В то время как Соединенные Штаты после 11 сентября 2001г. стараются активизировать свой проект трансформации мира по либерально-демократическому образцу, предложенному их отцами-основателями, незападные цивилизации идут своей дорогой и демонстрируют собственную политическую волю к власти. Россия в особенности создает геополитические препятствия для Вашингтона.

Она пытается защитить свою зону влияния и показать миру, что является незаменимой в плане энергетической безопасности.

Центральный тезис доктрины одного из классиков геополитики, британского адмирала Хэлфорда Макиндера (1861-1947), преподававшего геополитику в Оксфорде, гласит о том, что все большие геополитические события происходят  вокруг сердца планеты – Хартлэнда, т.е. Евразии. Евразия является осью планеты, труднодостижимой для морских держав, а ее интимным сердцем является Россия, Империя, занимающая в мире «такую же центральную позицию, которую в Европе занимает Германия».

Обрамляют этот эпицентр мировой геополитики, труднодоступный благодаря естественным преградам (пустынные пространства Сибири, Гималаи, Тибет, пустыня Гоби), территории материкового побережья (Римланда) – Западная Европа, Южная Азия, Ближний и Дальний Восток.

За пределами этого побережья обрамление Хартлэнда завершают две островные системы: Британия и Япония.

Согласно такому видению мира, мировые морские державы (талассократии как их определял Макиндер) должны помешать установлению евразийского континентального единства. Для этого они должны поддерживать враждебность и разделение по линии восток-запад между основными сверхдержавами, способными к заключению альянсов (между Россией и Германией, Германией и Францией, Россией и Китаем) и контролировать побережье континента. Эта англосаксонская матрица, справедливая как для Британской империи 19 века, так и для американской талассократии века двадцатого, является необходимым условием для понимания сегодняшних геополитических   реалий.

Теория Макиндера напоминает о двух истинах, которые никогда не забывали англосаксонские талассократии: «Не может быть сильной Европы без сильной Германии (сейчас Германия, начиная с 1945г., находится под плотной американской опекой)» и «Евразия не может создавать полноценный противовес США без сильной России».

Америка хочет создать американский мир, «мир-Америку». Целью ее внешней политики за пределами оптимизации экономических и политических национальных интересов США является трансформация мира по образцу американского общества. Потаенный двигатель американского могущества заключается в мессианизме. Рузвельт и Черчилль, подписавшие в 1941г. Атлантическую хартию, положили начало созданию либерально-демократической мондиализации и созданию мирового правительства. Вплоть до 1947г. американцы надеялись на привлечение СССР к созданию мирового правительства, несмотря на вопиющее несовпадение американского и советского мондиализма! Два года спустя после падения Европы в 1945г. американцы поняли, что им не удастся завлечь Советский Союз в свой либеральный мондиалистский проект и переориентировали внешнюю политику: место мондиализма временно заступил атлантизм.

В 1989г., после геополитического поражения СССР мондиалистская мечта получила второе дыхание. Именно ей стала служить американская внешнеполитическая экспансия. Предлогом для нее стал служить новый враг, выращенный на останках советского коммунизма: исламский терроризм. США вырастили этого монстра, чтобы создать барьер на пути социалистических революций, идущих из России. Суннитский исламизм был союзником Америки в ее борьбе против советской России в Афганистане. Привлекая арабских ветеранов антикоммунистической геррильи в Афганистане, он был первым плавильным котлом как для знаменитой Аль-Каиды, так и для алжирских исламистов. Затем была фундаменталистская шиитская революция в Иране в 1979г., когда американцы фактически бросили на произвол судьбы шаха. Расчет США состоял в том, что эта революция не позволит установлению альянса между СССР и Ираном (который был бы возможен, если бы иранцы поднялись на марксистскую революцию), а также на то, что новый Иран будет противовесом суннитскому фундаментализму. В арабском мире это воодушевило Братьев-мусульман в Сирии и в Египте. Вашингтон натравил Ирак на Иран (и обратно) согласно знаменитой формуле «Позволим им убивать друг друга», уже апробированной на немецком и русском народах. Это позволило ему расправиться с арабским национализмом, препятствовавшим интересам Израиля. Однако альянс США с исламизмом распался после падения СССР. Его остаточными проявлениями были действия США на Балканах, благодаря которым в Европе появились два мусульманских государства: Косово и Босния и Герцеговина.

Исламизм всегда был полезен для США: как в роли союзника в борьбе с СССР в холодной войне, так и в роли «пугала», врага после краха двухполярности. Исламисты существуют в действительности. Они не являются исключительно созданием американского воображения. Они могут чинить помехи и создавать проблемы, но они никогда не окажут решающего влияния на баланс сил в мире.

Война с исламизмом является всего лишь прикрытием для американской войны против евразийских держав.

После краха СССР американцам стало ясно, что в Евразии существует только одна держава, способная по своему демографическому и экономическому потенциалу бросить вызов США – Китай. Потрясающий промышленный и коммерческий расцвет Китая заставляет вспомнить об успехах Германии, догнавшей и перегнавшей индустриальные державы накануне Первой мировой войны, успехах, заставивших талассократии развязать мировую бойню.

