позиции, выступая под личиной некеого арбитража, на деле же это осмысленная линия имперского давления США против России и других государств, не подчиняющихся гегемонистскому диктату.
Как и полагается в войнах современного типа, «пушкам» положено молчать до некоего «часа Х», когда слаженная машина провокаций через агентуру спецслужб, диффамаций через глобальные масс-медиа и финансово-политических санкций через госструктуры и ТНК, включая крупнейшие банки, доведёт страну — объект агрессии до состояния полураспада и невозможности нанести ответный военный удар, то есть беспомощной и беззащитной жертвы. Все эти грани положения нашей экономики и исследуются в ниже приведённом докладе, осуществлённом группой экспертов «Изборского клуба».
Войны современного типа: провокации—диффамации—санкции
Со времен советской «перестройки» так было везде и всегда: от Югославии до Сирии. Нынешние претенденты на мировое господство довели практически до максимальной степени совершенства впервые опробованную Гитлером тактику «блицкрига», когда войска вермахта только довершали уже фактически сделанное «пятой колонной» дело. Впрочем, тогда схема дала сбой: сначала в Югославии, а затем — и окончательно — в Советском Союзе.
Сегодня на Западе широкое распространение и большую популярность имеют разного рода параллели, сравнения и аналогии между гитлеровской Германией и путинской Россией. Как представляется, происходит это по двум взаимосвязанным причинам: самооправдания и самоуспокоения. Первое позволяет представить свою агрессию против России как «борьбу против мирового зла», а второе — убедить себя в том, что возмездие за такую агрессию принципиально несправедливо, а потому и невозможно.
В то же время для многих акторов современной политики — как суверенных государств, так и иных образований — благодаря этому конфликту и противостоянию агрессии Запада Россия становится одной из главных надежд на перемены. Не только потому, что у России есть серьёзный силовой и экономический потенциал, а её роль на современных энергетических и военно-технических рынках весьма значима, — но прежде всего потому, что наша страна в лице своего политического руководства демонстрирует понимание ситуации и силу духа, фактически действуя не только за себя, но и за всех «униженных и оскорблённых» мира сего.
Дополнительные проблемы для России в развернувшемся конфликте создают три взаимосвязанных обстоятельства.
Первое из них — это глобальный системный кризис неолиберальной модели мировой экономики (американоцентричной по форме и олигархически-финансово-силовой по содержанию), внешние проявления которого были заторможены неистовой денежной эмиссией и силовой экспансией Запада последних пяти лет. Тем не менее кризисные явления в экономике продолжают нарастать. Пирамиды деривативов, долгов и неравенства становятся всё выше, грозя катастрофическим обрушением. Это делает их владельцев всё более агрессивными, понуждая их к захвату всё новых и новых, всё больших и больших ресурсов на удержание финансовых пирамид от саморазрушения. Россия как наиболее богатая ресурсами, но малонаселённая и многонациональная страна стоит первым номером в списке на ресурсные изъятия. А это значит, что разворачивающаяся против нас война ведётся на уничтожение России как суверенного государства.
Второе обстоятельство — это очевидный дисбаланс объектности, субъектности и проектности самой России. В объектном отношении, как уже было отмечено выше, наша страна является уникально богатой: на территории в 14% от территории Земли обитают менее 0,5% её населения и сосредоточен почти полный набор природных ресурсов, составляющий сегодня около 40% мировых запасов. По уровню ресурсообеспечения со средним жителем России нельзя сравнить жителя ни одной другой страны мира, включая нефте- и газоносные страны Ближнего Востока.
Однако использование этих ресурсов ведётся крайне неэффективно и не в интересах развития национальной экономики. В стране перерабатывается меньшая часть добываемых природных ресурсов, от половины до 90% ценного сырья вывозится, при этом значительная часть экспортной выручки также оседает за рубежом. Россия производит слишком мало товаров и услуг, слишком зависит от внешнеэкономической конъюнктуры. Несмотря на многочисленные призывы первых лиц государства к диверсификации экономики, её переводу на инновационный путь развития, она становится всё более моносырьевой. Это свидетельствует о том, что политическая субъектность России, потерпевшая крах в 90-е годы ХХ столетия, не восстановилась окончательно. Процесс субъектной реабилитации после острого периода перестройки и рыночных реформ, по сути, только начался и весьма далёк от завершения.
Базисные конструкции действующей политико-экономической модели России, построенной на приватизации советского наследства компрадорско-криминальной прослойкой в 90-е годы, имеют следующие характерные черты.
Олигархичность. Крупные корпорации реализуют интересы узкого круга лиц, которые присвоили себе управление ими вследствие сопричастности к государственной власти. При этом в 1990-е годы государственная власть была сама крайне зависима от Запада, вплоть до контроля кадровых назначений спецслужбами США. Неудивительно, что взращенные на приватизации государственной собственности и власти олигархи прошли «прописку» в западных центрах. Вывозя прибыль и свои семьи за рубеж, они оставляют в стране бедность и безысходность. Нарастает антагонистическое противоречие между властвующей олигархией и народными массами.
Согласно данным социологических опросов, существующие различия в доходах и статусе слишком большими считают 83% жителей страны. Наряду с этим две трети наших сограждан полагают несправедливой сложившуюся в стране систему распределения собственности. Аналогичная доля населения убеждена в том, что люди не получают достойного вознаграждения за свой труд. При этом более половины россиян (54%) последнее утверждение относят и к себе лично, полагая, что их навыки, способности и квалификация оплачиваются недостаточно.
Вторичность или внешняя зависимость. Не имея собственных источников долгосрочного инвестирования и кредитования, несмотря на наличие огромного положительного сальдо торгового баланса, страна и её основные корпорации полностью замкнуты на мировую финансовую систему (включены в неё как внутренний элемент на правах донора), заложив значительную часть стратегических активов под западные «дешёвые» кредиты. В эту систему встроен Банк России и вся российская маломощная банковская система, выполняя подчинённую функцию и играя по правилам чужого западного клуба (например, «большой тройки» рейтинговых агентств, для которых Россия, судя по уровню присвоенных ей рейтингов, уже страна-изгой).
Самоедство. Сложившийся механизм общественного воспроизводства характеризуется неэквивалентностью внешнеэкономического обмена, в котором теряется значительная часть национального дохода. Следствием вывоза капитала за рубеж становится финансирование развития инженерной и социальной инфраструктуры (в том числе науки, образования и медицины) по «остаточному принципу». При высокой норме сбережений объём инвестиций меньше необходимого для простого воспроизводства. Эта модель обеспечивает экономическую базу пораженчества и воспроизводства «трофейной элиты» как мнимого системного субъекта, расколотого по групповым и корпоративным интересам.
Еще хуже обстоит дело с системной проектностью России. Отказ от советского проекта и попытка встроиться в глобальный проект Запада привели к тому, что собственной ясной позитивной программы для себя и для всего мира у современной России пока нет. Президент Путин косвенно демонстрирует её, защищая традиционные ценности и отстаивая национальные интересы, а также интересы человечества в борьбе с американской агрессией. Однако претендовать на глобальное лидерство и даже обеспечить национальную безопасность в рамках сырьевой специализации, неэквивалентного внешнеэкономического обмена и внешней финансовой и технологической зависимости принципиально невозможно.
Наконец, третье из негативных обстоятельств — отсутствие у России союзников. Еще Александр III констатировал, что у России только два союзника — русская армия и русский флот. Но в условиях глобализации считать такое положение нормальным нельзя. Тем более — сегодня, когда Россия фактически в одиночестве оказалась перед сплочённой и хорошо организованной стаей западных хищников во главе с Соединёнными Штатами Америки. На нас многие в мире надеются, но помогать не собираются. Между тем существующий мировой порядок невыгоден подавляющему большинству стран, в которых проживает большинство человечества, включая крупнейшие развивающиеся страны.
