Продолжение ранее опубликованной на сайте «Мир Прогнозов» статьи «Чем грозит миру новая цифровая раса».
Сколько телефонных номеров вы помните? Наверняка память сохранила лишь самые старые, из доцифровой эпохи, если они еще актуальны. Чаще всего это телефон родителей. Теперь-то все номера хранятся в памяти мобильника, а не в мозгу. Нет с собой мобильника – катастрофа.
Я долго сопротивлялся GPS-навигатору, упрямо считая ориентацию в пространстве навыком ума. Потом сдался: навигатор учитывает пробки и в Москве может подарить лишний час в день, а то и больше (замерял). Ориентироваться по карте человек, конечно, скоро совсем разучится, потеряв вместе с тем и некогда важный для выживания страх пространства. А вы слышали историю, как в Испании люди ехали ночью на машине, доверившись навигатору, и приехали в водохранилище? Пассажир выплыл, а водитель – нет. Оказывается, GPS-навигатор использовал старые данные и показывал дорогу там, где вместо нее уже раскинулся пруд.
«Is Google Making Us Stupid?» – спрашивал Николас Карр в нашумевшей статье два года назад, имея в виду именно это замещение умственных навыков услужливыми устройствами.KPMG в своем недавнем отчете «The rise of the digital multi-tasker» указывает, что современный человек, наоборот, стал таким расторопным, что потребляет информацию из нескольких каналов в один присест… Помнится, способность Цезаря читать и говорить одновременно считалась доказательством его гениальности.
Так умнеет человек благодаря компьютерам или тупеет? Для ответа на этот вопрос разберу три, на первый взгляд, посторонние темы, описывающие, как мы дошли до жизни такой: замещение навыка устройством, упрощение процедур и сжатие времени.
Замещение навыка устройством: у нас длинные руки
Недавно писал в блокноте ручкой и вдруг впал в ступор – долго не мог сообразить, где там переключатель с английского на русский. Ел за компьютером – все пытался подцепить котлету мышкой-курсором. Виртуальная и реальная инструментальные среды начинают смешиваться на уровне психики. После долгих упражнений в 3D-шутерах мозг геймера начинает игнорировать гравитацию.
Сознание не так уже и привязано к телу. Рыбак легко оперирует блесной, отнесенной далеко за пределы естественного оператора – руки. Нож улучшает остроту ногтей, а копье – длину ножа; в результате копьеметатель попаданием чувствует мишень. Об осредствлении функций тела размышляли многие исследователи, но лучше всех концепцию «внешнего расширения человека» описал, конечно, Маклюэн. Он, например, считал, что функции кожи «расширяются» одеждой и домом, а функции нервной системы «расширяются» электричеством, которое позволяет нам видеть и слышать события за тысячи километров, причем во многих места одновременно.
Цифровой век ускорил эти расширения и сделал их заметными. Но вообще-то вся история человечества связана с развитием заменителей тела. И не только внешних, но уже и внутренних. В перерыве матча на американском телевидении рекламируют искусственные суставы – обыденно так, между фастфудом и финансовыми услугами. В конце концов когнитивный интерфейс, то есть подключение мозга к сети (работы ведутся), сделает посредничество тела вовсе ненужным. И это логично: если человек столько тысячелетий старается отказаться от тела, то рано или поздно эти попытки увенчаются успехом. Попутно решается и другая проблема (точнее, она-то и решается): нет тела – нет смерти.
Вот в череде каких событий надо рассматривать вынос памяти из головы в «записную книжку» телефона… Хотя – какая книжка, где у мобильника книжка? Записные книжки были раньше. Но и они делали то же самое: выносили функцию (функцию памяти) из организма.
Упрощение процедур: вам шашечки или ехать?
«Прошу тетрадь не пачкать, листы не вырывать, а если есть ошибки – прошу не исправлять», – писали советские школьницы в специальных тетрадках, которые уже в начале 80-х выполняли роль «стены» или «профайла» социальной сети. В эти тетрадки, которые назывались, кажется, «анкеты», девочки клеили фотографии котиков, Малежика и Дина Рида, описывали свои настроения, давали друзьям написать что-то, – в общем, все как положено, только долго, коряво и без видео.
