Интервью
Эксперты РСМД Александр Гущин (РГГУ), Элла Задорожнюк (Институт славяноведения РАН) и Алексей Кузьмин (МГГУ) комментируют последние события украинского кризиса и предлагают свои варианты сценариев развития ситуации.
Александр Гущин, доцент кафедры стран постсоветского зарубежья РГГУ
Хотелось бы сказать несколько слов о причинах кризиса. Как бы ни обвиняли сейчас оппозицию в экстремизме, а экстремистов среди оппозиционеров действительно немало, в кризисе по большей части виновата власть, которая стремилась поставить под контроль представителей донецкого клана и «семьи» основные бизнес-активы, ключевые административные должности, пренебрегая полиархическими традициями и грубо нарушая баланс сил. Радикализации протеста способствовало также то, что власть отличилась непоследовательностью и во внешней политике – это было уже не балансирование, а откровенный торг. Но политика в национальном и европейском масштабе это не торговля на базаре, такая бессистемность привела к расширению протестного движения. Кроме того, в условиях отбывания Ю.Тимошенко срока в тюрьме, власти решили, что оппозиция не сможет организоваться, что также оказалось просчетом.
Теперь, когда власть потеряла контроль почти над половиной страны очевидно, что ей придется идти на уступки. Думаю, что оппозиция требует от В. Януковича превращения в декоративного президента до следующих выборов в обмен на гарантии. Пока же предложения власти о компромиссе являются обманкой, так как в условиях существующей политической системы пост премьера полностью контролируется президентом. Не думаю, что оппозиция снимет свои требования о досрочных выборах. Если же В. Янукович прибегнет к силовому варианту, это негативно скажется на Украине. Вопрос окончательно решен не будет, принуждение к миру будет кратковременным, а население Запада страны и большинство жителей столицы не станет думать иначе, в умах людей по-прежнему сохранится ненависть к нынешней власти, а раскол внутри украинского общества еще больше усугубится.
Распад страны – самый плохой сценарий для Украины, Европы и России. Некоторые эксперты считают, что раскол Украины выгоден для России, но не надо забывать, что тогда Москва получит еще одно недружественное государство, которое всегда будет претендовать на восточные территории. Западно-украинское государство полностью перейдет под контроль Евросоюза, а скорее всего, окажется под контролем Польши. Раскол, учитывая роль внешних игроков и в условиях отсутствия пассионарных лидеров на Востоке и Западе страны вряд ли возможен, но скорого выхода из кризиса не видно. Скорее, власть постепенно будет сдавать свои позиции.
Сейчас у В.Януковича практически не осталось шансов переизбраться на новых президентских выборах, он дискредитирован как на Западе, так и на Востоке страны.
Евроинтеграция, которая для многих украинцев была консолидирующим фактором, власти отбросили, предложив взамен «стабильность» - размытое понятие, опирающееся в случае Украины на помощь Москвы. «Стабильность», которую заранее не приемлет значительная часть населения, причем в гораздо более радикальной степени чем «пророссийская» часть общества не приемлет евроинтеграцию.
Оппозиции же сейчас выгодно не затягивать разрешение кризиса до конца Олимпиады в Сочи. В любом случае, очевидно, что ресурс развития Украины на основе прежних политических лекал исчерпан. В этих условиях остро встает вопрос о выдвижении особенно на Востоке и Юго-Востоке новых политических лидеров, а во всей стране новой национальной повестки дня.
Элла Задорожнюк, д.и.н., в.н.с. Отдела современной истории и социально-политических проблем стран Центральной и Юго-Восточной Европы Института славяноведения РАН
Необходимо глубже анализировать соотношение регионов на Украине, что я пыталась сделать еще в 1997 г. (см.: Задорожнюк Э.Г. Особые отношения НАТО - Украина и проблема украинских межрегиональных различий» // НАТО: Факты и комментарии. М., 1997. Вып. 3). В статье представлена воображаемая карта регионов (по параметрам соотношения городского и сельского населения, числа русско- и украинскоязычных граждан, принадлежности к церквям с учетом доминирования РПЦ Московского патриархата): Западный из 7 областей, с границей по Житомирской и Хмельницкой областях, Центральный (включая помимо них Киевскую, Винницкую, Черкасскую, Кировоградскую, Полтавскую, Сумскую и Черниговскую области) и Юго-Восточный (все остальные). Общий ее вывод заключался в том, что Центр осциллирует то к Востоку, то к Западу. Эти идеи нашли развитие в книге под редакцией Д.Е.Фурмана и Э.Г.Задорожнюк (Украина и Россия: общества и государства. М., 1997), до сих пор не потерявшей своей актуальности. Карту же можно видеть сегодня в новостных выпусках, где границы регионов прорисовываются очень четко.