Как и Россия, Китай, Индия, Иран, страны Латинской Америки теряют от неэквивалентного внешнеэкономического обмена, обусловленного финансовым доминированием США, присваивающим глобальный эмиссионный доход. Из этого следует, что укрепление и развитие отношений с Китаем, а также с другими странами БРИКС и третьего мира в целом является абсолютно необходимым для современной России. Пока, однако, противостоять коллективной западной агрессии наша страна, как во времена Наполеона и Гитлера, вынуждена в одиночку. Для объединения стран, заинтересованных в изменении миропорядка на началах справедливого и взаимовыгодного обмена, взаимного уважения национального суверенитета России нужна интегрирующая идея. Такой может стать идея евразийской интеграции.
УКРАИНА КАК ПОВОД И КАК ПРИМЕР
Как показывает динамика событий на Украине, «сдача» олигархами политического руководства страны есть вопрос технический, если компрадорская модель хранения и воспроизводства их капиталов на Западе не демонтирована. Олигархия по сути своих интересов является компрадорской, так как в условиях открытости экономики неизбежно втягивается в глобальный процесс оборота капитала, контролируемого США и их союзниками. Американские спецслужбы могут блокировать счета и замораживать активы, а также вводить иные санкции в отношении любых лиц в большинстве стран. При этом чем богаче и влиятельнее эти лица, тем больше они контролируются американскими спецслужбами, развернувшими сеть глобальной слежки во всех странах мира. В случае возникновения конфликта той или иной страны с интересами США последние посредством шантажа вынуждают олигархов подчиниться своей воле вопреки национальным интересам и требованиям общественной безопасности.
Показательным примером является государственный переворот в Украине, организованный США с опорой на украинских олигархов, включая близких к Януковичу. Причиной стал весьма робкий и далеко не окончательный отказ Януковича от навязываемой Украине ассоциации с ЕС в качестве колонии. Этот отказ создавал возможность выбора украинского руководства в пользу евразийской интеграции как основной стратегии выхода «Большой России», то есть сообществ и территорий, исторически связанных с собственно русской цивилизацией, из глобального системного кризиса.
Объединение России в рамках евразийской интеграции (Таможенного союза) с Белоруссией и Казахстаном на Западе ещё готовы были, скрепя сердце и скрипя зубами по поводу «попыток возрождения советской империи», как-то стерпеть и признать. Но движение в ту же сторону и Украины — нет, прекрасно понимая, что при этом произойдёт качественный переход, способный изменить положение «постсоветского пространства» как донора глобальной либерально-монетаристской экономической модели, навязанной США большинству постсоциалистических государств с «переходной экономикой».
Не имея никаких рациональных аргументов в пользу «евроассоциации» Украины, США и их союзники задействовали на территории формально суверенного государства как политическую и экономическую «агентуру влияния», так и прямых наёмников, чтобы захватить власть в Киеве и вместо развития взаимовыгодного сотрудничества между Украиной и государствами Таможенного союза ввергнуть эту страну в состояние политического хаоса, социально-экономического коллапса и гражданской войны с элементами геноцида по этническому признаку («Москаляку — на гиляку!», «Русских — на ножи!» и другие лозунги Евромайдана), возложив ответственность за всё это на «имперскую Россию».
Попытки России воспрепятствовать реализации этого сценария блокировались США раздуванием оголтелой русофобии в мировых СМИ, обвинениями в оккупации украинской территории и на фоне открытого вмешательства стран НАТО во внутренние дела Украины вплоть до организации государственного переворота и насильственного захвата власти американскими агентами. Россия смогла защитить от оккупации США только Крым, тут же получив от стран НАТО обвинения в его аннексии. Результатом этой американской агрессии на постсоветском пространстве стали следующие негативные для России последствия.
Геостратегическое усиление позиций США и НАТО, получивших в лице киевской хунты абсолютно управляемого и настроенного категорически против России сателлита.
Ухудшение отношений между Россией и странами ЕС — прежде всего, Германией, — которые теперь «повязаны» США пролитой в Украине во время и после Евромайдана кровью. Сокращение объёма поставок российских энергоносителей в Европу. Угроза продовольственной и технологической безопасности РФ.
Потеря высокотехнологичного сектора украинской промышленности, работавшего в тесной кооперации с российскими предприятиями («оборонка», космос, криотехнологии и т.д.).
Активизация «пятой колонны» внутри самой России под лозунгом «Смогли в Киеве — сможем в Москве!».
Усиление террористической угрозы для России — к «исламским» террористам добавляются и совместно с ними готовы осуществлять направленные против России теракты экстремисты из числа ультранационалистических украинских организаций, финансируемых из американских источников.
Частично эти угрозы были купированы благодаря умелым действиям российского руководства по принятию Крыма и активизации сотрудничества с Китаем. Консолидация российского общества в поддержку действий президента России происходила на фоне активизации американской агентуры, перебравшейся из России в Украину. Ее наиболее влиятельные медиаперсоны прошлых лет (Савик Шустер, Евгений Киселёв etc.) развернули в Украине оголтелую антироссийскую и антипутинскую пропаганду в рамках кампании информационного террора, развязанной против нашей страны.
Кризис в Украине — «момент истины» для России
Однако на фоне украинских событий произошла и консолидация российского общества вокруг базовых ценностей патриотизма, социальной справедливости и антифашизма. Перед угрозой чуть ли не полного физического уничтожения русскоязычной Украины и создания государства-врага на месте бывшей братской республики возник определённый и ещё неустойчивый консенсус между властью и обществом, который всегда был источником силы нашей страны.
Этот источник единения власти и общества, государства и народа снова вышел на поверхность как естественная реакция на угрозу национальной безопасности и правильные действиям президента России, защитившего народ Крыма от истребления путём воссоединения с Россией, которые получили общенародную поддержку. В зависимости от последующей политики главы государства этот источник может либо дать начало полноводной и быстрой реке русского развития, либо снова уйти «под землю», что ослабит российское государство, для которого наступил «момент истины».
САНКЦИИ ЗАПАДА И «ПЯТАЯ КОЛОННА» В РОССИИ
Введение США и частью их союзников по НАТО режима санкций против России ознаменовало переход развёрнутой США войны против России в открытую фазу. Пока в экономической плоскости, на которой строится социально-политическая стабильность и обороноспособность страны. Тем самым Россию пытаются загнать в сужающийся «коридор возможностей» для ослабления и последующего подчинения в целях усиления доминирующего положения США и их союзников по НАТО.
Западные санкции включают в себя практически полный спектр инструментов экономического, политического и информационного давления на Россию, начиная с её правящего слоя (в широком толковании включая сюда не только политические, но и региональные, и бизнес-элиты) и завершая обществом в целом. Во-первых, они касаются российских активов, находящихся в юрисдикции США и их союзников и подвергающихся угрозе конфискации. Во-вторых, отзываются предоставленные западными банками кредиты и сворачиваются инвестиции. В-третьих, власти США и их союзники по НАТО принуждают к продаже активов в России и выводу капитала за рубеж. С этим частично связан всплеск «бегства капиталов», которое в 2014 году может превысить 100 млрд долл. В-четвёртых, затрудняются международные платежи и снижается суверенный кредитный рейтинг РФ, приостанавливаются многие совместные с западными корпорациями экономические проекты, сворачивается внешняя торговля: российские товары и услуги не покупаются, западные не продаются).