Американские стратеги думают, что если Китай выйдет на первое место среди мировых держав, сочетая экономическую мощь и политическую независимость, то американцам придется забыть об их великой мессианской мечте, проявившейся в Principle of Manifest Destiny 1845г., о мечте отцов-основателей, бывших либо протестантскими фундаменталистами либо франкмасонами. После падения СССР американские стратеги сконцентрировали свои устремления на том. чтобы сдержать восхождение Китая. 

Несомненно эти люди помнят уроки Макиндера. Англосаксы в свое время уже разбили евразийский проект немцев, затем евразийский проект русских. Сейчас на очереди китайцы. В очередной раз силы Моря атакуют Сушу.

Гуманитарная война и война с терроризмом стали предлогами для новой масштабной евразийской игры, в которой Китай выступает как мишень, Россия – как условие для того, чтобы выиграть битву.

Китай является целью поскольку только он является единственной державой, способной обогнать Америку в плане материального могущества в течение ближайших двадцати лет. Россия как условие, поскольку ее стратегическая ориентация  может оказать решающее влияние на то, каким будет мир в ближайшее время: однополярным или многополярным.

Сталкиваясь с китайским вызовом, американцы разворачивают новую стратегию в следующих направлениях:

-расширение блока НАТО вплоть до окраин России и западных границ Китая;

-контроль над энергетическим импортом Китая;

-окружение Китая с помощью традиционных геополитических противников Поднебесной империи (индийцев, вьетнамцев, тайваньцев, японцев);

-подрыв ядерного баланса между великими державами с помощью систем противоракетной обороны;

-использование сепаратистских движений в Сербии, России, Китае, Индонезии и перекройка границ на арабском Ближнем Востоке.

Начиная с 1990г. Вашингтон неоднократно предпринимал попытки переманить Россию на свою сторону. Это делалось для того, чтобы создать огромный трансатлантический блок от Вашингтона до Москвы с атлантизированной и потерявшей субъектность в 1945г. Европой в центре. Именно об этом в 1989г. говорил Джордж Буш-старший, призывая к созданию альянса «от Ванкувера до Владивостока», т.е. объединенный либеральными идеями «белый мир» под американской эгидой. Парадоксально, но этот мир предполагается создать под эгидой государства, в котором белое население к 2050г. не будет составлять большинства.

Первым этапом большой евразийской игры было расширение атлантического блока. После распада Варшавского Договора НАТО не только не прекратила свое существование, но и полностью отвергла принципы международного права, отказавшись от  права интервенции в случае угрозы безопасности одному из своих членов к праву на вмешательство. Показателем такого разрыва с международным правом стала война против Сербии в 1999г. Во-вторых, НАТО приступила к интеграции стран Центральной и Восточной Европы. Балтийское и югославское (Хорватия, Косово, Босния) пространства стали сферой влияния этого блока. Для того, чтобы еще больше расширить НАТО и воздвигнуть вокруг России санитарный кордон,  американцы инициировали «цветные революции» (в Грузии в 2003г., на Украине в 2004г., в Киргизии в 2005г.). Эти ненасильственные политические перевороты, осуществленные с помощью американских неправительственных организаций, имели целью приход к власти в этих странах антирусских правительств. Так украинский прозападный президент, едва придя к власти, потребовал вывода русского флота из портов Крыма и принятия своей страны в НАТО. Что касается грузинского президента, то, начиная с 2003г. он борется за принятие своей страны в НАТО и вывода российских миротворческих сил, размещенных в 1992г. для защиты абхазского и югоосетинского народов.

К 2001г. Америка уже существенно усилила свое присутствие в Европе. Она также укрепила албанский и боснийский ислам и выдавила Россию из югославского пространства.

Вплоть до 1999г. в течение первых десяти лет после окончания холодной войны Россия подчинялась всем требованиям американцев. Олигархи, зачастую чуждые российским национальным интересам, захватили природные богатства страны, а президент Ельцин был окружен прозападными советниками. Россия была вовлечена в чеченский конфликт, во многом раздутый американцами и исламистскими радикалами. Мир медленно, но верно погружался в пучину американской гегемонии, в однополярность.

В 2000г. произошло значительное, может быть, наиболее важное после окончания холодной войны событие (более важное, чем 11 сентября 2001г.): приход к власти Владимира Путина. Это был один из поворотов истории, которые по праву можно назвать фундаментальными, возвращающими исторический процесс к его константам.

Путин имел очень ясную программу: восстановить Россию на базе ее энергетического богатства. Необходимо было вырвать контроль  за природными богатствами России из рук олигархов, чуждых интересам Империи. Необходимо было создать сильных операторов, ведающих нефтью (Роснефть) и газом (Газпром), обладающих государственным видением ситуации. Однако Путин не сразу раскрыл свои намерения, касающиеся китайско-американского «армрестлинга». Он оставлял время на раздумья. Я не ошибался, говоря о том, что российско-американское сближение носит временный и конъюнктурный характер (американский дискурс о войне с терроризмом на время заморозил критику США русской операции в Чечне). Другие же наоборот думали о том, что Путин будет западником.

