ЭЛВИН Э.РОТ

 

Эти изменения могут быть особенно важными, если они будут связаны с желаемым количеством детей. Некоторые крупные (но труднопредсказуемые) изменения в медицине будут иметь технологический характер. Например, я работал над созданием сетей по обмену почками, которые увеличивают число пациентов, у которых есть шанс получить органы для трансплантации от живых доноров. Я ручаюсь, что в 2113 году сама идея о том, чтобы вырезать почку у одного человека и пришить ее другому, будет выглядеть древним варварством. Однако трудно угадать, будет  ли трансплантация заменена ксено-трансплантацией, когда вы сможете получить здоровую почку, выращенную в организме животного на ферме, или терапией на основе стволовых клеток, позволяющей вырастить вашу собственную почку, или искусственными почками, или просто болезни почек, сегодня приводящие к их отказу, будут эффективнее вылечиваться. Многие из этих альтернативных вариантов могут оказаться как долговечнее, так и дешевле трансплантации. 

Именно поэтому я думаю, что, хотя медицина может все больше расти как часть экономики по  мере старения населения, она  также могла  бы (приятная мысль) стать чем-то вроде фермерства— настолько эффективной, что небольшой части экономики достаточно, чтобы обеспечить своим продуктом всех. Если прогресс в  профилактической медицине будет иметь тот же темп, что и в других областях, и мы придем к тому, что бо´льшую часть жизни будем здоровы как двадцатилетние, а потом мирно, в кругу родных, уходить из жизни, то вполне возможно, что доктора, как фермеры, будут обеспечивать нас необходимыми услугами, принадлежа к  значительно меньшей по  размерам отрасли, в основном производящей продукцию из стандартных составных частей, из которых собираются индивидуальные наборы, аналогично тому, как люди в развивающихся странах сегодня получают круглый год разнообразные сельскохозяйственные товары, которые в 1913 году были бы доступны лишь самым богатым. 

Я уже говорил о том, как стимулирующие препараты могут стать необходимостью для профессоров, желающих получить контракт с университетом. Конечно, контрактное преподавание может все  больше концентрироваться вокруг элитных университетов, которые останутся узнаваемыми за  счет высокой стоимости обучения и  избытка финансовой поддержки дорогостоящего преподавания в  научных городках, доступ в  которые будет избирательным. Несмотря на  все  более широкую доступность самой информации, элитные университеты продолжат существовать во  многом по  тем  же  причинам, что  и  города, и  среди этих причин не  только передача информации, но  передача различных сигналов и  построение сетей, в  том  числе образование семейных пар. 

Высокообразованные люди по прежнему будут образовывать пары, однако люди, преследующие интенсивную карьеру, возможно, будут выбирать партнеров с  менее интенсивной карьерой, так  как  мобильность и продолжительная работа по-прежнему будут играть важную роль в  конкурентной карьере. Из-за  более позднего вступления в  брак послевузовские образовательные сообщества могут начать играть в этом важную роль, и мы, возможно, увидим новые варианты образования семьи. Тем  не  менее элитные университеты и  научные городки продолжат становиться все меньшей частью образовательной отрасли. (Связанный с этим возможный вариант заключается в том, что самые престижные университеты мира продолжат открывать университетские городки по  всему миру, что поможет развиться действительно качествен- ному дистанционному образованию, когда профессора, собранные в  одном месте, будут читать лекции студентам, пользуясь электронными средствами связи, а студенты будут иметь возможность взаимодействовать друг с другом так, как будто бы они  находились рядом.) 

Станет значительно более доступной информация/обучение по требованию без логистических ограничений традиционных классов и  курсов. Продолжится тренд увеличения разнообразия в видах образования. Массовое после- школьное образование продолжит развиваться, вероятно, с  использованием внешних исполнителей для определенных компьютерных задач при обучении и  тренингах для  повышения квалификации. Именно поэтому области послешкольного образования, наиболее тесно связанные с  конкретными профессиональными навыками, вероятно, станут более децентрализованными, лучше приспособленными для купли-продажи и с более развитым электронным компонентом Но  преподавание и  установление связей — не единственное, что происходит в университетах; они также являют собой бастион фундаментальных исследований, инициированных самим исследователем. По мере продвижения технологий продолжат становиться все более важными коммерческие исследования и разработки, но университеты сохранят свою значимость в сфере фундаментальных исследований. Сети контактов и в этой сфере сохранят свою ценность для представления и оценки ученых, даже при том, что физическое месторасположение становится не столь важным.

Бедность не исчезнет (развитие все еще будет областью экономики), но  бедность в  развивающемся мире через 100 лет может скорее напоминать бедность в  современном развитом мире, или, пожалуй, бедные в развивающемся мире будут находиться на  том  уровне материального благосостояния, на котором сейчас находится средний класс развитого мира, особенно учитывая, что многие рынки, считавшиеся рынками для обеспеченного среднего класса, подешевеют, как это уже произошло с телефонами, телевизорами и компьютерами. Следовательно, экономика развития будет теснее интегрирована с остальной практической и теоретической экономикой, чем сегодня. 

Одним из важных изменений в экономике будет доступность новых видов рынков. С компьютеризацией рынков (и по мере роста нашего понимания того, что собой представляет хорошо спланированная рынок) уже сегодня стали возможны «умные рынки», которые делают часть того, что раньше должны были делать их участники. Например, покупатели на аукционах eBay могут сообщить посредством прокси-агента резервную цену, а участники центров подбора учебных заведений или биржи труда могут направить туда списки своих предпочтений; в каждом случае рынок использует эту информацию от имени участника, не требуя от него каких- либо новых действий. 