Всё это, вместе взятое, должно, по замыслу инициировавших санкции США, привести к экономической рецессии, снижению жизненного уровня, росту социального недовольства и политическому протесту в России, который американские спецслужбы намерены использовать для смены её политического руководства при помощи «пятой колонны» компрадорской олигархии и её интеллектуальной прислуги. Весьма показательно, что «либеральное крыло» в российском истеблишменте не считает нужным реагировать на агрессию США в Украине и западные санкции в отношении России. Они втягивают российское руководство в тактику непротивления, которая погубила Югославию, Ирак, Ливию и ряд других стран, руководители которых так и не решились на ответные удары против агрессоров, до самой смерти надеясь на «общечеловеческие ценности».
Чтобы подтвердить эту позицию, в Институте экономики переходного периода сразу провели блиц-исследование, согласно которому перейти от импортных комплектующих и сырья на отечественные аналоги сегодня готово не более половины российских предприятий, но это якобы повысит себестоимость продукции сразу на 20—60%. А вторая половина без импорта вообще работать не сможет. Это уже не говоря об импорте продовольственных товаров, который обеспечивает потребности России на 40%, а Москвы и Санкт-Петербурга — почти на 80%. Иными словами, отказ от импорта невозможен, а следовательно — невозможен и отказ от доллара, потому что без долларов никто ничего нашей стране продавать не будет. Такая вот «железная» логика западной агентуры в российском истеблишменте.
Продолжая эту логику, можно сделать вывод, что Россия не может существовать иначе, чем как колония США и ЕС. Компрадорской олигархии и их интеллектуальной прислуге жилось в этих условиях в 90-е годы вполне комфортно — они ощущали себя хозяевами жизни, паразитируя на неэквивалентном внешнеэкономическом обмене между закабалённой Россией, с одной стороны, и Вашингтоном, Лондоном и Брюсселем — с другой. Прикрываясь либертарианскими догмами, сторонники колонизации России западным капиталом не устают твердить о беспомощности России и её неспособности к самостоятельному развитию.
Конечно, об износе основных фондов, прогрессирующем технологическом отставании, низкой конкурентоспособности и сырьевой специализации российской экономики, опасности её перехода на иностранную технологическую базу ответственные учёные-экономисты не устают повторять с самого начала «рыночных реформ». До сих пор их призывы оставались гласом вопиющего в пустыне. Достаточно сказать, например, что импорт по статье «продовольственные товары» с 1995 по 2011 год увеличился с $13,5 млрд до $42,5 млрд, то есть более чем в 3 раза, а по статье «машины, оборудование и транспортные средства» — с $15,7 млрд до $146,6 млрд, то есть в 9,5 раза.
Вместе с тем негативные тенденции прошлых лет не доказывают безнадёжность попыток вывести российскую экономику на путь модернизации и самостоятельного развития. Если приглядеться повнимательнее, то окажется, что для России по итогам 2013 года основными товарными группами с объёмом импорта свыше 10 млрд долл. в год были легковые автомобили, лекарственные средства и запасные части для автомобилей. «Второй эшелон» импорта представлен телефонными аппаратами, компьютерами и комплектующими, летательными аппаратами, мороженым мясом, кузовами для автомобилей, электрогенераторной техникой и бульдозерами — то есть такими товарами, производство которых вполне можно наладить в России в нужных масштабах и в приемлемом ценовом коридоре даже сегодня.
Ещё менее страшной выглядит ситуация в финансовом секторе. Когда Россию пугают финансовыми санкциями, возникает надежда на прекращение порочного круга неэквивалентного внешнеэкономического обмена, в котором российская финансовая система теряет ежегодно около 100 млрд долл. Применение санкций поможет России освободиться от роли донора мировой финансовой системы и сохранить для собственного развития значительную часть капитала, утекающего за рубеж. За счёт этого можно добиться полуторакратного увеличения объёма инвестиций в развитие российской экономики.
Таким образом, применение экономических санкций создаёт стимул для наращивания инвестиций в модернизацию и развитие российской экономики за счёт сокращения оттока капитала и перехода на внутренние источники кредита. Для этого нужно как можно скорее выйти из догматики «вашингтонского консенсуса», до сих пор удерживаемой «пятой колонной» в качестве основы макроэкономической политики. В сложившихся условиях продолжение пребывания России в этой самоубийственной экономической модели может иметь чрезвычайно тяжёлые последствия.
ЧТО ДЕЛАТЬ?
Какой же может быть альтернативная «вашингтонскому консенсусу» модель внутреннего политико-экономического развития страны, адекватно сопряжённая с внешней обстановкой и внешней политикой государства Российского?
Ниже характеризуются некоторые ключевые элементы этой альтернативы, ориентированной на реализацию стратегии опережающего развития, которая основана на сочетании имеющихся конкурентных преимуществ и механизмов концентрации ресурсов на приоритетных направлениях роста нового технологического уклада. Следует заметить, что на построение этой модели России отводится не очень много исторического времени, которое определяется продолжительностью периода смены доминирующих технологических укладов, до завершения которого остаётся 2—3 года. После завершения структурной перестройки экономики передовых стран на основе нового технологического уклада мировая экономика выйдет на новую длинную волну экономического роста, и России придётся довольствоваться ущербной моделью догоняющего развития.
Определяя основные требования к ориентированной на национальные интересы модели опережающего развития, необходимо сразу отметить её несовместимость с родовыми травмами российского капитализма: олигархическим доминированием, офшоризацией, долларизацией, поляризацией доходов, криминализацией экономики и коррумпированностью госаппарата. Кроме того, НОВАЯ РАЗВИВАЮЩАЯ МОДЕЛЬ (далее — НОРМО) должна обеспечить соблюдение очевидных требований, предъявляемых к экономике обществом и государством:
— конституционные нормы социального государства, включая цели повышения уровня и продолжительности жизни населения, снижения безработицы;
— провозглашенные руководством страны задачи осуществления модернизации и новой индустриализации экономики, перевода её на инновационный путь развития;
— целевые ориентиры, установленные Указом Президента РФ от 7 мая 2012 года «О долгосрочной государственной экономической политике»;
— поставленные в посланиях президента Федеральному собранию задачи структурной перестройки экономики, ее деофшоризации и демонополизации, обновления промышленности, создания механизмов долгосрочного кредитования производственной деятельности, усовершенствования налогово-бюджетной политики, всемерного развития экономической интеграции на постсоветском пространстве.
Для выполнения этих требований государство располагает механизмами налогово-бюджетной и денежно-кредитной политики генерирования и распределения ресурсов, распоряжения своей собственностью и регулирования использования частной собственности. Возможности первого ограничены уже принятыми решениями, из которых наиболее спорным является резервирование нефтяных доходов в резервном фонде. Их использование в целях поддержки инвестиционной и инновационной активности позволило бы поднять норму накопления в полтора раза, выведя её на уровень установленных президентом целевых показателей. Расходование бюджетных средств на цели развития здравоохранения, образования и науки также имеет немаловажное значение для становления нового технологического уклада, в отношении которого эти отрасли выполняют функции генератора спроса. Вместе с тем намного большие возможности для подъёма инвестиционной активности кроются в денежной политике государства, для активизации которых необходимо создание механизмов долгосрочного рефинансирования на основе внутренних источников.