В настоящее время фиксируется чрезмерно резкая осцилляция только к Западу, причем именно Центра Украины (и даже центра Центра - вертикали Киевская, Черкасская, Кировоградская области). Но от него же пойдут импульсы и к повороту на Восток, что будет способствовать восстановлению государственной идентичности страны. Эти импульсы возникнут (и уже возникают) на уровне стабилизирующих региональных структур, озабоченных сохранением единого государства не только на Востоке, но и на Западе. Альтернативы этому нет, но следовало бы избегать усиливаемой СМИ установки на неотвратимость «поворота к Москве» или даже призывов к форсированной стабилизации; предпочтительна, скорее, жесткая аналитика. Нужна и поддержка действий «на уровне корней травы», с учетом того, что в экономическом аспекте без учета «корневой связи» с российской экономикой дело может закончиться народно-хозяйственным коллапсом и политической катастрофой.
Алексей Кузьмин, ведущий эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований, профессор МГГУ им. М.Шолохова
Похоже, ситуация в Украине пойдет по самому негативному сценарию. Стоит подчеркнуть: не только когнитивные и социальные условия для Евромайдана были созданы внутри режима В. Януковича одной из самых влиятельных групп в украинской власти, но и первоначальные организационные усилия несла та же группа. Мобилизацию масс обеспечила другая группа внутри режима неспособностью ни проявить необходимую жесткость, чтобы сразу закрыть вопрос, ни воздержаться от применения силы. Это автоматически было воспринято как демонстрация слабости режима и привело к тому, что его стали проверять на прочность все дальше. Оппозиция же к майдану только присоединилась, причем «возглавить», «организовать» выступление майдан ей так и не дал.
Более того, если Майдан-2004 был сгустком смыслов, Майдан-2014 столь же бессилен в идейном отношении, что и Болотная: никакого образа будущего не предъявляет абсолютно никто.
Этот сценарий представлялся нам возможным почти десятилетие назад, но настолько нежелательным для всех участников взаимодействия, что, говоря о политической макросоциологии Украины, мы сочли, что у правящей элиты хватит инстинкта самосохранения, чтобы его не провоцировать. Но, похоже, именно этот сценарий - тотальная делегитимизация государства (оно и так в зоне «плохой легитимности» в смысле В.М.Сергеева) — становится наиболее вероятным.
Правительство С. Арбузова будет только хуже правительства Н.Азарова; а кроме Ю.Тимошенко в оппозиции желающих возглавить правительство так и не появилось. Расчет на то, что досрочные выборы переучередят государство, придав ему необходимую легитимность, не основаны ни на каком позитивном знании и представляются досужими домыслами.
Это не означает начало гражданской войны: для гражданской войны легитимные иерархии нужны больше, чем для мирного государственного бытия. Более того, довольно высокий уровень самоорганизации (например, отсутствие погромов магазинов и защита музейных коллекций при захвате Украинского дома) скорее свидетельствует об осознанном избегании силового конфликта всеми сторонами.
Территориальный распад еще менее вероятен: ни одна из сторон неспособна осуществить победу в Центре Украины, причем «националистический северовосток» (Полтава и в еще большей мере Сумы) делает территориальные размежевания еще менее вероятными. При том, что по замечанию Г.О.Павловского, «украинцы не слишком государстволюбивы», в массовой любви к значительным транзакционным издержкам — типа «горячего конфликта» образца Москвы-1993 или Киргизии — они склонны еще меньше.
То есть, нас ждет распад государства не географический, но сущностный. И чем дальше, тем этот сценарий реальнее. При этом симулякр государства может сохраняться, однако оно не сможет собирать налоги и сдержать волну насилия.
Возможности внешнего воздействия на ситуацию представляются чрезвычайно ограниченными по крайней мере в среднесрочной перспективе. Скорее, надо задумываться о специальной защите критических объектов инфраструктуры, подобно тому, как это делается в Ираке.
Комментарии (0)