Феномен селфи изучают уже не первый год, но он лишь набирает обороты: в этом году, по прогнозу Yahoo, количество фотографий с хэштегом Selfie только в Instagram может увеличиться в два раза. Число стартапов, эксплуатирующих потребность пользователей делать мобильные автопортреты, измеряется уже десятками (самые яркие примеры – Snapchat и Shots of Me), а сами пользователи находят все новые и новые удивительные ниши, массово снимая себя на кладбищах, с бездомными и после секса. Настоящий бум селфи, который, казалось бы, мы уже пережили, только ожидается.

Ниже представлены главные теории, объясняющие успех этого социального явления.

Теория 1. Бесконечная эволюция нарцисса

Клайв Томпсон, автор книги «Smarter Than You Think: How Technology Is Changing Our Minds for the Better», считает что селфи – всего лишь новый уровень развития человеческого нарциссизма.  Это не эволюция человека и его представлений о себе и своей роли в обществе, это технологическая эволюция естественной человеческой потребности, которую раньше мы просто воспринимали менее остро в силу отсутствия доступных каналов распространения информации.
Эволюция нарциссизма продолжится, уверен Томпсон. Один из ее следующих уровней – сервисы, гарантирующие сохранение наших визуальных образов на века, что в будущем кардинально изменит методики антропологических, исторических и социологических исследований.

Теория 2. Человек как медиа

Природный нарциссизм – слишком простое и недостаточное объяснение феномена, считает Николас Карр, автор книги «The Shallows: What the Internet Is Doing to Our Brains». Он предлагает посмотреть на это явление через призму технологической революции и ее последствий для человеческого мозга. Сам по себе нарциссизм не привел к эпидемии фотографических автопортретов в XX веке, хотя популярность бытовой фотографии была очень высока; не сформировала культуру селфи даже ломография, хотя принцип необычного ракурса вполне подразумевал и самофотографирование.
Интернет и мобильные телефоны кардинально изменили самоощущение и мышление фотографа, считает Карр: если раньше основным мотивом для него была память, то сейчас человек со смартфоном стал одним из элементов мирового информационного рынка. Сохранение памяти сменилось производством новостей про себя.
Исследователь приводит данные опросов, которые показывают, что активные пользователи Instagram воспринимают ленту сервиса как источник новостей, и селфи в данном случае лишь предельно личный уровень новостной повестки. «Это функциональный нарциссизм, который необходим среднестатистическому пользователю, чтобы о нем услышали и узнали. Селфи – лишь самая удобная форма для этого, позволяющая быстро встроить себя в мировой поток данных».

Теория 3. Стремление к саморедактуре

Доктор Джеймс Килнер, нейробиолог из Университетского колледжа Лондона, провел исследование, которое показывает, что постоянно растущее влечение человечества к селфи связано с тем, что мы очень мало знаем и плохо понимаем собственное лицо. Селфи – это инструмент внутреннего исследования, которое можно считать завершенным только после того, как оно опубликовано: селфи помогает нам «фальсифицировать себя», редактировать свой образ так, чтобы соответствовать собственному восприятию.
В эксперименте ученого испытуемым показали различные версии одного селфи с разной степенью редактуры с помощью фильтров. Редактурой занимались специалисты по внешнему виду и макияжу: они создавали «предельно привлекательный образ героя» и «просто привлекательный». Когда участников просили выбрать оригинал, большинство указывало на версию, которая отражала их максимально привлекательный облик.

Теория 4. Как «продать» себя обществу

Еще одну концепцию предлагает Дженнифер Оуллет, автор книги «Me, Myself and Why: Searching for the Science of Self»: селфи – виртуальный аналог материальных тотемов (например, сувениров из поездок, постеров, любимых игрушек, открыток и т.д.), цель которых – соединить наш внутренний мир с внешним. Это одна из форм личного перформанса, заявление о самоидентичности, возможность «упаковать» себя и свой мир в правильную обертку, даже если в реальности она совсем другая.
Здесь действует тот же механизм, что и на рекламном рынке: в социальных сетях тексты воспринимаются хуже, чем фотографии объектов и процессов. В мире всепобеждающей рекламы и тотального маркетинга человек начинает считать себя социальным товаром и, сам часто не замечая этого, ищет возможности «продать» себя обществу. Более эффективного инструмента, чем селфи, для реализации стратегии «казаться, а не быть» человечество еще не придумало, считает Оуллет.