Особое значение имеет роль государства как ключевого субъекта структурных преобразований. В периоды экономической турбулентности и крупномасштабных структурных изменений, когда рыночные механизмы дают сбой, государство вынуждено принимать на себя роль основного субъекта развития. При этом, как показывает исторический опыт, наряду с соответствующим усилением регулирующего воздействия государства часто вынуждены прибегать к прямому управлению ключевыми для модернизации субъектами хозяйства, вводя механизмы планирования. Так было во всех капиталистических странах в 30—50-е годы прошлого века, во всех новых индустриальных странах в послевоенный период, многие передовые страны прибегали к национализации и в предыдущий структурный кризис, пик которого пришёлся на 70—80-е годы.
Планирование необходимо для обеспечения целевого использования ресурсов, выделяемых для модернизации и структурной перестройки экономики. Переход к новому технологическому укладу требует существенного увеличения нормы накопления, многократного повышения инновационной активности. Для этого необходимо резкое увеличение объёма и удлинение сроков кредита. Эту задачу в нынешних российских условиях может решить только Центральный банк за счёт кардинального расширения объёмов и удлинения сроков рефинансирования коммерческих банков. На первом этапе во избежание разбазаривания этих средств на спекулятивные операции можно действовать в контуре государственных банков и предприятий. После формирования соответствующей технологической траектории и вывода созданных при поддержке государства хозяйствующих субъектов в режим расширенного воспроизводства на основе рыночных механизмов мобилизующая функция государства может быть свёрнута, а масштаб госсектора сокращён.
Для того чтобы связать охарактеризованные выше меры политики модернизации и развития, необходимо стратегическое планирование, включающее постановку долгосрочных целей, выбор приоритетов структурной перестройки экономики на основе нового технологического уклада, разработку и реализацию соответствующих программ, а также механизмы их финансирования и ресурсного обеспечения, ответственности за реализацию поставленных задач, мониторинга и контроля.
Смена курса в нынешних условиях — уже не лозунг на неопределённо далёкое будущее, а категорический императив выживания нашей страны и её населения в условиях начавшейся конфронтации с глобальным (западным) проектом, который пытается выйти из кризиса за счёт своей периферии, к которой сегодня, увы, относится и Российская Федерация.
Для достижения указанных выше базисных стратегических параметров необходимо проведение глубокой модернизации экономики на основе нового технологического уклада (ТУ), рост которого становится основой развития мировой экономики на ближайшие десятилетия. Его ядро составляют кластеры нано-, био-, а также информационно-коммуникационных технологий, которые устойчиво растут с темпом около 35% в год и уже к 2018—2020 годам наберут достаточный вес, чтобы взять на себя роль локомотива глобального экономического роста. В зависимости от скорости распространения этих технологий и модернизации экономики на их основе будут складываться конкурентные преимущества национальных, экономик, а также возможности их развития в условиях глобальной конкуренции. Преуспеют те, кто быстрее сможет выйти на траекторию роста нового ТУ и вложиться в составляющие его производства на ранних фазах развития. И, наоборот, по мере формирования новых технологических траекторий вход на них будет становиться всё дороже.
Переживаемый в настоящее время кризис закончится с перетоком оставшегося после коллапса финансовых пузырей капитала в производства нового технологического уклада. После структурной перестройки экономики ведущих стран на его основе, которая продлится ещё несколько лет, начнётся новая длинная волна экономического роста. При этом баланс негативных и позитивных эффектов будет определяться скоростью роста новых производств, компенсирующих сжатие устаревающей части экономики и обесценивание спекулятивных активов.
При всех сценариях глобального кризиса возможности развития российской экономики будут зависеть не столько от внешних факторов, сколько от внутренней экономической политики. Для опережающего становления нового технологического уклада и подъёма экономики на длинной волне его роста необходима концентрация ресурсов в развитии перспективных производственно-технологических комплексов, что требует целенаправленной национальной финансово-инвестиционной политики, включающей соответствующие инструменты денежно-кредитной, налогово-бюджетной, промышленной и внешнеэкономической политики. Их необходимо ориентировать на становление ядра нового технологического уклада и достижение синергетического эффекта формирования кластеров новых производств, что предполагает согласованность макроэкономической политики с приоритетами долгосрочного технико-экономического развития. Последние должны формироваться исходя из закономерностей долгосрочного экономического роста, глобальных направлений технико-экономического развития и национальных конкурентных преимуществ.
С научно-технической точки зрения выбираемые приоритеты должны соответствовать перспективным направлениям становления нового технологического уклада. С макроэкономической точки зрения они должны создавать расширяющийся импульс роста спроса и деловой активности. Со структурно-воспроизводственной точки зрения приоритетные производства начиная с определённого момента должны выходить на самостоятельную траекторию расширенного воспроизводства в масштабах мирового рынка, выполняя роль «локомотивов роста» для всей экономики. С социально-экономической точки зрения их реализация должна сопровождаться расширением занятости, повышением реальной зарплаты и квалификации работающего населения, общим ростом общественного благосостояния.
Заделы в сфере атомной, ракетно-космической, авиационной и других наукоёмких отраслях промышленности, в молекулярной биологии и генной инженерии, нанотехнологиях дают России реальные возможности для опережающего перехода к новому ТУ и шансы на лидерство в соответствующих направлениях формирования новой длинной волны экономического роста.
Становление нового технологического уклада будет сопровождаться интеллектуализацией производства, переходом к непрерывному инновационному процессу в большинстве отраслей и непрерывному образованию в большинстве профессий. Совершится переход от экономики массового производства к экономике знаний, от общества массового потребления к обществу развития, в котором важнейшее значение приобретут научно-технический и интеллектуальный потенциал, а также требования к качеству жизни и экологичности среды обитания. Резко снизятся энергоёмкость и материалоёмкость ВВП. В структуре потребления доминирующее значение займут информационные, образовательные, медицинские услуги. Это предопределяет ведущее значение для модернизации экономики, науки, образования и здравоохранения, которые являются базовыми отраслями нового технологического уклада.
Становление нового технологического уклада требует освоения новых технологий управления, опережающее овладение которыми и подготовка кадров соответствующей квалификации также являются приоритетом политики развития. Дальнейшее развитие получат системы автоматизированного проектирования, которые позволяют перейти к автоматизированному управлению всем жизненным циклом продукции, сократив до минимума фазы внедрения и освоения новой техники. Особенностью базисных технологий нового технологического уклада является их высокая интегрированность, что требует комплексной политики их развития, предусматривающей одновременное создание кластеров технологически сопряжённых производств, соответствующей им сферы потребления и состава трудовых ресурсов.
Необходимым условием выхода российской экономики на траекторию успешного экономического роста является наличие собственной стратегии долгосрочного развития, предполагающей проведение системной научно-технической и структурной политики по выращиванию составляющих новый технологический уклад научно-производственных комплексов и стратегическое мышление при формировании и реализации такой политики. Предпосылкой успешности указанной стратегии выступает эффективная работа национальной финансово-инвестиционной системы, способной обеспечить переток капитала в развитие новых производств и опирающейся на внутренние источники кредита. Для ее формирования необходимо:
— создание системы стратегического планирования, способной выявлять перспективные направления экономического роста, а также направлять деятельность государственных институтов развития на их реализацию;
— обеспечение необходимых для опережающего роста нового технологического уклада макроэкономических условий, включая создание внутренних источников кредита и устранение прорех в налоговой сфере;
— формирование институтов финансирования проектов создания и развития производственно-технологических комплексов нового технологического уклада и сфер потребления их продукции.