Таким образом, компьютеры все  больше становятся частью рынков и  торговых площадок, от компьютеризированных кассовых аппаратов, которые также позволяют магазинам отслеживать наличие запасов, до  фондовых бирж, которые позволяют заключать сделки быстрее, чем когда бы то ни было, и умных рынков, которые начинают в чем-то приближаться к искусствен- ному интеллекту, действуя в качестве представите- лей отдельных действующих субъектов и используя представленную ими информацию для расчета таких результатов, к которым нельзя было бы прийти на рынках, не оснащенных компьютерами (к примеру, комбинаторные аукционы и механизмы поиска устойчивых связей). По  мере дальнейшего развития компьютеров и  компьютерных знаний искусственный интеллект пересечет имеющуюся сегодня границу, и некоторые разделы технологий будут направляться самостоятельно, будучи способны не  только действовать без  прямого человеческого управления, но и формулировать промежуточные цели, а так- же план действий для  их  достижения. 

Оснащенные искусственным интеллектом устройства могут стать спутниками (дальние потомки сегодняшних игр  для  iPhone), друзьями, советчиками (дальние потомки сегодняшних устройств GPS-навигации, которые могут показывать признаки разочарования, когда мы пропускаем поворот) и рыночными по- средниками. По мере того как компьютерные операции проникают во  все  аспекты нашей жизни, часть таких операций будет действовать на  рынках, помогая нам  скомпоновать различные детали наших планов (как, например, бронирование авиа- билетов, гостиниц и  автомобилей для  различных частей сложной поездки) так, как  это  делает сего- дня опытный ассистент, и не требуя личного времени, которое вложил бы в эту задачу человек. Следующим шагом будет помощь в принятии решения о поездке, которую следует предпринять (например, приглашение на какой семинар или конференцию принять), и о том, как составить график и структурировать соответствующие перемещения, для  чего наши компьютеризированные помощники будут взаимодействовать с такими же устройствами организаторов семинаров и конференций. (Как следует из вышесказанного, я полагаю, что некоторые семинары и конференции потребуют физических перемещений. Хотя электронные средства связи сделают перемещения необязательными для самой презентации на семинаре, все же участвовать в обеде по окончании семинара и в обмене идеями, ради которого он проводится, не говоря уже о завязывании контактов между мыслящими в одном направлении исследователями и потенциальными соавторами, лучше во плоти.) 

Компьютеризация рынков увеличит важность устройства рынка, поскольку понадобится программировать множество рыночных характеристик. Но многие типы устройства рынка, которые сегодня разрабатываются квалифицированными специалистами, перейдут из разряда передового знания в не- что подобное обычным компьютерным программам, диски с которыми рядами стоят на полках в магазине, подобно тому как методы математической оптимизации, разработка которых раньше была уделом кандидатов наук по анализу операций, теперь можно получить в составе пакетов программного обеспечения. 

Однако останутся нерешенными задачи организации и координации, поэтому проектирование рынков (или, более обобщенно, проектная экономика, занимающаяся не только рынками, но и раз- работкой любых видов организации, транзакций и распределения) станет и в дальнейшем будет оставаться важной частью экономики. А часть той работы, которую выполняют экономисты, будет отнесена к инженерии. В 2113 году никого не будет удивлять, что вопросы, скажем, организации выбора учебного заведения будут решаться эффективнее, чем в 2013 году, точно так  же, как  не  будет удивительным, что  мосты станут легче и  длиннее, даже при  том, что некоторые базовые экономические и физические принципы к тому времени уже давно будут известны. Прогресс в других направлениях принесет но- вые способы применения этих принципов. 

Обобщая мои сделанные здесь прогнозы на период около 100 лет от сегодняшнего дня, я полагаю, что  тренд повышения благосостояния продолжится, но  при  этом не  обязательно приведет нас всех к праздной жизни, как предсказывал Кейнс в 1930 году. Многие будут работать больше, чем когда  бы то  ни  было, и  определенные средства, те, что некоторые из нас применяют сегодня для повышения эффективности своей работы, как, например, стимулирующие фармакологические препараты, в будущем перейдут из категории отвратительных, к которой они относятся сегодня, в категорию обычных. Другие наши сегодняшние активные занятия, такие как, например, использование компьютера для  получения все  большего объема информации, могут стать в некоторых отношениях отвратительными, так как вопрос о конфиденциальности персональных данных выйдет на первый план в области гражданских прав. Прогресс в медицине будет происходить по всем направлениям, благодаря развитию методов профилактики медицинское обслуживание и продолжительная здоровая жизнь станут более доступны, при этом некоторые направления медицины, такие как  репродуктивная медицина, а также другие аспекты репродукции, станут привычным товаром, а другие, такие как разнообразные генетические манипуляции, могут стать отвратительными. Некоторые виды образования станут товаром, но что касается имеющихся сегодня двусторонних рынков, то останется конкурсным поступление в элитные университеты, также по-прежнему будут существовать сети знакомств и  связей для целей образования семьи (при большем разнообразии форм брака) и, возможно, все в большей степени, для поиска коллег по научной работе и разного рода деловых партнеров. Все еще будут существовать экономисты и экономические загадки, в том числе те, что будут возникать в результате роста компьютеризации рынков и торговых площадок. Значительная часть устройства рынков, которую мы стараемся понять сегодня, станет стандартным ходовым программным обеспечением, но освоение способов проектирования новых рынков и исправление сбоев в работе рыночных механизмов по-прежнему будет активно занимать тех наших внуков, которые решат стать экономистами. Кейнс, говоря в своем эссе о будущем экономики, отметил: «Как было бы прекрасно, если бы экономисты заставили бы думать о себе, как о дантистах — скромных, честных мастерах своего дела!» Пожалуй, если мы  заменим дантистов на  инженеров, это будет хорошая цель и на следующие 100 лет.