Теория 5. Гуманизация технологий

Стремлением гуманизировать онлайн-мир объясняет феномен селфи Брюс Худ в книге «The Self Illusion: How the Social Brain Creates Identity», называя этот процесс «новой субъективностью». Этот же процесс ответственен, по его мнению, и за бум социальных сетей и фотосервисов (Instagram и последователей), но селфи – его абсолютное, конечное и самое чистое проявление.
Разные технологии (транспорт, бытовые приборы и т.д.) долгое время были дополнением к жизни и быту, а не их неотъемлемой частью. Сегодня же человек предельно привязан к технологиям, он буквально живет и спит с ними, смартфоны и гаджеты становятся искусственным продолжением человеческого тела. «Люди ищут комфортный режим сосуществования с доступными технологиями, формируя с их помощью и внутри них бесконечный поток человеческих лиц. Так обживается пустой дом, когда хозяйка расставляет по полкам фотографии семьи». Кстати, желание придать роботам человекоподобные формы – тоже часть этого процесса. Селфи оказался самым доступным и оперативным вариантом очеловечивания технологического мира: твое лицо с тобой всегда.

Теория 6. Визуальные коммуникации

А Памела Рутледж, известный психолог и директор Media Psychology Research Center, считает, что ключевое слово, объясняющее феномен селфи, это не идентификация, а коммуникация. Селфи – это сообщение, привлечение к диалогу, к одобрению или обсуждению своих действий. Визуальная коммуникация становится определяющей, картинки говорят больше, чем слова, и лучше подталкивают к какой-то реакции. Собственный портрет с определенным выражением лица и в определенном контексте, считает Рутледж, может сообщить больше, чем два абзаца текста.
Молодые люди искали удобный и оперативный способ быстрого общения, который бы при этом ярко подчеркивал их индивидуальность (чего сложно добиться, например, в чате, если не переходить на совсем экспрессивный уровень общения), и нашли его.

«Пользователи становятся идиотами. В древнегреческом смысле»

Недавнее исследование, проведенное Технологическим институтом Джорджии, показало то, что мы и так все подозревали: наибольшей популярностью в Instagram пользуются фотографии с человеческими лицами. Лица имеют на 38% больше шансов получить симпатию пользователей, чем картинки без лиц. Кроме того, эти фотографии на 32% чаще провоцируют комментарии.

Slon попросил руководителя исследования Сайдех Бакши прокомментировать его результаты:
Исследование в первую очередь социологическое, но мы привлекали к экспертизе его результатов и психологов. Выводы, которые мы сделали, выходят за пределы статистики одной социальной сети. Как мне кажется, они показывают общие тренды развития интернета и пользовательского контента.

Бум селфи впервые наглядно показал, что личное становится для интернет-пользователя важнее общественного. Измерения социальной активности пользователей в рамках других исследований подтверждают этот вывод. Концентрация на личной жизни и на себе, в том числе на своем быте, на своем окружении, на своих чувствах и на своем лице, определяет основную массу контента в социальных сетях.

В Instagram благодаря его визуальному содержанию этот тренд еще более явный. При этом неправильно было бы проводить жесткую границу между визуальным контентом Instagram и смысловым контентом Facebook и Twitter. Все три социальные сети сильно привязаны друг к другу, инструменты одновременной публикации создают общую среду с одинаковыми принципами и предпочтениями пользователей. Роль социальных сетей в самоорганизации граждан, решении важных общественных вопросов, безусловно, важна, но опросы показывают, что так называемый сложный общественный, социальный, информационный контент занимает в них всего 20–30% от общего содержания. Пользователи становятся идиотами в древнегреческом смысле, то есть все больше и все более осознанно живут в отрыве от общественной жизни.

Индексы активности в социальных сетях показывают, что еще два года назад такого перекоса в сторону личного в ущерб общественному не было. Фотографии с массовых мероприятий (спортивных соревнований, концертов, выборов) собирают на 20–25% меньше откликов и лайков, чем селфи звезд и просто популярных пользователей, мало известных за пределами социальной сети. Еще заметнее этот тренд в случае с информационными фотографиями крупных событий, катастроф, массовых акций – они в среднем собирают на 35–37% меньше лайков, чем те же селфи и просто повседневные человеческие портреты.

Интересно попытаться объяснить, с чем связан этот тренд и почему он стал явным именно в последние два года. Причем важнее сейчас объяснить не то, почему людям нравится смотреть друг на друга и публиковать свои фотографии, а то, почему эта естественная потребность так легко заместила столь же естественную потребность в общественной рефлексии. Одна из наиболее убедительных версий заключается в том, что в соцсетях работают длинные циклы: пользователи «наедаются» одним типом контента, одним типом сетевых практик и довольно быстро переключаются на новый. Cелфи сейчас на пике, но, вполне возможно, уже через несколько лет перестанут быть столь популярными или даже станут немодными, маргинальными. Но это пока лишь гипотеза. Пока же не исключено, что одним из самых заметных проявлений эпидемии селфи станет снижение роли социальных сетей в организации протестных акций.

https://slon.ru/biz/1100720