Инструменты кредитно-финансовой и налоговой политики должны обеспечить адекватное денежное предложение для расширенного воспроизводства и устойчивого развития экономики. Сегодня российский кредитный рынок занимает по отношению к внешним кредитным рынкам зависимое и подчинённое положение (объём внешнего кредитования превысил 750 млрд долл., или порядка 27 трлн руб. при объёме внутреннего кредитования предприятиям и организациям на 01.01.2013 — 21 трлн руб.), что вызвано прежде всего тремя факторами: 1) на порядок более ёмким, долгосрочным и дешёвым кредитным рынком в мировых финансовых центрах, что обеспечивается политикой нулевых (реально отрицательных) процентных ставок эмитентов мировых валют; 2) недостаточным размером российской финансовой системы; 3) хроническим превышением ставок кредитования на внутреннем рынке рентабельности ключевых секторов экономики, что снижает спрос на кредиты или делает их в принципе недоступными.
В цели государственной кредитно-финансовой и налоговой политики, а также деятельности Банка России должно быть включено поддержание инвестиционной активности на уровне, необходимом для обеспечения устойчивого экономического роста при полной занятости трудоспособного населения. Необходим комплексный подход к формированию денежной эмиссии в увязке с целями экономического развития и задачами бюджетной, промышленной и структурной политики с опорой на внутренние источники и механизмы рефинансирования кредитных институтов, замкнутые на кредитование реального сектора экономики и инвестиций в приоритетные направления развития. Это можно сделать путём использования косвенных (рефинансирование под залог облигаций, векселей и других обязательств платежеспособных предприятий) и прямых (софинансирование государственных программ, предоставление госгарантий, кредитование институтов развития, проектное финансирование) способов организации денежного предложения и т.д.
При выборе направлений кредитования надо принимать во внимание межотраслевой мультипликационный эффект, стремясь к сбалансированному росту спроса и производства, повышению эффективности и снижению издержек без инфляционных последствий. Важно при этом принимать во внимание разные последствия расширения денежного предложения для различных секторов экономики: внутренней и внешней торговли, обрабатывающей и добывающей промышленности, развития инфраструктуры, валютно-финансового рынка, формирования рублёвых резервов зарубежными заёмщиками и др.
Для обеспечения устойчивого роста экономики желательна долгосрочная стабилизация обменного курса рубля в реальном выражении. Наряду с продолжением тактики увеличения валютных резервов в периоды благоприятной конъюнктуры рынков энергоносителей и их расходования в другие периоды с целью обеспечения стабильности реального курса рубля необходимо расширить инструменты регулирования спроса и предложения иностранной валюты, предусмотрев возможность взимания экспортных пошлин в иностранной валюте с её аккумулированием на валютных счетах правительства в случае избыточного предложения валюты и введения Банком России правил обязательной полной или частичной продажи валютной выручки экспортёров на внутреннем рынке в случае её недостаточного предложения.
Вместе с тем в современных условиях турбулентности внешних рынков возвращение Центрального банка к таргетированию валютного курса не может обеспечить долгосрочную стабильность. Стабилизирующее значение даже чрезмерных валютных резервов в условиях открытости финансовой системы подрывается генерируемым эмитентами мировых валют потоком ликвидности. С учётом гигантского навеса спекулятивного капитала следование любой жёсткой линии изменения курса рубля может спровоцировать спекулятивную атаку сокрушительной мощности. Не работает в этих условиях и таргетирование инфляции, так как свободное плавание курса рубля может сопровождаться чрезмерными скачками, которые в условиях существующей внешнеторговой зависимости экономики будут давать мощные инфляционные импульсы. Кроме того, таргетирование инфляции при доминировании её немонетарных факторов в условиях положительного торгового баланса влечёт сочетание роста цен производителей с повышением курса рубля, что резко снижает ценовую конкурентоспособность отечественных товаропроизводителей, провоцирует рост импорта и падение производства. При этом инфляция не снижается, так как продолжается действие её немонетарных факторов, усиливающихся сокращением предложения отечественных товаров.
В существующих условиях подчинение деятельности Центрального банка каким-либо жёстким правилам (по инфляции или валютному курсу) может препятствовать гибкости реагирования на очередную волну финансовых потрясений. Денежно-кредитная политика России должна ориентироваться на одновременное соблюдение ряда макроэкономических индикаторов, включая наряду с темпами инфляции и динамикой валютного курса темпы экономического роста, процентные ставки, повышение регулируемых тарифов, динамику денежных агрегатов, индикаторы стабильности финансовой системы, не позволяя им значительно отклоняться от критических значений за счёт применения всех имеющихся инструментов. Для этого потребуются соответствующие изменения в методологии работы и в законодательстве о Банке России.
Переориентация системы налогообложения на цели развития предполагает снижение налоговой нагрузки на все виды инновационной и высокотехнологической деятельности, включая: отмену НДС с замещением выпадающих доходов налогом с продаж, налогообложением вывоза капитала, приведением экспортных пошлин и налога на добычу полезных ископаемых на природный газ, энергоёмких и углеводородных сырьевых товаров в соответствие с налогообложением нефти в расчёте на единицу условного топлива. Не менее полутриллиона дополнительных доходов бюджета могут быть получены за счёт пресечения сомнительных операций по вывозу капитала с уклонением от уплаты налогов.
Одновременно следует расширить финансовые возможности модернизации предприятий: предоставить им права по переоценке основных фондов по восстановительной стоимости и установлению нормы ускоренной амортизации на вновь вводимое оборудование; восстановить в бухучёте накопительные счета по амортизационным отчислениям и ввести обязательный контроль за их целевым использованием; освободить предприятия от уплаты налога на имущество с активной части приобретаемых основных фондов в течение первых трёх лет их эксплуатации; установить нормы возврата им налога на прибыль, уплачиваемого в текущем периоде в части средств, направленных на техническое перевооружение.
Для стимулирования инновационной активности целесообразно также:
— предусмотреть налоговые льготы по страховым взносам для малых научно-исследовательских и инновационных компаний, характеризующихся высокой долей затрат на оплату труда;
— освободить от налога на имущество основные фонды, включая специальную аппаратуру, приборы и оборудование, а также инструменты, используемые для выполнения НИОКР;
— упростить процедуру предоставления инвестиционных налоговых кредитов, увеличить срок их предоставления, ограничить максимальную ставку процентов, начисляемых на сумму кредита в 3/4 ставки рефинансирования ЦБ РФ, при разработке проекта бюджета закладывать в него суммы предоставляемых кредитов, достаточные для стимулирования инвестиционной активности;
— ввести освобождение до 50% прибыли компаний от налога на прибыль при направлении этих средств на инвестиции в научно-исследовательские разработки и перерабатывающие производства, а также инвестиции в мероприятия по повышению эффективности использования сырья и энергии, повышению экологичности продукции и финансирование природоохранных мероприятий;
— предоставлять налоговые каникулы на срок от 3 до 5 лет (50% от налогооблагаемой прибыли) для вновь создаваемых научно-исследовательских и перерабатывающих компаний.
Переориентация бюджетной политики на цели развития предполагает кардинальное изменение структуры бюджетных расходов в направлении существенного увеличения доли расходов на цели развития до уровня передовых стран, что означает двукратное повышение расходов на науку и стимулирование инновационной и инвестиционной активности, полуторократное повышение расходов на образование и здравоохранение.
Этого уровня можно было бы достичь за счёт нефтегазовых доходов, отказавшись от искусственного профицита федерального бюджета, который до сих пор образовывался благодаря недофинансированию расходов на развитие по сравнению даже с уровнем слаборазвитых стран. Для этого необходимо изменение бюджетного правила в части использования конъюнктурной части нефтегазовых доходов. Их следует направлять не в зарубежные бумаги, а в инвестиции в целях повышения эффективности и конкурентоспособности национальной экономики: развитие инфраструктуры, стимулирование инновационной активности, расширение институтов развития. Для этого резервный фонд следует преобразовать в бюджет развития, предусматривать приоритетное выделение бюджетных ассигнований на поддержку критически значимых для становления нового технологического уклада государственных расходов, в том числе выделяемых на развитие здравоохранения, образования, поддержку инновационной активности, модернизацию инфраструктуры. При этом увеличение финансирования следует концентрировать на тех перспективных направлениях развития нового технологического уклада, в которых российские организации имеют конкурентные преимущества.