Но и это не начало жанра. Конечно же, альбомы в салонах барышень пушкинской эпохи выполняли абсолютно ту же роль, что и тетрадки пионерок, и стена «ВКонтакте». То есть некая задача игровой социализации решалась почти таким же функционалом, но только гораздо более лапидарными средствами. Теперь дизайн соцсетей упростил процедуру. Получилось по смыслу то же, но гораздо лучше – ярче, быстрее, звучнее.
Феномен сжатия процедуры при получении той же функции особенно заметен при сопоставлении судьбы книги и огня. Все, конечно, обратили внимание, что книга, точнее – длинное чтение – уходят из обихода. Причем идея книги компрометируется не в первый раз. В «Галактике Гутенберга» Маршал Маклюэн анализирует цитату из Шекспира, в которой статус школяра измерялся количеством написанных им «книг». В допечатную эпоху книги были дороги, и у простого студента не было иного способа заполучить книгу, как записать самому за профессором (оттуда нынешние конспекты). Соответственно, количество таких «книг» у выпускника было сертификатом его учености и усердия. А когда книги настоящих авторов благодаря Гутенбергу подешевели, обретение книг стало легким и пошлым, как теперь скачивание реферата из «Яндекса». И это было шоком для тогдашней профессуры.
Совсем уж наглядна история огня, который, как доказал Маугли, вроде бы неотъемлемый символ человеческого превосходства. Если бы кроманьонец был духовным, он обвинил бы нынешнего пользователя зажигалки в вульгарности. Потому что добыча огня требовала двух дней танца и шептания над щепками. Теперь ту же функцию можно получить щелчком, процедура почти исчезла. Вообще-то выясняется, что именно процедуры, затрудняющие или опосредующие получение полезной функции, и составляли основу культуры. Оттого мы так страдаем, когда эти процедуры уходят.
Поэтому люди считают признаком умственной деградации отсутствие телефонных номеров в голове. Но «зачем нужны громоздкие и неудобные наборы цифр, когда у нас есть реальные имена в Google Plus или Facebook?» – спрашивает здесь, на «Слоне», Илья Лаурс. Действительно, нам нужна функция, а не процедура. Нам нужно поговорить с другом, а не помнить номер его телефона. Ехать, а не шашечки.
Многотысячелетняя тенденция сокращения процедур, как и тенденция замещения тела, ведут, по крайней мере умозрительно, к какому-то логическому завершению, где нет посредничества материи и времени. Что в сухом остатке? Что в человеке человеческое, не сводимое и не замещаемое? Возможно, в результате всех сокращений процедур и переносов функций из тела остается сознание. Мозг должен говорить с мозгом напрямую.
Мы считаем себя венцом эволюции (еще бы), но вот французский антрополог и иезуит Тейяр де Шарден, развивавший не вслед, но после Вернадского идеи ноосферы и выкопавший, кстати, в 30-е годы синантропа, предложил концепцию мегаэволюции, в которой некая разумная или божественная субстанция проходит стадии геологического, биологического и, наконец, когнитивного развития. Человеком процесс не заканчивается, считает де Шарден. Действительно, если рассматривать историю планеты (или Вселенной, чего уж стесняться) как постепенное (про)явление гегелевского Geist, то вывод навыков из организма, как и упрощение процедур, в конце концов освобождают разум от тела.
Копирование личности на другой носитель, бессмертие и сингулярность – концепции уже известные, но многие трансгуманисты по религиозной привычке ищут в таком исходе личное спасение. Тогда как надо, вслед за Гегелем и де Шарденом, толковать переход к новым формам бытия как судьбу всего вида, но не особи. Особям-то как раз не поздоровится.
