Мировая политика находится сейчас в состоянии идеологического кризиса. Что же будет после него?

Яркая фигура Дональда Трампа затмевает собой все действительно значительные и глубокие процессы, олицетворением которых он в силу случайных обстоятельств стал. Трамп является не причиной раскола в американском обществе, а его следствием. Так болезнь проявляет себя сыпью на коже. Эта болезнь является намного более серьезным вызовом существующему мировому порядку, чем самое кто-то с богатым политическим воображением может себе пока представить. Мир снова после недолгого затишья пришел в движение, и кажется, что в этот раз движение налево начинается с правой ноги.

Перестройка по-американски

Мы наблюдаем, как в Америке свершается революция, которая может стать мировой. По воздействию на будущее человечества и по масштабу она может встать в один ряд с наиболее значительными революциями Нового времени. Никто не может в настоящее время предсказать, какими будут весь мир и сами США на выходе из той зоны исторической турбулентности, в которую они сейчас «влетают».

Кажется, что Америка дождалась своей перестройки (которую не стоит не путать с «перезагрузкой»). Она имеет как глобальное, так и национальное измерение. Пока она смотрится именно как попытка экстренно затормозить на скользкой дороге глобализации. Так, водитель, увидевший стену огня перед собой на трассе, инстинктивно резко бьет по тормозам, хотя, может быть, более профессиональным и правильным решением стало бы сгруппироваться и нажать на педаль газа.

Запад в течение нескольких десятилетий развивался в тени левого либерального идеализма, который пытался отгородиться забором политкорректности от вызовов эпохи. Многократно сообщалось, что этот забор ненадежный, что от него почти столько же вреда, сколько и пользы, но сообщения эти правящие классы западных обществ упорно игнорировали.

Новая парадигма состоит в том, что надо принимать плохие решения при отсутствии хороших

В итоге наступило то время, когда стала неизбежной та смена парадигмы, к которой сводится суть любой революции. Прежняя парадигма предполагала, что, если хорошие решения отсутствуют, необходимо отложить решение на потом. Новая же парадигма состоит в том, что, если отсутствуют хорошие решения нужно принимать плохие. Это и есть новый мир Дональда Трампа.

Политические перемены, которые сегодня происходят в самых разных частях света и внешне не связаны между собой, нужно рассматривать в контексте глобальной правой волны, которая возникла как ответная реакция на длительное доминирование левой волны, спровоцированной развалом СССР. Кажется, две сверхдержавы холодной войны были между собой связаны, как зеркальные частицы, – исчезновение одной не могло не сказаться на состоянии другой.

Это классическая коррекция рынка, только не финансового, а идеологического и политического. Было бы странно ожидать, что произойдет эта коррекция без перегибов и издержек - после стольких лет инерционного движения влево. Даже страшно представить, какие огромные должны будут лопнуть политические пузыри, прежде чем система сможет нащупать новое равновесие.

Конец американской мечты

Как это уже бывало в истории не раз, неомарксисты одновременно очень адекватно объясняют причины кризиса и предлагают самые невероятные рецепты, как его преодолеть. Современный неомарксизм наиболее последовательно и целенаправленно вычленяет в качестве главной темы дискуссии социальное и экономическое неравенство и его сущностную связь с природой капиталистической системы.

Не претендуя на то, чтобы популяризовать то, что и так отлично известно (желающие найдут намного больше пищи для ума хотя бы в «Капитале в XXI веке» Томаса Пикетти), скажу лишь, что именно во взрывном росте социального и экономического неравенства состоит стратегическая первопричина большей части тех злокачественных политических и социальных процессов, которые сегодня разлагают ткань «старого миропорядка». При этом одновременно увеличивается как в глобальном масштабе неравенство между обществами, так и неравенство внутри отдельных обществ.

Надежд на то, что все само собой сможет разрешиться, мало, так как рост экономического неравенства нельзя приостановить без трансформации современного капитализма. По сути, речь идет об очередной фазе конфликта между производительными силами информационного, постиндустриального общества и характером производственных отношений, которые оно позаимствовало у индустриальной эпохи.