Расширение денежного предложения должно сопровождаться принятием мер по купированию инфляционной угрозы, включая применение хорошо известных мер по государственному регулированию монопольно устанавливаемых цен, улучшению конкурентной среды и нейтрализации монопольных злоупотреблений. Ключевое значение имеет прекращение опережающего повышения регулируемых тарифов на услуги естественных монополий.
Принятое решение о временной частичной заморозке тарифов весьма своевременно, однако в долгосрочном плане требуется коррекция принятых правительством РФ параметров роста тарифов. Необходимо прекратить политику повышения цен на энергоносители и сырьевые товары до мирового уровня, включая отказ от принципа равнодоходности поставок природного газа на внутренний и внешний рынки.
Особенно важным для подавления инфляции является борьба с монополизацией сырьевых, продовольственных и финансовых рынков. Для обеспечения конкурентного ценообразования в сырьевом секторе следует сформировать биржевые центры ценообразования на экспортные товары, объединяющие все сегменты товарного и финансового рынков. Необходимо принять меры по обеспечению конкуренции в розничной торговле, где идёт процесс формирования монопольных розничных сетей. Для демонополизации продовольственного рынка целесообразно создание каналов прямых поставок сельскохозяйственной продукции на городские рынки посредством создания межрегиональных торгово-закупочных компаний с участием субъектов Федерации.
Таковы общие черты предлагаемой Новой развивающей модели (НОРМО) для России, которая должна прийти на смену сложившемуся «механизму торможения» и реализации чужих (глобальных) интересов и интересов оторвавшейся от национальной почвы офшорной олигархии. Для ее реализации нужна защита от внешних угроз, острота которых резко возросла в связи с американской агрессией на Украине и намерениями применения экономических санкций против России.
В условиях продолжающегося глобального финансового кризиса и угрозы применения финансовых санкций для обеспечения стабильности валютно-финансовой системы страны и расширения её возможностей поддержания экономического роста необходимо существенно увеличить ёмкость рублевого рынка, стимулируя использование рублей в международных расчётах. Для этого предлагается следующая система мер:
— постепенный перевод экспорта энергоносителей и сырьевых товаров, военной техники на рубли. Государственные корпорации могут это сделать по мере заключения новых контрактов. В отношении остальных участников рынка целесообразно обязать производителей биржевых товаров продавать за рубли через зарегистрированные правительством России биржи не менее половины своей продукции, поставляемой на экспорт. При этом необходимо номинировать в рублях цены на экспортируемые из России газ, нефть, лес, минеральные удобрения, металлы, другие биржевые товары. Развернуть систему рефинансирования экспортных кредитов, предоставляемых в рублях под экспортные контракты платёжеспособных предприятий;
— сделать использование рубля более предпочтительным по отношению к инвалютным операциям, повысив резервные требования к российским банкам по инвалютным активам, которые должны быть выше, чем по рублёвым. Необходимо также рассматривать вложения российских предприятий в иностранные ценные бумаги, включая государственные облигации США и других иностранных государств с высоким дефицитом бюджета или государственного долга как крайне рискованные;
— в целях обеспечения беспрепятственного осуществления валютных операций банками государств ЕАЭС на территории Сообщества целесообразно создание при поддержке Межгосударственного банка СНГ расчётно-платёжной системы ЕАЭС, включающей свою транспортно-расчётную систему;
— постепенное замещение иностранных займов государственных корпораций рублёвыми кредитами государственных банков на тех же условиях за счёт их целевого рефинансирования Банком России под решение этой задачи. Замещение иностранных займов российских банков целевыми кредитами за счёт Резервного фонда;
— установление общих требований к деятельности рейтинговых агентств, исходящих из идеальной модели национальной экономики и относительно больших рисков трансграничных кредитных операций по сравнению с внутренними. Переход денежных властей (Минфина РФ и ЦБ РФ) в срок до 3—5 лет к использованию услуг исключительно отечественных рейтинговых агентств;
— активное использование инструмента валютных свопов Банком России с предложением нашим ключевым партнёрам (ЕС, Украина, страны ТС и ЕЭП, Китай и страны АСЕАН) масштабных операций по примеру недавних валютных свопов Народного банка Китая с ЕЦБ (на 60 млрд долл.) и Банком Англии (на 30 млрд долл.)
Особую угрозу национальной безопасности в условиях нарастающей глобальной нестабильности создаёт сложившаяся ситуация с регистрацией прав собственности на большую часть крупных российских негосударственных корпораций и их активов (до 80%) в офшорных зонах, где осуществляется основная часть операций с их оборотом. На них же приходится около 85% накопленных прямых иностранных инвестиций как в Россию, так и из России. Объявляемые против России санкции и нарастающая эмиссия необеспеченных мировых валют создают благоприятные условия для поглощения переведённых в офшорную юрисдикцию российских активов иностранным капиталом, что угрожает экономическому суверенитету страны.
Нарастание указанных выше угроз требует в кратчайшие сроки реализовать комплекс мер по обеспечению экономической безопасности России в условиях нарастающей глобальной нестабильности и проводящейся США и рядом их союзников по НАТО политики удушения России в индивидуальных и секторальных санкциях.
Осуществление суверенной денежно-кредитной политики невозможно без деофшоризации российской экономики. Последняя должна включать перевод конечными бенефициарами регистрации прав собственности на российские активы в российскую юрисдикцию, возвращение капиталов в российские банки, прекращение использования офшоров для уклонения от налогов. Деофшоризацию следует начинать с государственных предприятий и прекращения всех мер государственной поддержки офшорным компаниям. Государственным компаниям следует запретить использование офшорных трейдеров и сделок с активами офшорных компаний (или связанным с ними компаниями-«прокладками» из престижных юрисдикций). Необходимо запретить участие офшорных компаний в госзакупках. Следует прекратить кредитование офшорных компаний и связанных с ними «прокладочных» структур из престижных юрисдикций банками и компаниями с госучастием. Эффективной мерой могло бы стать предоставление доступа к недрам, лесным и сельскохозяйственным угодьям, прав на обладание значимыми массивами недвижимости исключительно национальным компаниям, зарегистрированным в России и принадлежащим российским лицам.
Меры государственного регулирования должны исходить из повышенной рискованности операций с офшорами. Следует значительно увеличить нормы резервирования для банков по кредитам, выдаваемым офшорным компаниям, а также компаниям, не осуществляющим реальной деятельности. В противовес офшорам следует законодательно ввести понятие национальной компании — зарегистрированной в России, являющейся добросовестным налогоплательщиком, с бенефициарами в лице российских граждан и не имеющей взаимоотношений с офшорами. Только таким национальным компаниям следует предоставлять доступ к государственным закупкам, кредитам и преференциям.
Одновременно необходимо ликвидировать налоговые льготы для компаний, инкорпорированных за рубежом, включая льготное налогообложение дивидендов для иностранных инвесторов.
Целесообразно введение требования о раскрытии информации о бенефициарах зарубежных компаний, ведущих свою деятельность в России. Создание специальных чёрных списков (баз данных) конечных бенефициаров офшорных компаний и офшорных финансовых трастов. К участникам таких списков должно быть повышенное внимание со стороны госрегуляторов и правоохранительных органов.