Сжатие времени: завтра будет меньше, чем вчера
Каждый исторический этап имеет свою протяженность. При этом последующие этапы короче предыдущих. По каким бы признакам мы ни выделяли периоды (доминирующие в этом периоде скорости, социально-экономические принципы, принципы передачи информации), если записать продолжительности этих периодов в ряд, то получится обратный отсчет: 10, 9, 8, … 3, 2, 1. Мы находимся где-то близко к точке ноль. Что-то должно случиться.
Демографический переход, описанный Сергеем Петровичем Капицей, то есть изменение модели биологического воспроизводства и переход всего человечества от общества молодых к обществу стариков произойдет примерно в 2040-е годы. Спустя некоторое время после этого впервые в истории планеты численность популяции Homo sapiens перестанет расти и, по прогнозу Капицы, стабилизируется на отметке 10–12 млрд.
Вот в такие процессы мы оказались вовлечены. Посчастливилось. Что же означают в таком масштабе мультизадачность, гонка со временем и стресс проживания жизни вскачь, но зря (о чем недавно в посмертной исповеди пронзительно поведал один умерший от рака новозеландский рекламщик)? Да, сжатие процедур и перенос навыков на устройства проявляются в том, что человек может быть мультизадачным, отчего каждый теперь – Юлий Цезарь. Другие последствия этих же процессов не так заметны, но настолько глобальны, что мультизадачность, право же, – милый побочный эффект.
Концепции грядущего тревожны. Обратно к спокойному состоянию не отыграть. То, что пугает нас сейчас, завтра будет казаться тихой гаванью. Внуки будут шокировать органическими имплантами, химическими и виртуальными расширениями. Станут доступны наведенные эмоции, потребность в физическом мире исчезнет. Вероятно, передовые отряды человечества ждет решающее испытание кайфом, а отстающие – экологическая катастрофа.
Поэтому: сопротивляйтесь! Да здравствуют дауншифтинг и прокрастинация – последние островки живой природы в киборгизируемом существе человека.
http://slon.ru/future/zameni_mozg_smartfonom_ili_kak_stat_yuliem_tsezarem-882073.xhtml
Сколько телефонных номеров вы помните? Наверняка память сохранила лишь самые старые, из доцифровой эпохи, если они еще актуальны. Чаще всего это телефон родителей. Теперь-то все номера хранятся в памяти мобильника, а не в мозгу. Нет с собой мобильника – катастрофа.
Я долго сопротивлялся GPS-навигатору, упрямо считая ориентацию в пространстве навыком ума. Потом сдался: навигатор учитывает пробки и в Москве может подарить лишний час в день, а то и больше (замерял). Ориентироваться по карте человек, конечно, скоро совсем разучится, потеряв вместе с тем и некогда важный для выживания страх пространства. А вы слышали историю, как в Испании люди ехали ночью на машине, доверившись навигатору, и приехали в водохранилище? Пассажир выплыл, а водитель – нет. Оказывается, GPS-навигатор использовал старые данные и показывал дорогу там, где вместо нее уже раскинулся пруд.
«Is Google Making Us Stupid?» – спрашивал Николас Карр в нашумевшей статье два года назад, имея в виду именно это замещение умственных навыков услужливыми устройствами.KPMG в своем недавнем отчете «The rise of the digital multi-tasker» указывает, что современный человек, наоборот, стал таким расторопным, что потребляет информацию из нескольких каналов в один присест… Помнится, способность Цезаря читать и говорить одновременно считалась доказательством его гениальности.
Так умнеет человек благодаря компьютерам или тупеет? Для ответа на этот вопрос разберу три, на первый взгляд, посторонние темы, описывающие, как мы дошли до жизни такой: замещение навыка устройством, упрощение процедур и сжатие времени.
Замещение навыка устройством: у нас длинные руки
Недавно писал в блокноте ручкой и вдруг впал в ступор – долго не мог сообразить, где там переключатель с английского на русский. Ел за компьютером – все пытался подцепить котлету мышкой-курсором. Виртуальная и реальная инструментальные среды начинают смешиваться на уровне психики. После долгих упражнений в 3D-шутерах мозг геймера начинает игнорировать гравитацию.