Из-за высокого уровня неравенства невозможно стабильное существование демократии, так как приводит к вымыванию среднего класса - ее основы. Социальные лифты в обществе прекращают функционировать, его сословная структура быстро восстанавливается, а правящая верхушка становится закрытым клубом по интересам. В подобном обществе все сложнее можно реализовать американскую мечту – то есть, побыв ничем, стать всем (хотя, вряд ли это только американская мечта).

На двух полюсах общественной жизни начинают пухнуть непроизводительные классы: с одной стороны, быстро увеличивается благосостояние очень узкого слоя рантье, которые уже даже не инвестируют свои необъятные состояния (за них этим занимаются наемные финансовые агенты), с другой стороны, увеличивается в геометрической прогрессии число тех, кто не ходит на работу, а сидит на пособиях. Демократия, в которой паразитические непроизводительные сословия (не важно, сверхбедные или сверхбогатые) становятся доминирующими силами, не может оставаться долго стабильной и станет истекать Трампами и брекзитом.

Особенности национального неравенства

Сегодня американцы вступают на скользкий путь, по которому Россия идет уже давно и, более того, ушла уже вперед так далеко, что догнать и перегнать ее будет непросто даже Америке. Русская «революция неравенства» протекает жестче, началась раньше и дает пищу для размышлений другим. Все-таки в уважении Трампа к Путину есть что-то глубже, просто личных симпатий, – это родство положений, а не душ.

Россия давно показывает почти фантастически рекордные показатели разрыва между богатыми и бедными. Разница может быть в том, что в Америке неравенство является следствием перегибов в развитии экономики знаний, а в России – следствием перекосов в эксплуатации природной ренты. Правая волна началась с России. Россия давно уже имеет свой раскол элит и своего Трампа. В очередной раз она оказалась впереди всей планеты.

Не впервой России предвосхищать будущее человечества. Именно российская революция 1917 года подтолкнула Запад к созданию социального государства, хотя сама Россия в полной мере не смогла воспользоваться преимуществами первооткрывателя и подтвердить слова Чаадаева: «Мы принадлежим к числу тех наций, которые как бы не входят в состав человечества, а существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь важный урок».

Какой именно урок на этот раз должно человечество извлечь из опыта «русской весны»? Если судить по итогам трех последних лет, движение направо оказалось ошибкой. Причина кризиса – неравенство – не только не было устранено, но и продолжает нарастающими темпами усугубляться. В конечном счете правый проект оказался имитационным. Будущее человечества, вероятней всего, все же связано с перспективой создания глобального социального государства, а не со строительством вдоль старых границ заборов. Другое дело, что дорога в это будущее может оказаться очень извилистой.  

Социализм с общечеловеческим лицом

Практически все страны в мире сегодня столкнулись с проблемой неэффективности методов контроля и управления доходами населения. Большевистские методы в данном случае в расчет не берутся, поскольку убийство больного не может рассматриваться как метод лечения, хотя оно и избавляет от страданий. Что касается других методов, то в рамках открытых экономик на национальном уровне их, видимо, просто больше не существует.

Проще всего это видно на примере краха фискальной политики, остающейся единственным реальным инструментом, при помощи которого государство пытается перераспределять доходы между различными социальными группами. Однако социальные последствия налогового регулирования прямо противоположны целям, на которые рассчитывает государство.

В теории пропорциональная система налогообложения должна изымать существенную долю доходов у самых богатых и перераспределять ее в пользу самых бедных. На практике все происходит совершенно не так, потому что современное демократическое государство оказалось не способно контролировать доходы самой состоятельной части общества.