Следует кардинально пересмотреть большинство соглашений об избежании двойного налогообложения, разорвав их не только с офшорами, но и с «налоговыми гаванями». Необходимо ввести норму недобросовестного использования таких соглашений.
Требуется наладить тесное сотрудничество с налоговыми органами других стран и международными организациями по обмену налоговой информации и пресечению налоговых преступлений. Необходимо ускорить заключение межгосударственных соглашений не только с офшорами, но и с другими странами по обмену налоговой информацией, максимально упростив этот процесс и сделав такой обмен автоматическим. Следует по примеру США в перспективе 3-5 лет ввести национальный режим налогообложения всех российских физических и юридических лиц независимо от места получения дохода.
Необходимо также повысить эффективность контроля за трансфертным ценообразованием, которое является важнейшим каналом легального и нелегального перемещения капиталов в офшоры. Необходим более глубокий и дифференцированный подход к оценке консолидированной налоговой отчётности холдинговых компаний, связанных и ассоциированных компаний с учётом международного опыта.
С принятием перечисленных выше мер целесообразно провести мягкую одноразовую налоговую амнистию капиталов, выведенных в офшоры и возвращаемых в российскую юрисдикцию. Для усиления её действенности целесообразно увеличить срок давности по налоговым преступлениям до 10 лет.
Меры по деофшоризации должны дополняться мерами по восстановлению валютного контроля и введению обязанности коммерческих банков не допускать проведения сомнительных операций. В целях дестимулирования спекулятивных атак против российской валютно-финансовой системы следует ввести налог на финансовые транзакции по примеру большинства европейских государств, ограничив его валютообменными и трансграничными операциями.
Целесообразно также ввести дополнительные меры по пресечению нелегального вывоза капитала.
В условиях безграничного наращивания эмиссии мировых валют, позволяющей связанным с их эмитентами банкам и корпорациям привлекать неограниченные ресурсы для приобретения любых активов, необходимы специальные меры по защите стратегически значимых и жизнеобеспечивающих предприятий от поглощения иностранным капиталом. Не должно допускаться установление зарубежного контроля за системообразующими и критически важными для страны предприятиями любым способом (путём приобретения контрольных пакетов их акций, конверсией их долгов в собственность, переводом прав собственности на них в офшорные зоны и др.).
СЦЕНАРИИ
Понятно, что реализация НОРМО для России не будет проходить в «тепличных условиях» — скорее наоборот. Возможны различные сценарии противодействия выходу России на траекторию опережающего развития — не только со стороны Запада во главе с США, но и со стороны КНР, также претендующей на глобальное доминирование в XXI веке.
Самый жёсткий сценарий — это новое, расширенное и дополненное, издание «холодной войны» с попытками максимальной изоляции нашей страны. При всей сложности его реализации в условиях глобализации, для выживания в этих условиях потребуется введение элементов мобилизационной экономики, направленных, прежде всего, на решение вопросов обеспечения критического импорта (лекарств, продовольствия и др.).
Второй вариант — более мягкий: с частичной изоляцией РФ при сохранении экспортных прибылей от экспорта энергоносителей, однако с полным отсутствием западных кредитов и технологий, что потребует перехода к новой модели экономики по указанному выше сценарию.
Наконец, согласно третьему, весьма маловероятному сценарию, Запад отказывается от большей части санкций, возвращаясь к «домайданному» статус-кво, но внутренние проблемы развития РФ всё равно потребуют реализации НОРМО.
В рамках моделирования жёсткого (мобилизационного) сценария должно быть проведено стресс-тестирование и разработка оперативных и опережающих мер реагирования с тем, чтобы при реализации НОРМО не произошло скатывания в неуправляемый режим адаптации (вместо развития — деградация экономики и социально-политического устройства, с последующим восстановлением внешнего управления).
Описание «ставок в глобальной игре за мироустройство», которые может делать Россия, требует формирования системы стратегического планирования и опережающего реагирования — ниже приведены примеры ответов на внешние шоки (изменения правил игры):
Шок «перезагрузки» валютной системы: разовой девальвации доллара на 20-30% и одновременного падения цен на сырьё (до 60-80 долл. за баррель нефти). Оптимальная реакция России — разовая девальвация рубля на 20-30% к бивалютной корзине с защитой величины и структуры резервов. Цель — сохранить ресурсы для финансирования критического импорта и защита производителей.
Шок сброса периферии системы: дефолт стран-соседей (начиная с Украины), ведущий к снижению цен и объемов экспорта, в свою очередь ослабляющему рейтинги РФ, наших компаний и банков до уровня «спекулятивных» (неинвестиционных). Оптимальная реакция России — своевременный отзыв (добровольный отказ эмитента) от рейтингов иностранных агентств, использование «паники инвесторов» на скупку обязательств РФ, её крупнейших компаний и банков. Цель — недопущение риска дефолтирования нашей страны и её крупных компаний, размещение резервов во внутренних валютных обязательствах системообразующих банков и компаний.
Шок торговых войн с основными партнёрами: включая газовую войну с ЕС, возможный долгосрочный сбой транзита через Украину, перебои с поставками продовольствия и медикаментов. Оптимальная реакция РФ — создание внутренних стратегических резервов основных сырьевых товаров, продовольствия и лекарств (в размере до 6 месяцев потребления), диверсификация поставок. Цель — сохранить устойчивость производства (иначе — разовое падение выпуска на 1/3 и больше, как в Украине), обеспечение критического импорта.
Шок развала мировых рынков труда, товаров и услуг (например, как следствие глобальной пандемии или крупной региональной войны). Развал международного товарооборота приведёт к тому, что выиграют страны (сообщества стран), которые имеют сбалансированный набор базовых отраслей (АПК, лёгкая промышленность, машиностроение, энергетика и др.) — Европа, Китай, отчасти США, НАФТА. Россия в этой ситуации будет вынуждена провести быстрое импортозамещение по продовольствию, по рынкам технологий, капитала и труда.
Шок утраты доверия к действиям ФРС и американского Минфина — развал мировых рынков капитала. Этот отказ «последнего двигателя» лайнера мировой финансовой системы, почти наверняка предопределяющий «сваливание» в штопор «жёсткого сценария» (быстрого сноса системы), предполагает «аварийные» действия всех игроков: бегство капитала из «ядра системы» в попытках спастись в тех или иных реальных активах. Оптимальная стратегия РФ в этой экстремальной ситуации — стать «тихой гаванью» для собственных и чужих капиталов, что предполагает ревальвацию рубля, защиту отечественного (весьма «малого» по мировым меркам) фондового рынка. Цель — минимизация потерь реструктуризации американских обязательств, формирование имиджа и реальной практики РФ «как новой Швейцарии» (в которой вместо банков — недра).
Шок развала мировой информационной системы (прежде всего Интернета). Если под влиянием какой-либо «пандемии компьютерных вирусов» Интернет развалится на несколько зон либо будет во всемирном и страновом масштабе взят «под колпак» (по образцу Китая), при этом глобальные масс-медиа (типа CNN, Bloomberg и др.) потеряют выход на те 2 млрд человек, которые сегодня имеют доступ в глобальное информационное поле, Россия может сделать ставку на формирование собственного кластера (Рунета) для стран СНГ, ЦВЕ, Израиля.
Шок отключения России от мировой финансовой системы (в части долларов и евро) — как «плата за попытку бегства» из старого миропорядка. Реакция России — формирование собственной расчётной и платёжной системы, переход на валютные свопы с торговыми партнёрами, формирование в рамках БРИКС и G20 предложений по реформе МВФ с переходом к справедливой глобальной валютно-финансовой системе.