Сознание не так уже и привязано к телу. Рыбак легко оперирует блесной, отнесенной далеко за пределы естественного оператора – руки. Нож улучшает остроту ногтей, а копье – длину ножа; в результате копьеметатель попаданием чувствует мишень. Об осредствлении функций тела размышляли многие исследователи, но лучше всех концепцию «внешнего расширения человека» описал, конечно, Маклюэн. Он, например, считал, что функции кожи «расширяются» одеждой и домом, а функции нервной системы «расширяются» электричеством, которое позволяет нам видеть и слышать события за тысячи километров, причем во многих места одновременно.
Цифровой век ускорил эти расширения и сделал их заметными. Но вообще-то вся история человечества связана с развитием заменителей тела. И не только внешних, но уже и внутренних. В перерыве матча на американском телевидении рекламируют искусственные суставы – обыденно так, между фастфудом и финансовыми услугами. В конце концов когнитивный интерфейс, то есть подключение мозга к сети (работы ведутся), сделает посредничество тела вовсе ненужным. И это логично: если человек столько тысячелетий старается отказаться от тела, то рано или поздно эти попытки увенчаются успехом. Попутно решается и другая проблема (точнее, она-то и решается): нет тела – нет смерти.
Вот в череде каких событий надо рассматривать вынос памяти из головы в «записную книжку» телефона… Хотя – какая книжка, где у мобильника книжка? Записные книжки были раньше. Но и они делали то же самое: выносили функцию (функцию памяти) из организма.
Упрощение процедур: вам шашечки или ехать?
«Прошу тетрадь не пачкать, листы не вырывать, а если есть ошибки – прошу не исправлять», – писали советские школьницы в специальных тетрадках, которые уже в начале 80-х выполняли роль «стены» или «профайла» социальной сети. В эти тетрадки, которые назывались, кажется, «анкеты», девочки клеили фотографии котиков, Малежика и Дина Рида, описывали свои настроения, давали друзьям написать что-то, – в общем, все как положено, только долго, коряво и без видео.
Но и это не начало жанра. Конечно же, альбомы в салонах барышень пушкинской эпохи выполняли абсолютно ту же роль, что и тетрадки пионерок, и стена «ВКонтакте». То есть некая задача игровой социализации решалась почти таким же функционалом, но только гораздо более лапидарными средствами. Теперь дизайн соцсетей упростил процедуру. Получилось по смыслу то же, но гораздо лучше – ярче, быстрее, звучнее.
Феномен сжатия процедуры при получении той же функции особенно заметен при сопоставлении судьбы книги и огня. Все, конечно, обратили внимание, что книга, точнее – длинное чтение – уходят из обихода. Причем идея книги компрометируется не в первый раз. В «Галактике Гутенберга» Маршал Маклюэн анализирует цитату из Шекспира, в которой статус школяра измерялся количеством написанных им «книг». В допечатную эпоху книги были дороги, и у простого студента не было иного способа заполучить книгу, как записать самому за профессором (оттуда нынешние конспекты). Соответственно, количество таких «книг» у выпускника было сертификатом его учености и усердия. А когда книги настоящих авторов благодаря Гутенбергу подешевели, обретение книг стало легким и пошлым, как теперь скачивание реферата из «Яндекса». И это было шоком для тогдашней профессуры.
Совсем уж наглядна история огня, который, как доказал Маугли, вроде бы неотъемлемый символ человеческого превосходства. Если бы кроманьонец был духовным, он обвинил бы нынешнего пользователя зажигалки в вульгарности. Потому что добыча огня требовала двух дней танца и шептания над щепками. Теперь ту же функцию можно получить щелчком, процедура почти исчезла. Вообще-то выясняется, что именно процедуры, затрудняющие или опосредующие получение полезной функции, и составляли основу культуры. Оттого мы так страдаем, когда эти процедуры уходят.