Между тем перед ним стояла новая задача: закончить с Чечней  и взяться за нефть. Цель была трудной. Между тем значительный симптом указывал на то, что Россия возвращается к основам своей большой политики. В лучшую сторону переменились отношения с Ираном, начались поставки оружия в эту страну и сотрудничество по линии ядерной энергетики.

Почему же приход Путина к власти был столь значительным событием? Без участия России любое укрепление трансатлантической солидарности было обречено на провал, как и любая стратегия по противодействию Китаю. Большое количество европейцев не поняли сразу, что Путин олицетворяет их надежду на создание мира экономической конкуренции, основанной на цивилизационной идентичности. Но это, без сомнения, понял Джордж Буш, сказавший как-то, что видит в Путине человека, глубоко озабоченного национальными интересами своей страны.

11 сентября 2001г. предоставило американцам возможность интенсифицировать их программу однополярности. Во имя борьбы со злом, которое они сами взрастили, американцы смогли добиться солидарности европейцев (больше атлантизма и меньше «сильной Европы»), конъюнктурного сближения с Москвой (во имя борьбы с чеченско-исламистским сепаратизмом), выдавливания Китая из Центральной Азии перед лицом американо-российской «Антанты», броска в Афганистан, позволяющего оказаться к западу от Китая и к югу от России и возвращения в Юго-Восточную Азию.

Однако эйфория американцев в Центральной Азии длилась всего четыре года. Узбекские власти, напуганные перспективой цветной революции в Узбекистане, отказались от мысли о великой державе. Конкурирующей с русским старшим братом в этом регионе, выгнали американцев и начали сближение с Москвой.

Вашингтон, начиная с 2005г, потерял многие позиции как в Центральной Азии, так и в Афганистане. В этой стране американцы терпят поражение, несмотря на дополнительные армейские контингенты, которые они заставляют направлять  туда своих европейских союзников, неспособных взять судьбу континента в свои руки. Это поражение они терпят от пакистанско-талибского альянса, исподволь поддерживаемого Пекином.

Китайцы вновь могут рассчитывать на использование казахской нефти и туркменского газа, на проведение новых трубопроводов через китайский Туркестан (Синьцзян). Пекин обращает свои энергетические надежды и на Россию, которая, стремясь диверсифицировать свои нефтегазовые поставки, обращает внимание на новых партнеров (не только Китай, но и Корею, Японию, Индию).

В один прекрасный день обнаружилась вся игра Путина. Он мог соглашаться с Вашингтоном во время борьбы с терроризмом, т.к. последний очень больно бил и по России, но он не принял американских требований о включении в НАТО Украины (которую Москва рассматривает как сестру, как ворота в Европу и как доступ в Средиземное море благодаря порту Севастополь в Крыму), а также Грузии. И если независимость Косова признана США и странами Евросоюза, то почему же русские не имеют права признать независимость Абхазии и Южной Осетии, народы которых выразили свое отношение к отделению от Грузии?

Макиндер был прав. Россия остается ключевой страной в евразийской игре. Ее политика в большей степени, чем политика Китая (хотя последний и является основной мишенью Вашингтона) поставила преграды на пути американской экспансии. Благодаря этой политике поднимается энергетическая ось Москва (и страны Центральной Азии)-Тегеран-Каракас, контролирующая четверть мировых ресурсов нефти и половину мировых запасов газа. Эта ось является противовесом арабской нефти и арабскому газу, контролируемым США. Вашингтон хотел сдерживать Китай, контролируя его доступ к источникам энергии. Однако если США присутствуют в Саудовской Аравии и в Ираке (1-е и 3-е места по запасам нефти), то они не контролируют ни Иран, ни Россию, ни Венесуэлу, ни Казахстан, страны проводящие все более согласованную политику. Вместе они могут решиться обрушить гегемонию нефтедоллара, этого источника центральной позиции доллара в современной экономике. Напомним, что для поддержания этой гегемонии  европейцы вынуждены поддерживать обанкротившуюся американскую экономику и все более погружающиеся в пучину кризиса американские банки.

Несомненно, Вашингтон попытается разбить эту российскую политику, организуя давление по периметру границ России. Американцы помогают в создании наземных нефте- и газопроводов, альтернативных российской сети доставки энергоносителей. Но что может сделать Вашингтон против энергетического и стратегического сердца Евразии?  Россия является ядерной державой. Разумные европейцы, не ослепленные американскими масс-медиа, понимают , что нуждаются в России в большей степени, чем Россия нуждается в них. Растущие экономики Азии просят российского и иранского газа.

В этих условиях начала реальной многополярности европейцы должны проснуться. Приведет ли к этому пробуждению глубочайший экономический кризис, в который они погрузились? Это будет единственным положительным последствием тяжелых испытаний, которые выпадут на народы Европы в течение ближайших десятилетий.   

http://www.geopolitica.ru/article/rossiya-glavnoe-prepyatstvie-na-puti-sozdaniya-amerikanskogo-mira#.VCnNa0vmHv0