КАДРЫ
В задачи этого доклада не входит детальный анализ назревшей «кадровой революции» (это требует отдельного обстоятельного доклада), здесь требуется сформулировать основные условия и критерии успеха чрезвычайно сложного и жёсткого (т.к. касается десятков миллионов человеческих судеб) процесса исторической смены элит, который неизбежен при любом развитии событий, кроме варианта системного обрушения и деградации страны.
Опыт Украины показывает, что не существует простого способа превращения политического класса, состоящего из ставленников олигархии («офшорной аристократии») и агентов влияния Запада, в субъект национального развития. Более того, этот опыт указывает на ожидаемый исторический момент «сдачи страны» в прямое внешнее управление: когда проедено практически всё «советское наследство», вывезена вся «текущая ликвидность», а остатки экономики перезаложены как «мёртвые души» Чичикова в западную опеку.
Для России это время сдачи страны по «объективным причинам» также приближается: всё, что можно было присвоить без риска техногенных катастроф, приватизировано, износ основных фондов в базовых отраслях превышает 60-65%, недоинвестирование (проеденные за четверть века фонды амортизации) оценивается в 25-35 трлн руб. или порядка половины объёма годового ВВП, офшоризация экономики достигла максимально возможного уровня, приток иностранных инвестиций нивелируется вывозом доходов от них за рубеж. «Затрудняющими обстоятельствами» для сдачи экономики России в прямое внешнее управление являются как минимум три особенности:
1) Наличие самостоятельного (геополитического по образу мыслей и действий) субъекта в лице президента России, подкреплённого мощным ракетно-ядерным потенциалом и поддержкой большинства населения;
2) Наличие значительного, а в ряде отраслей контрольного (энергетика, финансы, транспорт и др.) пакета в руках государства, которое в значительно меньшей степени замкнуто на офшорные схемы и юрисдикции;
3) Геоэкономически Россия слишком велика для протектората одной из мировых сил (даже для США), а её раздел на несколько частей, который был возможен, вероятно, век назад, теперь уже предполагает предварительное решение «проблемы Китая», к чему пока Запад не готов.
Вместе с тем никакого автоматического бесконфликтного способа «самоочищения элит» не существует, т.к. появившиеся на волне приватизации госсобственности олигархи в 1990-е годы успели принести своеобразную «клятву дарения» в пользу Запада[5], имея там не только либо основное, либо второе место жительства, но и прочно завязавшись с западными партнёрами в «клубок однокорытников». Кроме того, заклад основных активов и экспортной выручки под кредиты западных банков и офшорных (часто собственных) компаний делает многих владельцев крупного бизнеса по сути номинальными владельцами, доверившими свои активы управлению зарубежных банков и трастов. То же относится ко многим членам политического класса, активы (карьеры) которых «перезаложены» в западном кадровом ломбарде.
Сети контроля плелись четверть века, они достаточно прочны.
Не имея времени терпеливо «распутывать» упомянутые выше сети (клубки взаимозависимостей), постепенно «выкупать» активы и карьеры у иностранных залогодержателей, заказчик «кадровой революции» (высший политический субъект — народ и его законные представитель (ли) во власти) вынужден исходить из трёх простых предварительных условий:
1) «Просветка» всех, кто готов расторгнуть «клятву дарения» на деле, а не на словах на предмет полного избавления от активов, закладных и иных производных на Западе. Тот, кто не деофшоризовался сам и не вывел из офшоров все свои российские активы, может остаться портфельным инвестором, но не должен претендовать на управление;
2) Рекрутирование управляющих крупными компаниями из уже «национализированной элиты» с закрытием для вновь набранных всех возможных способов «скрытой приватизации» активов управляемых компаний — принесение своего рода «клятвы служения» с распространением на управляющих стратегическими предприятиями правил для госслужащих высшей категории;
3) Для обеспечения должной компетентности и недопущения деградации управления экономикой (ситуации, когда после «серых приходят чёрные») допускается использование «буржуазных специалистов» (нынешних менеджеров этих компаний), но под контролем уполномоченных членов «национализированной элиты».
Миф о незаменимости нынешних собственников и «капитанов» основан на саморекламе финансистов и юристов, с одной стороны, и на фетишизме «прав собственности», оторванных от «обязанностей развивать предприятия». Поэтому на микроуровне должна быть выстроена гораздо более устойчивая и проверенная в мире модель управления предприятием с включением в его органы управления специалистов, представителей трудового коллектива, потребителей и иных заинтересованных сторон развития бизнеса.
ВЫВОДЫ
Существует согласие экономистов, предпринимателей и политиков по вопросу исчерпанности существующей модели экономической динамики как для всего мира, так и (в особенности) для России. Глобальная валютно-финансовая система вошла в стадию неуправляемого расширения, в которой долговые пузыри и пузыри активов (акций, недвижимости и т.д.) ведут к разорению основной массы населения, ухудшению состояния бюджетных систем большинства стран. Россия, хотя и получив значительные выгоды от устойчиво высоких цен на энергоносители, занимает в пирамиде глобальной валютно-финансовой системы весьма скромное и подчинённое место. Россия не контролирует свое экономическое пространство, доходы от нефтегазовой трубы вылетают в «капитальную трубу», а основные активы национальной экономики вывезены в офшорные зоны и заложены под внешние кредиты и инвестиции (около 750 млрд долл., что в 1,5 раза превышает размеры ЗВР страны).
Наряду с охарактеризованными выше мерами по обретению собственной стратегии развития России необходима и собственная среда обитания, которая должна быть восстановлена после развала СССР. Последняя задача особенно актуальна в условиях формирования крупных региональных объединений в различных регионах мира. Состояние платёжного баланса рассматривается как важный фактор устойчивости экономики в условиях глобализации. С учётом очень высокой квоты экспорта в ВВП (в том числе экспорта капитала), а также нашего беспрецедентно выигрышного и одновременно крайне уязвимого геополитического и геоэкономического положения Россия должна рассматривать проект евразийской интеграции как стержень внутреннего развития. Расчёты показывают, что реализация этого проекта повышает «потолок» экономического роста в расчёте на 2030 год на 3%, тогда как возможно и требуется выйти на траекторию 5-7% роста. Поэтому противодействие данному проекту со стороны «комплексов торможения» внутри и вне страны нарастает. Делаются попытки доказать, что «надо работать с тем, что есть», «по одежке протягивать ножки», а расширение «нам не по карману», «Сибирь бы и Дальний Восток не потерять».
Обоснование направлений реализации проекта евразийской интеграции требует инвентаризации уже осуществляемых энергетических, транспортных и иных крупных международных проектов с участием России, среди которых можно назвать: Голубой, Северный и Южный потоки (газопроводы, реализуемые совместно со странами и компаниями Европы), ВСТО и другие нефте- и газопроводы к тихоокеанскому побережью; глубоководные порты и Севморпуть; освоение шельфа; строительство заводов сжиженного природного газа; проекты Росатома по строительству новых энергоблоков в Европе и Азии; проекты РЖД и Роскосмоса и мн. др.
Итак, с точки зрения требуемой размерности Евразийского проекта речь идёт об объединении, сравнимом с СЭВ: уже сейчас есть инициативы по зонам свободной торговли с Индией, Турцией, Вьетнамом и другими государствами мира. В этом отношении создаваемый Евразийский экономический союз следует рассматривать лишь как первый шаг на пути исторического проекта интеграции Большой Евразии.
.jpg)
Комментарии (1)