Поэтому люди считают признаком умственной деградации отсутствие телефонных номеров в голове. Но «зачем нужны громоздкие и неудобные наборы цифр, когда у нас есть реальные имена в Google Plus или Facebook?» – спрашивает здесь, на «Слоне», Илья Лаурс. Действительно, нам нужна функция, а не процедура. Нам нужно поговорить с другом, а не помнить номер его телефона. Ехать, а не шашечки.
Многотысячелетняя тенденция сокращения процедур, как и тенденция замещения тела, ведут, по крайней мере умозрительно, к какому-то логическому завершению, где нет посредничества материи и времени. Что в сухом остатке? Что в человеке человеческое, не сводимое и не замещаемое? Возможно, в результате всех сокращений процедур и переносов функций из тела остается сознание. Мозг должен говорить с мозгом напрямую.
Мы считаем себя венцом эволюции (еще бы), но вот французский антрополог и иезуит Тейяр де Шарден, развивавший не вслед, но после Вернадского идеи ноосферы и выкопавший, кстати, в 30-е годы синантропа, предложил концепцию мегаэволюции, в которой некая разумная или божественная субстанция проходит стадии геологического, биологического и, наконец, когнитивного развития. Человеком процесс не заканчивается, считает де Шарден. Действительно, если рассматривать историю планеты (или Вселенной, чего уж стесняться) как постепенное (про)явление гегелевского Geist, то вывод навыков из организма, как и упрощение процедур, в конце концов освобождают разум от тела.
Копирование личности на другой носитель, бессмертие и сингулярность – концепции уже известные, но многие трансгуманисты по религиозной привычке ищут в таком исходе личное спасение. Тогда как надо, вслед за Гегелем и де Шарденом, толковать переход к новым формам бытия как судьбу всего вида, но не особи. Особям-то как раз не поздоровится.
Сжатие времени: завтра будет меньше, чем вчера
Каждый исторический этап имеет свою протяженность. При этом последующие этапы короче предыдущих. По каким бы признакам мы ни выделяли периоды (доминирующие в этом периоде скорости, социально-экономические принципы, принципы передачи информации), если записать продолжительности этих периодов в ряд, то получится обратный отсчет: 10, 9, 8, … 3, 2, 1. Мы находимся где-то близко к точке ноль. Что-то должно случиться.
Демографический переход, описанный Сергеем Петровичем Капицей, то есть изменение модели биологического воспроизводства и переход всего человечества от общества молодых к обществу стариков произойдет примерно в 2040-е годы. Спустя некоторое время после этого впервые в истории планеты численность популяции Homo sapiens перестанет расти и, по прогнозу Капицы, стабилизируется на отметке 10–12 млрд.
Вот в такие процессы мы оказались вовлечены. Посчастливилось. Что же означают в таком масштабе мультизадачность, гонка со временем и стресс проживания жизни вскачь, но зря (о чем недавно в посмертной исповеди пронзительно поведал один умерший от рака новозеландский рекламщик)? Да, сжатие процедур и перенос навыков на устройства проявляются в том, что человек может быть мультизадачным, отчего каждый теперь – Юлий Цезарь. Другие последствия этих же процессов не так заметны, но настолько глобальны, что мультизадачность, право же, – милый побочный эффект.
Концепции грядущего тревожны. Обратно к спокойному состоянию не отыграть. То, что пугает нас сейчас, завтра будет казаться тихой гаванью. Внуки будут шокировать органическими имплантами, химическими и виртуальными расширениями. Станут доступны наведенные эмоции, потребность в физическом мире исчезнет. Вероятно, передовые отряды человечества ждет решающее испытание кайфом, а отстающие – экологическая катастрофа.
Поэтому: сопротивляйтесь! Да здравствуют дауншифтинг и прокрастинация – последние островки живой природы в киборгизируемом существе человека.
http://slon.ru/future/zameni_mozg_smartfonom_ili_kak_stat_yuliem_tsezarem-882073.xhtml
Комментарии (0)