Особенностью современного мира является то, что в нем сформировалась экстерриториальная элита, которая не имеет прочной привязки ни к одной национальной фискальной системе. Сверхбогатые, которым принадлежит львиная доля всех мировых активов, – это люди, живущие в вечном движении, перемещающиеся из одной точки пространства в другую на своих яхтах и самолетах и нигде надолго не задерживающиеся. Часто они платят на договорной основе в каком-либо из государств – убежищ для богатых вызывающе непристойную сумму. Только что избранный президентом Америки Трамп может считаться образцовым состоятельным налогоплательщиком, использующим вполне легальные уловки. К этому следует добавить, что налогообложение крупнейших корпораций устроено не менее остроумно.

Для преодоления кризиса, вызванного глобализацией, нужна еще большая глобализация

В итоге самые бедные (сидящие на игле социальных пособий) не платят налоги по определению, а самые богатые потому, что у них достаточно средств, чтобы существовать в том измерении, куда налоговым службам вход воспрещен. В результате при повышении ставки налогообложения весь удар приходится на тот самый средний класс, ту самую становящуюся все более тонкой производительную прослойку общества, которую все эти драконовские фискальные меры якобы должны защищать и оберегать.

Возникает дурная бесконечность: чем выше экономическое и социальное неравенство, тем больше государство «юзает» налоговый пресс и повышает ставки налогов для самых богатых, но под пресс ложится средний класс, мелкие и средние предприниматели, эффективные и не очень менеджеры, творческая и не очень интеллигенция – в общем, все те, кто является основой и гарантом стабильности демократии.

Прослойка эта тает: опросы свидетельствуют, что в Великобритании все большее число людей, ранее идентифицировавших себя как представителей среднего класса, снова стали относить себя к категории «рабочий класс». Это требует от государства еще более драконовских фискальных мер, имеющих все тот же результат. И на финише мы получаем брекзит, Трампа или итальянские «Пять звезд».

Единственный способ вырваться из этой ловушки – возвратить социальную эффективность налоговым инструментам. Для этого надо вернуть сверхбогатых из их «четвертого измерения» в нормальную жизнь, то есть покончить с экстерриториальностью «больших денег». Только в этом случае можно будет позволить держать максимум налоговой ставки на психологически приемлемом уровне до 25% от суммы доходов и использовать ее как реальный инструмент регулирования, а не социальную профанацию.

Но это невозможно сделать без глобальной, всепланетарной кооперации, против которой как раз и накатывает сегодня правая волна. Получается, что для преодоления кризиса, вызванного глобализацией, нужна еще большая глобализация и международное сотрудничество в рамках некоей единой мировой фискальной системы. В таком случае будущее человечества – это социализм с общечеловеческим лицом.

Разговор в планетарии

Есть старинный анекдот о женщине, которая на лекции в планетарии в ужасе вскакивает, услышав, что Солнце погаснет через пять миллионов лет, и тут же успокаивается, узнав, что на самом деле речь о пяти миллиардах. Тех, кого не волнуют такие большие дистанции, в принципе могли бы и не дочитывать эту статью до конца, потому что в ней они вряд ли найдут ответ на вопрос, что случится с миром через пять лет.

Невозможно сегодня предсказать, как долго будет длиться правая волна и связанное с ней разбегание по национальным квартирам. Однако можно сказать наверняка, что главной проблемы она не решит и только усугубит ситуацию. В лучшем случае произойдет коррекция издержек чрезмерной политкорректности. Но это как с российскими контрсанкциями: их позитивный эффект, связанный с импортозамещением, быстро рассосется, а негативный, связанный с консервацией технологической отсталости, останется навсегда.

На гребне правой волны будет принято очень много отложенных решений, но одновременно будет наломано и много дров. Все это кончится по-настоящему глобальным кризисом, оттолкнувшись от которого по миру пойдет новая левая волна, которая продолжит консолидацию человечества в едином пространстве глобального социального государства. Конвергенция капитализма с социализмом, предсказанная еще Сахаровым, продолжится, пусть и после небольшого перерыва. Правая волна – это всего лишь короткая (по историческим меркам) передышка для уставшего от борьбы мира. Просто Россия решила присесть отдохнуть первой, а теперь к ней присоединилась еще и Америка.